Михаил Шуваев - Чужая игра
– Черт, это нам ничего не даст!
Ричард надеялся, что если внутри велась видеосъемка, то можно будет просто посмотреть, куда Гиллиам положил свой накопитель, но тут же понял, что точно так же рассуждал и Тор, потому и выбрал это место.
– У кого какие идеи будут относительно того, как нам найти искомое?
– Давайте наберем код в поисковой строке вычислителя терминала, – предложил Айво.
– Пробую.
Сноу на тактильном экране монитора набрал код Гиллиама. Тут же высветился ответ: «Заданы неправильные параметры поиска».
– Может быть, надо действовать, как там, на кладбище? – предположил Айво.
– Это как – голосом, что ли?
– А что? Один раз сработало! С чего бы Гиллиаму менять схему?
– Именно потому и менять, что это слишком просто! – не согласился Сноу. – И вообще, у меня складывается впечатление, что Гиллиам начитался или насмотрелся детективов с квестами и теперь нас потчует всякими ребусами…
– Да, похоже, например, на Эдгара По… – неожиданно вставил слово Волков.
– Эдгара По? – растерялся Сноу. – Почему?
– Да потому что первый детективный квест с ребусами принадлежит его перу.
– Это вы, капитан, о «Золотом жуке», что ли? – заинтересовался Айво.
– Точно так, господин Блумберг, – улыбнулся русский и с уважением посмотрел на Блумберга. – Не ожидал, что кто-то еще сегодня читает Эдгара По. Помните, там Легран…
– Все, хватит литературных экскурсов! Так, что – голосом? – нетерпеливо перебил Сноу.
– Ты попробуй, а там посмотрим!
– Хорошо. Сноу зачем-то набрал в легкие побольше воздуха, задержал дыхание и четко, раздельно произнес:
– Кондор 5783 Тау.
Слова гулко отдались в холодном воздухе и, задребезжав пустынным эхо, замерли. Прошла минута, другая – ничего.
– Кондор 5783 Тау, – громче повторил Сноу, уже понимая, что ничего не получится.
– Да, плохой мы выбрали астероид, чтобы упражняться в красноречии. И Легран не помог, – пробормотал Айво и подышал на руки. – Когда уже тепло-то станет, черт возьми?
– Чувствую себя полным идиотом, – пробормотал Сноу.
– А тебе Дон Кимура дал правильный код Гиллиама по классификатору ССС?
– Айво, ты что, издеваешься? – разозлился Ричард. – Я сделал специальный запрос…
– Хорошо, хорошо, только не кипятись. Все ты сделал правильно. Но сам же видишь – не получается! А попробуй сначала шифр, который сработал на кладбище, а потом – код.
Как только последнее слово Ричарда, подхваченное коротким эхо, ржаво размазалось о мерзлые стены диспетчерской, раздался негромкий щелчок и зазвучал механический голос:
– Сектор 24А. Стеллаж запасных кислородных баллонов.
Однократный бип возвестил о том, что запись закончилась.
Астронавты переглянулись.
– Пошли? – за всех произнес Волков, будто ему каждый день приходилось заниматься разгадыванием подобных шарад.
Он протянул руку к двери. В тот же миг раздался звук, словно на пол уронили внушительный кусок кровельной жести, и свет, мигнув, погас.
– Что за шуточки? – прозвучал в темноте голос Сноу, и вслед за этим один за другим в руках конокомовцев загорелись фонарики. – Это что – отключилась подстанция?
– Здесь нет никакой подстанции. Принцип другой, – спокойно пояснил Волков.
В диспетчерской тускло замерцали дрожащим желтым светом несколько крошечных аварийных лампочек. Волков подергал ручку, но дверь в коридор оказалась заперта.
– Дверь заблокировалась…
– Что значит «заблокировалась»? – удивился Айво. – Блокировка происходит только в случае аварии с разгерметизацией, если я правильно помню инструкцию. А у нас вроде пока ничего такого нет…
– Все верно, господин Блумберг, дверь просто заело, – ответил Волков и налег на дверь посильнее.
– Подожди, капитан, сейчас мы что-нибудь найдем.
Сноу отошел и начал копошиться в бесхозной куче приборов в углу комнаты, подсвечивая себе фонариком:
– Ага, вот это сойдет!
Держа в руке длинный инструмент, отдаленно напоминающий гвоздодер, Ричард подошел к двери, решительно просунул в щель заостренный конец и нажал. Внутри простенка что-то лопнуло, задребезжало, и дверь слегка подалась усилию Волкова. Со второй попытки металлическая плита со скрежетом отошла в сторону. Астронавты выглянули в коридор и осторожно вышли.
– Ричи, администрация Тетраэдра выставит тебе счет за порчу имущества!
Сноу никак не отреагировал на замечание Айво и повернулся к Волкову:
– Капитан, а ты знаешь, как найти этот сектор 24А?
– Да, у меня в коммуникаторе есть схема терминала. Так, сейчас посмотрим… Ого, тут, оказывается, еще целый подземный этаж есть! Идемте, это внизу, тут не очень далеко.
– Я надеюсь, – пробормотал себе под нос Сноу.
– Хорошо хоть воздух чуть прогрелся, а то бы совсем замерзли, – гнул свое Айво.
Вся процессия, топая магнитными подошвами, потянулась вдоль темного неприветливого коридора, едва освещенного редкими тусклыми лампами. Впереди шел Волков, периодически поглядывая на монитор МИППСа и сверяясь со схемой. Пройдя немного по основному широкому коридору, астронавты свернули в узкий второстепенный проход и тут же вы шли на лестничную площадку. Прогрохотав ботинками по железной решетчатой лестнице, они спустились на нижний этаж и снова пошли вдоль широкого коридора. Шаги по-прежнему гулко отдавались в пустынных помещениях космического хаба. Только теперь Сноу стало неуютно и тревожно, больше даже, чем на Одиноком утесе. Незавершенность здания станции создавала впечатление беззащитности и опасности.
– А как часто сюда прилетают, чтобы забрать металл? – спросил он.
– Не знаю, господин Сноу. Все, что могу сказать, так это то, что прилетают за грузом по мере необходимости, – ответил Волков, оторвав взгляд от коммуникатора.
– А все-таки, Волков, мне кажется, этот вопрос совсем даже не праздный, судя по развитию событий… – встрял швед.
– Типун тебе на язык, Айво! – всплеснул руками Ричард. – Ну, вот что ты каркаешь?
– Сектор 24! – прочитал на одной из дверей капитан.
Астронавты разом замолчали и остановились. Сноу выступил вперед и взялся за ручку. Дверь чуть сдвинулась вбок и замерла. Тогда Ричард снова пустил в ход свою фомку и сдвинул панель так, что можно было протиснуться в образовавшуюся щель. Они оказались в очередном туннеле – довольно узком и таком же темном. Коридор уходил вправо и влево от двери, в которую они только что пролезли. Волков сделал несколько шагов вправо и посветил на стену фонариком:
– Идемте, вот номер 24Е, нам в самый конец.
Группа двинулась вперед, стреляя узкими лучами фонарей. Прошли 24D, 24С, 24В…
– Вот и 24А! – остановился Волков.
– А почему дверь открыта? – выступил вперед Сноу.
Действительно, металлическая пластина двери с номером 24А и надписью ниже «кислородная» была сдвинута вбок. Сноу быстро заскочил внутрь и осмотрелся. Вот он, стеллаж с кислородными баллонами! Ричард распахнул дверцы и стал осматривать полупустые полки с редкими, лежащими горизонтально в специальных пазах баллонами. К нему присоединились Волков и Блумберг, но цифрового накопителя не было.
– Черт, здесь и спрятать-то некуда… – бормотал Волков, снимая с полки очередной баллон. – Даже флэшку…
– Тихо! – вдруг понизив голос и замерев, произнес Сноу.
В пустынной тишине терминала, где-то вдалеке, возник негромкий гул, и сразу вслед за этим, с громким щелчком мигнуло и погасло аварийное освещение. Зашумели вентиляторы, снова погнав воздух по коробам. Нестерпимо ярко для глаз, привыкших к полумраку, зажглось стандартное освещение.
– Ну, наконец-то автоматика сработала! Долго, однако, она раздумывала…
– Тихо! – снова громким шепотом остановил Блумберга Сноу. – Что это?
Из коридора явно донесся звук закрываемой двери. Сноу приложил палец к губам и жестом показал, чтобы Волков шел с ним, а Айво остался на месте. Выскользнув из кислородной, офицеры, стараясь как можно тише греметь магнитными набойками, крадучись направились к основному коридору, а оттуда к решетчатой лестнице на нулевой этаж. Вдалеке раздался легкий шум и взвыл невидимый электромотор, сразу понизив тон, видимо, приняв нагрузку.
Сноу и Волков выглянули в центральный коридор нулевого этажа – никого, только где-то неподалеку продолжал тихонько работать электропривод.
– Что это может быть? – обернувшись к капитану, прошептал Сноу.
Волков лишь пожал плечами. Наконец, они добрались до покореженной двери в диспетчерскую, так никого и не встретив на своем пути. В зале все оставалось по-прежнему, ничего не изменилось.
– Айво, ты слышишь меня? – спросил в гарнитуру Сноу. – У тебя что-нибудь есть?
– Пусто у меня, спецагент, шаром покати, – донеслось из наушника.
