Ген древних - Андрей Uknown Ефремов
Не имею ни малейшего понятия, кому потребовалось создавать под зданием НИИ Радиологии такой лабиринт и чем занимались тут учёные, но разгребать это дерьмо придётся нам.
— Вик, поставь нейрометки на два других коридора и давай повнимательнее. Сильно ко мне не прижимайся, но и не отставай. — Девушка понимала всю серьёзность ситуации и благоразумно решила промолчать. Прочёсывать такую большую, лишённую запасных выходов территорию вдвоём — чистое самоубийство, и при других обстоятельствах я бы никогда на это не решился, но другого выбора у нас нет. — Синт, указывай мне направление, где фиксируешь наибольшую концентрацию радиоактивного излучения.
Перед глазами тут же зажегся маркер направления, и я осторожно начал продвигаться вперёд. Оставлять за спиной непроверенные помещения нельзя, поэтому я осторожно заглянул в ближайшую комнату и в первую секунду опешил от открывшейся мне неприглядной картины. Всё оснащение лаборатории было разбито и покорёжено. Шкафы перевёрнуты, стеклянная посуда превратилась в осколки, а реагенты вытекли на пол, но не это было самое главное. По периметру довольно большого помещения, прямо к стенам, были прикреплены сотни яиц, которые по своим размерам достигали метровой длины, а в центре комнаты возвышалась довольно большая гора отсечённых конечностей, которые раньше принадлежали заражённым.
Внутри яиц что-то шевелилось, отчего мягкая и эластичная стенка периодически выпячивалась, что напомнило мне картинку из фильма «Чужой». Справившись с первичным потрясением, обратился к интерфейсу и грязно выругался.
— Созревание 97%, нужно срочно ускоряться, — отправил я сообщение Вике и Андрею, а потом побежал по захламлённым мусором и покрытым склизкой субстанцией коридорам, уже не обращая внимания на постоянно попадающиеся дверные проёмы.
Маркер направления Синта работал словно компас. Мы мчались по извилистым коридорам, у которых имелось множество ответвлений. По дороге нам несколько раз попадались грузовые лифты и лестницы, которые уходили на нижний ярус, но Синт уводил нас в сторону, ориентируясь на концентрацию излучения.
Благодаря симбионту удалось достигнуть хранилища радиоактивных изотопов максимально быстро. Я понимаю, что нарушил все негласные правила зачистки захваченного врагом объекта, и если мы не успеем сделать всё необходимое и убраться подальше, прежде чем вылупятся гнарглы, то окажемся в ловушке, но других вариантов не было.
Большое помещение, чуть ли не половину которого ранее занимало экранированное от вредоносных излучений пространство, было залито слизью, мусором и дерьмом. По-видимому, именно здесь тусовалась матка, пока зомбомаг не объявил о всеобщей эвакуации. В стене, которая отгораживала хранилище с контейнерами, где и находились изотопы, была проделана большая дыра, а сами контейнеры выдраны из креплений и раскурочены. Синт вывел на лицевой щиток индикатор излучения, и я мысленно присвистнул. Будь сейчас при мне счётчик Гейгера, то он бы оглушил нас своим треском.
— Работай, здесь никого нет, — сообщил я Вике, а потом вышел на связь с Андреем.
Парнишка уже закончил сливать горючку и даже успел обработать правое крыло здания. Жаль, что некогда разбирать устроенный мной завал и большая часть того крыла загорится не сразу, но надеюсь, что когда огонь хорошенько разгорится, то быстро распространится на всё здание.
Вика провозилась больше пятнадцати минут, и я уже начал нервничать. В любую секунду могут вылупиться тысячи гнарглов, и далеко не всем хватит заготовленной заражёнными провизии. А вообще, нужно устроить Синту допрос с пристрастием на тему, какие ещё сюрпризы стоит ждать от нейросов. А то этот помощничек выдаёт информацию только по моему запросу и не желает проявлять инициативы. Возможно, это побочное действие симбиоза, ведь ведущую роль всё же играет носитель, но легче от этого не становится. Я не могу предусмотреть всё и задать правильный вопрос.
Пока Вика ускоренно расщепляла радиоактивные изотопы и складывала редкие ресурсы в отдельные контейнеры, Андрей закончил с первым этажом и перетаскал несколько канистр и уцелевших двадцатилитровых бутылок от кулера ко входу на первый ярус. Рисковать и оставлять Вику без прикрытия посчитал неразумным, поэтому Андрею предстоит добраться до нас нагруженным горючкой под завязку, сил ему хватить должно, он уже произвел несколько модификаций мускулатуры. Бегать туда-обратно некогда, а начинать лучше из самой дальней от входа точки, то есть отсюда.
Почему хранилище радиоактивных изотопов располагается так далеко от входа? Понятия не имею. Возможно, был предусмотрен более удобный механизм доставки экранированных контейнеров к установкам на первом этаже, но сейчас разобраться, как тут всё работало, уже не представляется возможным, да и неважно это. Главное — поскорее выбраться на поверхность и спалить тут всё к чёртовой матери.
Благодаря симбионту взмыленный Андрей притащил два баллона уже через пять минут, но стоило этому случиться, как коридоры подземного уровня наполнились странными звуками, которые очень быстро переросли в чавканье, а потом и неприятное горловое рычание, быстро сменяемое визгами боли. Похоже, что вылупившиеся гнарглы принялись тут же отвоёвывать еду у конкурентов.
— Будем прорываться, — сообщил я двум парам смотрящих на меня, изменённых нейростойкой мутацией глаз. — Вик, передай Андрею весь БК[1], пойдёшь в середине и будешь обильно поливать коридоры топливом. Тут полно горючих материалов, пожар должен получиться знатный. Даже с учётом того, что мы так и не спустились на нижний ярус, твари там тоже сдохнут, огонь и едкий дым об этом позаботятся. Они всё же живые, и им нужен кислород.
Расставалась с боеприпасами Вика неохотно, явно недовольная моим решением, хотя и понимала, что Андрей сможет поражать гнарглов намного эффективнее. Но результат воспитательной беседы налицо. Спорить со мной девушка не стала, а это уже говорит о многом.
После того как Вика расщепила изотопы, уровень радиоактивного излучения значительно уменьшился, но всё равно был ещё смертелен для обычного человека, поэтому, облив помещение бензином, осторожно покинули
