Титан: Возрождение - Ивар Рави
Глава 11
Прошлое или будущее
Атлас Африки Дойчей, любезно переданный мне Гансом Мольтке для своего времени являлся отличным путеводителем. Тем не менее некоторые неточности, связанные с рельефом и руслом реки имелись. Но это не вина картографов, за многие тысячи лет до времени составления карт этих мест, русло и окружающий рельеф мог меняться неоднократно.
«Русь» достигла места, где прямо на реке образовалось безымянное озеро. По крайней мере в атласе оно не имело собственного имени и обозначалось как flusssee, что в переводе Наты означало «речное озеро». Из него на юге вытекала Вольта и в него же она втекала на севере, что делало озеро проточным. Размеры были скромные: около восьми километров в длину и четыре в самом широком месте. Примерно в двадцати километрах выше по течению располагалось озеро Вольта. Это уже был огромный водоем наподобии римской V с причудливо изрезанными берегами, напоминавшими фьорды.
Со слов Хмана странное племя жило на берегу безымянного озера, воды которого мы увидели на утро пятого путешествия. Обращало на себя внимание отсутствие деревьев, что могло быть следствием постоянного разлива данного водоема. А вот камыш рос в изобилии, образуя непролазную чащу вдоль берега.
— Где искать это племя? — задал логичный вопрос Тиландер, осматриваясь по сторонам.
— Пойдем вдоль берега по часовой стрелке, — я оторвал взгляд от атласа, — озеро небольшое за пару часов мы обойдем его по периметру. Если дикари здесь, вряд ли мы их пропустим.
— Малый вперед, — скомандовал американец, отвлекаясь от созерцания водной глади. «Русь» медленно пошла вперед, держась ста метров от берега. Шум нашей паровой машины задолго предупредит дикарей о нашем появлении, и они скроются в камышах. Но свои хижины они не унесут с собой, нам главное найти их лагерь, а дальше в дело вступит дипломатия. Со временем я стал более осмотрительным — незачем силой получать то, что можно взять хитростью и хорошим отношением.
Поселение дикарей нашлось быстро, трудно было проглядеть целый поселок на берегу. Чем ближе подходили к стоянке дикарей, тем очевиднее становилась правота слов Хмана. За все время своего пребывания в каменном веке мне не приходилось видеть у дикарей почти нормального причала с лодками на привязи. Но главное было не в этом — перед поселением возвышалась сторожевая вышка, не меньше десяти метров в высоту. А с нее в нас целились лучники, что повергало в шок. Единственное племя, владевшее луком из ранее встреченных мной, было племя Выдр на Плаже. Но их стрелы имели костяные наконечники, а стрела, которая воткнулась в надстройку парохода имела железный наконечник. Не медный, а именно железный — я не веря своим глазам вертел стрелу в руках.
Тиландер, переложив руль, вывел Русь из-под обстрела: убедившись в бесполезности, неприятель прекратил обстрел. Это тоже вызывало вопросы — я столько раз видел, как дикари метают копья, хотя расстояние до цели превышало два полета копья. А здесь обстрелы прекратились, едва первая недолетевшая стрела ушла в воду. Похоже племя обосновавшееся здесь гораздо больше эволюционировало по сравнению с современниками.
Русы огонь не открывали, хотя ружья держали наготове.
— Наши действия, Макс? — Тиландер грыз ноготь большого пальца, тем самым выдавая сильное волнение.
— Есть у нас белый флаг? — Ната с любопытством взирала на берег, где на грани границы видимости видны были очертания поселения.
— Они же дикари, Ната, — фыркнул американец, но мне идея понравилась.
— А чем черт не шутит, если у них есть луки, они поставили сторожевую башню, может и про переговоры поймут?
Закрепив белый лоскут ткани на шесте, приказал Тиландеру сближаться с поселением. Остановившись в ста метрах от берега, замахал шестом, привлекая внимание. На берегу была суета, фигурки людей бегали в разные стороны, словно не видя нашего сигнала.
— Герман, подойди ближе, возможно они просто не видят сигнал.
Самым малым ходом пароход преодолел половину расстояние до берега: с вышки за нами следили, но стрелы не пускали.
— Твою мать, — вырвалось у меня, когда увидел как один из мужчин на берегу поднимает шест с серой тряпкой на конце.
— Каррамба, — от удивления Тиландер заговорил по-испански, — они реально понимают чего мы хотим.
— Спускай шлюпку, — велел капитану, — я, Бер и Санчо высадимся на их причале. А ты держи их на прицеле и пусть воины будут готовы.
Одна из пушек Лайтфута, установленная на носу, развернулась, беря в прицел поселение. Пока мы спускали шлюпку, я не сводил глаз с берега: высокий мужчина, державший флаг парламентера, отдавал указания. Рядом с ним осталось трое людей, остальные отступили вглубь между хижинами. Наши гребцы были вооружены, но я приказал им не выходить на берег, а находясь в шлюпке быть готовыми ко всему. С одной стороны глупо так высаживаться, дикари не разбежались в страхе завидев пароход. Он их пугал, это было ясно по возгласам и рукам, протянутым в направлении «Руси». С другой стороны, со мной Бер, Санчо, четверо воинов на расстоянии вытянутой руки. И кроме того, пистолет в котором бережно сохраненных двенадцать патронов.
Уже на расстоянии двадцати метров от берега мне показалось, что у меня галлюцинации: мужчина с флагом в руках однозначно не был чернокожим. Это был белый человек — загоревший до смуглого цвета кожи, но определенно белый. Длинные волосы доходили до плеч, а челка закрывала половину лица, не давая рассмотреть глаза. У самого причала мы притормозили: отдав шест стоящему рядом воину, длинноволосый сделал пару шагов и протянул руку:
— Willkommen!
— Guten Tag, — автоматически откликнулся, услышав знакомую от Ганса фразу.
Длинноволосый даже вскрикнул от радости и затараторил на немецком, но мои познания в этом языке были исчерпаны. Попробовав ответить на английском, понял, что собеседник им владеет плохо, но кое-что понимает. Приняв протянутую руку, легко выскочил на причал, куда уже успел выбраться Бер, занимая позицию между мной и воинами на берегу. Санчо хрюкнув при виде незнакомых лиц,
