Закатное солнце почти не слепило (СИ) - Артем Губкин
— Может, обезьянка? — Прошептала Хиз.
«Обезьянка» снова захрустела, устраиваясь поудобнее, в перпендикулярных черных линиях веток теперь стало возможно усмотреть лапки — длинные сосиски с локтями посередине и расширениями на концах. Оно задрало голову, это было видно по скользнувшему вверх блеску глаз, открыло рот, похожий на красную воронку:
— Тр-р-рррррр! — Дятлообразный звук, словно торжествуя, ударил по ушам.
В тот же миг все закричали, завизжали и бросились наутёк. Ане пришлось очень постараться, чтобы её не затоптали, кто был сзади, толкал руками бегущих впереди и подпрыгивал от нетерпения — спины им холодил испуг. По заросшей аллее, где свободно пройти мог только один, теперь громко мчалась толпа девчонок, закрыв лица руками от хлещущих веток. Через сто метров, когда отчаянные крики стихли, стали слышны только мольбы бегущих в хвосте: «Быстрее!».
Спустя минуту, за которую все успели выдохнуться, отряд вырвался из аллеи под открытое небо.
— Ступеньки! — Раздался предостерегающий крик Ани, она прыгнула, чтобы не упасть. С хлопком подошв о бетон почтальон приземлилась метром дальше и метром ниже от лестницы. Она обернулась как раз вовремя, чтобы успевать ловить тех, кто сыпался с лестницы — её окрик лишь слегка приостановил катастрофу. Сначала Аня под напором отряда пошатнулась и больно села, а через секунду её уже придавило падающими. Девочки, вылетая из темной аллеи, пытались затормозить, но места на площадке перед ступеньками на это не хватало: они валились на общую кучу, по возможности аккуратно, благо маленькие мягкие рюкзачки на спинах существенно смягчали падение, но одновременно эти предметы всех запутывали.
Хиз почти удалось остановиться, она, нагнувшись вперёд, застыла на самом краю, не упасть получалось только благодаря отчаянным взмахам руками, но сзади на неё налетела Ира и они вместе последние завалились на кучу «Горных нимф». Стоять остались только Вита и Вика, три Лены и Ольга.
— Нам тоже сверху прыгнуть? — Сказала Оля и её подруги прыснули. Вслед за ними засмеялись Вита и Вика. Из кучи раздались отдельные смешки, кто-то попытался вылезти, но не смог и захохотал. В ответ прохрипел протестующий голос Ани из самого низа:
— Не тряситесь, вы меня и так раздавили!
Ответом ей был неуправляемый смех, который охватил «Нимф», словно огонь сухое сено. Почтальон, не переставая молить всех слезть с неё, засмеялась так, что из глаз потекли слёзы и было некогда вдохнуть очередную порцию воздуха (еще и отряд сверху этом способствовал). А когда устоявшие на ногах девушки стали помогать подниматься Ире и Тане, но, не удержав очередного приступа хохота, отпустили руки и уронили их обратно, заплакали от смеха и испытали нехватку воздуха все присутствующие.
Поначалу никто и не услышал раздавшегося чуть в стороне вопроса, который произнёс знакомый тоненький голос с противно-капризной интонацией:
— А чего это вы тут делаете?
Никакого ответа, только смех. Риточке пришлось повторить свой вопрос несколько в другой форме:
— Нимфы! Вы что, заблудившись и с ума посходили?
— Ой, посмотрите, здесь «Лапочки», — пропищал кто-то сквозь смех, — на нас смотрят! Давайте вставать!
— Помогите! Разгребите нас! — Крикнула Таня Хизер, чем вызвала новую волну хохота. Ира, пятясь, слезла с неё, а Хиз, получив свободу движений, предпочла скатиться с кучи на бок, а уж оттуда подняться в полный рост. — Привет, Рита, привет, «Солнечные ласточки»!
— Давно не виделись, Таня и Ира. Ну, расскажите, как вы здесь оказались и с чего решили поиграть в «кучу малу» прямо на… — Риточка посмотрела вниз, — … на бетоне?! — последнее слово прозвучало удивлённо, поскольку с первого взгляда место, где встретились отряды, выглядело, как большая идеально круглая, заросшая высокой травой поляна. По центру, на трёхъярусном пьедестале, полускрытая плющом, громоздилась статуя, не меньше четырёх метров в высоту.
Круглая площадь была выложена бетонными квадратами — по таким удобно маршировать, попадая каждым шагом в свою плиту. Но сквозь щели между квадратами росла трава высотой по пояс, дёрн, наступая на дело рук человеческих, сделал из каждой плиты серое окошко со скруглёнными краями в широкой рамке из земли, мха и мелкой растительности. По краям над площадью-поляной нависали деревья, словно тени под их ветвями лежали толстые пятна гнилой листвы.
Объяснения ненадолго отложили, девочки оглядывались. Наконец на ноги встала Аня, она стряхивала с себя сухие травинки и клочья лишайника, внимательно скользя глазами по зарослям, окружающим площадь, потом её внимание привлёк памятник. Она пошла к нему, преодолев под общее молчание тридцать метров радиуса поляны. За пять шагов до постамента почтальон споткнулась о большой камень, невидимый в траве, и стала внимательней смотреть под ноги. От пьедестала, который лишь на четверть уступал изваянию в размерах, по углам откололись куски бетона, обнажая ржавую ребристую арматуру. Аня поднялась на ступеньки, раздвинула ветки плюща, открыв чёрную табличку, и стала читать, водя пальцами по рельефным буквам и беззвучно шевеля губами.
— Что там написано? — Спросила Хиз. Почему-то ей не хотелось одной пересекать круг, чтобы присоединиться к Ане, а больше никто не спешил отрываться от кучки, в которую сбились отряды. Заброшенная площадь стала неуютной, непонятных очертаний статуя на пьедестале своей скрытостью в плюще вызывала подозрения, словно была в чём-то виновата или имела неприличный вид, а почтальон «Горных нимф», запустившая руки в тёмную зелень, заставляла нервничать, как птичка, усевшаяся на изолятор. И, кстати о птичках, «дятел» же им не примерещился всего пятнадцать минут назад.
— Дребедень какая-то тут написана… — Ответила Аня себе под нос. Она схватилась за ветку самой толстой и длинной лианы и принялась тянуть, опираясь одной ногой в постамент. Растение поддалось чуть-чуть, открыв коричнево-чёрное плечо статуи с погоном. — Помогите мне!
Таня и Ира побежали к Ане, следом за ними последовали Ольга и три Лены, что было удивительно, учитывая их манеру держаться в стороне. Быстрым шагом подошли и остальные. Вскоре почти все из обеих половинок отряда рылись в плюще вокруг статуи, сдёргивая с неё зелень тоненькими веточками и большими охапками. Труднее всего было совладать с лианой, с которой сцепилась Аня — старое растение имело одеревенелый негибкий ствол, толще садового шланга, его листья скрывали большую часть изваяния, в том числе и лицо. По открывшимся частям стало видно, что на постаменте находится человек в форме и с оружием в руках, он напряжен и немного сгорблен, упираясь от отдачи во время стрельбы или от веса двух баллонов за плечами, с вентилями и манометром.
Наконец большая лиана с оглушительным
