Николай Побережник - Мы выжили! Начало

— Хорошо, — согласился я, — предлагаю к городу близко на «Хайсе» не подъезжать, а припрятать его.

— Согласен, только где прятать, — ответил Вовка достав карту и подсунув ее под фару, — вот тут просека должна быть от ЛЭП, а с этой стороны дачи.

— Нафиг… вдруг, какие дачники там еще.

— Тогда вот тут, в распадке, видишь, как тупик получается? А оттуда на двух снегоходах уже в город.

— Это вариант, — кивнул я, — только сначала с Юрой свяжемся, рация уже должна добить.

— Хорошо.

Да уж, разница конечно ощущается всем организмом, ехать в тепле или на снегоходе, обдуваемый всеми ветрами. До распадка наконец добрались, я залез в кабину и полчаса отогревался, т. к. примерно час назад стало заметно холоднее, а посветив на градусник фонариком убедился что минус двадцать пять.

— Ну что, глушим и аккумулятор снимаем?

— Да, и все что в багажнике с собой.

Связались с Юрой, он сообщил что обстановка относительно нормальная, и почти ничего не произошло. Решив не балаболить в эфир мы только поинтересовались, безопасно ли вернуться с техникой, и получив положительный ответ направились на двух снегоходах домой.

— Что, только один снегоход был? — спросил Юра, и обратив внимание на состояние наших замороженных тушек добавил, — я чайник согрел и ужин.

— Хорошо, — вздрагивая от пробирающегося тепла внутрь тела ответил я, — я бы еще и чего крепкого грамм сто употребил бы, для сугреву.

— Это запросто, — кивнул Юра.

— Ну, так что тут у нас плохого? — спросил Вовка подставляя стакан под горлышко бутылки, из которой Юра уже налил мне.

Юра поведал нам, что сталкеры «Цоколя» откопали и пролезли в вентшахту одного из бомбоубежищ, в котором обнаружили всего тридцать человек.

— Хренасе! Это как?

— А вот так, убежище на 200, а разместилось в нем почти в десять раз меньше.

— И кто эти счастливчики?

— Угадай с трех раз…

— Начальство местное?

— Да.

— И где они теперь?

— Там же.

— В смысле, — поднял я глаза от тарелки.

— В прямом… мертвые там все, как сказал доктор из «Цоколя» — «асфиксия на лицо».

— Их задушили что ли?

— Нет, кислородный голод, избыток углекислоты в крови и тканях. У них дизель генератор не рабочий оказался и соответственно вентиляция принудительная не работала, да вентшахты под снегом. Они пытались судя по всему дверь открыть, но не получилось — тонны снега снаружи.

— Жесть…

— Ага, неплохой они себе склеп придумали, — сказал Вовка и разлил всем, кроме Сереги конечно.

— Дети, женщины… мужиков там девять человек только было. В общим пока я переговоры сталкеров с «цоколем» слушал, сам чуть не напился вчера… есть у них там среди сталкеров некий «Тимоха», то ли позывной, то ли звать его так, но этот засранец словно эксклюзивный репортаж вел «с того света»… А потом на частоту подсели вояки, и в ультимативной форме заявили, что мол всем убраться от туда, и что власть в городе переходит в руки начальника комендатуры, некого подполковника Кузина.

— И что?

— Ничего, с тех пор в эфире тишина, мы с Сережкой тут сидим безвылазно.

— Значит завтра надо в «цоколь»…

— А надо? — нахмурился Юра.

— Даже и не знаю, но обстановку прояснить надо.

Потом мы с Вовкой вкратце рассказали о результатах нашей поездки на горнолыжку, о деревня, что рядом, и о двух единственных выживших.

— Ладно, утро вечера мудреней, — сказал я, чувствуя, как уже согрелся и алкоголь шибанул по мозгам.

На утро, позавтракав, решили все-таки связаться с «цоколем», на улице мороз слегка отпустил, но все же погода к прогулкам не особо располагала.

— Цоколь ответь Снегоходам… Цоколь как слышишь? — уже третий раз вызвал Вовка.

— Здесь Цоколь…

— Кто на связи?

— Михаил.

— Пообщаться бы…

— Не у нас.

— Опасно?

— Еще сами не знаем, давай там, где в первый раз встретились через час?

— Договорились… отбой.

Положив рацию Вовка спросил:

— Ну что думаете?

— Ничего пока не думаю, возможно, вояки с ними встречались и похоже встреча ни к чему не привела, — предположил Юра.

— Да похоже, — согласился я, — но встречу назначили как говориться на нейтральной терриории.

— Сталкеры «Цоколя» в эфир считай двое суток не выходят, а до этого на пятом канале балаболили постоянно, — добавил Юра.

— Значит, открытое мародерство с приходом вояк накрылось медным тазом, — сказал Вовка, — и наверное они теперь шустрят молча. Юр, а вообще, может так слышал чего? Может по трассе техника ездила, тут недалеко ведь…

— Нет, слышно только как ветер завывает да провисший козырек над воротами соседнего бокса громыхает, вот, поедите на встречу, оторвите его к бениной маме, а то нервирует.

— Хорошо.

Собирались не долго, одели, как сказал дед Ильич свои «скафандеры», заправили «Викинга».

— Нет, автомат не бери, — сказал Юра Володе, когда тот взялся за АКСУ, — если вояки берут под контроль город, то не стоит их нервировать, обрез возьмите и пистолеты.

Мы согласились с доводами Юры, перевооружились и открыв ворота выкатили снегоход на улицу.

Мы были на месте уже через двадцать минут, уже разведанным маршрутом проскочили до автомагазина, и с катились на снегоходе во внутрь, по уже утоптанному спуску — сугробу в разбитом окне. После чего я развернул снегоход, заглушил и прислушался, откинув капюшон.

— Шум какой-то, не пойму.

— Ага, есть такое, — согласился Вовка, — дизель работает…

Я влез ан поваленную витрину у окна, где в самом верху можно было через стекло, не занесенное снегом посмотреть на улицу.

— А вот и вояки…

— Где? — Вовка влез следом за мной на Витину, — Ух блин, точно!

Из проулка вырулила «маталыга» МЛТБ в смысле, и проскочив на приличной скорости по улице, на которой располагался автомагазин, свернула через три дома от нас.

— Патрулируют? — сказал я.

— Да ну, делать как будто им нечего, по каким-то своим делам, скорее всего поехали.

— Вообще интересно, их много, ну вояк в смысле.

— Сам-то как думаешь? Не мало, но, личный состав надо кормить, одевать, обувать и платить денежное довольствие, которое платить некому… хотя в данной ситуации, служить будут тупо за еду.

— Угу…

— … пщ-кхх… Здесь Цоколь… Снегходы, вы на месте? — прошипела радиостанция.

— На месте, в норе.

— Понял, идем…

Через минуту с улицы, во внутрь магазина, скатились два силуэта, и сразу перебежав к дальней стене один их них негромко произнес:

— Андрей?