Николай Побережник - Мы выжили! Начало

— Глянь, точно дым из трубы, — передал мне двенадцати кратный монокль Вовка, — только в этом доме.

— Ага, только растопили судя по всему, искры даже из трубы вон летят, — ответил я, приглядываясь к срубу немалых размеров, по окна засыпанному снегом, — больше не топят нигде.

— Значит, это типа нас кто-то.

— Это и пугает…

— Да ладно, пошли… познакомимся.

— Ну идем, — я поднялся, дослал патрон в АКСУ и перекинул автомат за спину.

Наблюдали мы за двенадцатью крышами домов, торчащими, словно грибы над снежным покровом около часа, и действительно, утром печь затопили только в одном. Снегоступы напяливать не стали, наст очень толстый и не дает проваливаться ногам. Не дошли до дома дымящей трубой с пол километра, как перед нами «взорвался» наст, а потом мы услышали выстрел.

— Нихрена себе, — рухнул я вниз, — не хотят похоже нас видеть.

— Похоже на то, — ответил Вовка тоже упав рядом, и пододвинув мне своего «Тигра» сказал, — пойду знакомится… как оптикой пользоваться помнишь? Тут с «пол кило» не больше.

— Помню… только может ну его нафиг, обойдем деревню и сразу к горнолыжке?

— Андрюх… нам база нужна?

— Угу…

— Ну вот, это место лучшее, чем можно придумать, так что я пойду… Рацию проверь, не замерзла?

— Вроде нет, — достал я из кармана «мотороллу».

Поглядывая то в монокль то в ПОСП, я смотрел как Вовка, подняв руки, уверенно спустился к деревне, а потом направился к дому, у которого топилась печь. Встав перед фронтоном, он с кем-то поговорил минут пять, а потом вышел на связь:

— Спускайся, стволы только на плечо…

— Принял.

Навесив автомат и Вовкиного «тигра» на плечо, я пошел к деревне, явно ощущая, что меня рассматривают, причем рассматривают, совместив мушку и целик. Дом был завален снегом более чем до половины окон, закрытых досками, вероятно, чтобы не выдавило. Но было заметно, что ходят тут достаточно много, да и от поленицы во дворе снег отброшен.

Владимир Ильич и Мария Степановна, так звали хозяев дома. Сухенькие такие старички, но как потом выяснилось им не так много лет, для старичков в смысле. Бабке было 62, а деду 65, хотя выглядели оба далеко за семьдесят.

— Вы сынки, скафандеры-то свои сымайте, упаритесь… В доме тепло, мать сейчас сообразит чего поесть на стол, — сказал старик спустившись с чердака по лестнице стукая прикладом «мосинки» с оптикой по ступенькам, причем было заметно, что лаз сделан недавно.

Отставив в угол свое оружие, Владимир Ильич указал нам на умывальник и пригласил к столу.

— Спасибо, только вы так не беспокойтесь, мы сыты, а вот от горячего чая не откажемся, — ответил Вовка, стягивая штаны «лыжника».

— Ну, как знаете, настаивать не буду… времена не те, — пожал плечами дед, — мать, чаю на стол подавай, а то хлопцы говорят что сыты.

— Это вы правильно заметили, — кивнул я, усаживаясь за стол, — временя действительно… не те.

— Так значит, к спуску направляетесь?

— Да, туда.

— Сын наш тоже… пошел туда, — утер навернувшуюся слезу дед, — да завьюжило, дороги не разобрать вот он и сломал ногу.

— И где он?

— Похоронили, в погребе у соседей, до земли то не докопаться. Мы в том погребе со Степанной восьмерых схоронили, все кто жил тут… Пару недель назад он решил тудой сходить, идти-то не далеко, час от силы. Ну, больше чем пол дня его нет, я разволновался, сам пошел… пуржит, морозит… неверное, если б чуть позже пошел, то и не нашел бы его. А он, видать, ступил в снег, а под ним валежник… а парень то он у нас крепкий был, с центнер весом-то, вот под весом своим и сломил-то ногу похоже, я его когда нашел она на замерзшем теле так и торчала в сторону. Мы только благодаря Коленьке в живых и остались. Месяца за полтора как все случилось, он из города приехал, начал наш подпол перестраивать, материалов навез, потом еще продуктов возил. Так вот, нас, стариков спас, а сам сгинул, да глупо как…

— Нет «умных» смертей отец, — сказал я.

— Это уж точно, — кивнул Владимир Ильич, — ну что там Маша, поспел кипяток-то?

— Да, вот уж согрелся.

Дед поднялся, достал из стоящей в углу большой картонной коробки несколько свечей, зажег их от огарка и расставил на столе, затем отломил от висящей под потолком у печи скрутки лимонника пару кусков, и бросив их в заварной чайник залил кипятком.

— Вы когда пойдете, низиной не идите, там, в прошлом году после дождей, река разлилась сильно, деревьев много подмытых да упавших по берегу валяется… путь короче, однако ноги переломать можно.

— Понятно, спасибо.

— Вот от деревни как на хребет взойдете, поверху и идите, а там уж спуститесь к турбазе этой.

— Там выжил кто-нибудь?

— С того дня как все случилось вас первых живых-то и видим. Там дом двухэтажный, с масан… мандаср… тьху, с чердаком в общем с большим, вот на том чердаке двое. Один Женька — алкаш, он наш деревенский, а тама сторожем работал, и еще какой-то нерусь, иль таджик, иль узбек.

— Т. е. вы ходили туда, на саму турбазу?

— Да, когда Коленьку-то нашел, дрынами длинными отметил место, а сам на турбазу эту, отогреваться… мороз же такой был, что сопли прям в носу замерзали… Там три домика для туристов, и баня, вот в той бане посидел, печь протопил да отогрелся.

— Сами-то что думаете дальше делать? — спросил я, и поставил пустую кружку на стол.

— А что нам со старухой делать? Будем век свой доживать, как сложится, раз уж бог нас наказал и позволил дитя свое пережить. Продуктов у нас много, на долго хватит, да и едоки мы с бабкой не ахти уже, так, «клюем» потихоньку.

— А жить на той турбазе сейчас можно?

— Отчего ж нельзя… вот в том двухэтажном доме и можно, печь там есть, дрова запасенные, только с продуктами туго, ну да мы с бабкой можем поделиться, и еще, в двух крайних от дороги домах в подвалах есть, что из запасов от покойных ныне хозяев.

— Померзло, все наверное, — предположил Вовка.

— Ну в том доме, что низенький, рядом еще вышка эта сотовая, там могло и не померзнуть. Дом с первых дней занесло снегом по крышу, да и Коля протапливал два раза ходил. Перебирайтесь… и нам с бабкой все веселей будет, и зачем на турбазу, тут в деревне вон пяток домов теперь свободны. А много вас?

— Нет, четверо… вот и хотим уехать оттуда, где много выжило.

— Да, — почесал седую бороду дед, — в городах-то поди, уже глотки грызут друг другу.

— Есть такой момент, — согласился Вовка, — но мы все же сначала турбазу разведаем, затем к своим вернуться надо, обдумать все, а потом уж и перебираться.

— Ну, вам видней конечно… только чего там обследовать-то?