Вячеслав Кумин - Наемник
– Понятно.
Полицейское подразделение прошагало с километр по коллектору и остановилось в одном из подсобных помещений, куда, несмотря на протесты, втиснули и журналистов.
Встав в сторонке, чтобы не мешать полицейским, Дуренко продолжил свой репортаж:
– Дамы и господа, вот вы наблюдаете, как наш доблестный капитан Клавье проводит последний инструктаж. Давайте послушаем, что он говорит.
Шлифман специальным пультом изменил фокусировку, и теперь микрофон ловил слова Клавье.
– Террористы прямо над нами, – продолжал капитан, не обращая внимания на журналистов. – Поднимаемся по лестнице, занимаем позиции в воздуховоде и начинаем. Заложники не должны пострадать ни в коем случае. А теперь пошли.
Первым лез радиоэлектронщик, он проверял впередилежащий путь на наличие различных ловушек и систем оповещения, таких было немного и они являлись самыми простыми образчиками. Иногда спец замирал и, немного поколдовав, снимал установленные террористами датчики. Наконец он подал сигнал, что все в порядке и сюрпризов больше нет.
Десять человек медленно расползлись по коробу системы вентиляции, не производя при этом ни единого звука, и, в это трудно поверить, почти не поднимали пыли, которой здесь было полно.
Журналистов оставили в самом начале, но им и этого хватило. Через решетку они могли наблюдать за действиями террористов.
Заложники сидели группой в центре большого зала, связанные по рукам и ногам, а также привязанные друг к другу. Четверо террористов сидели по углам, а один, их главарь, расхаживал по залу с телефоном в руке.
– Долго мне еще ждать? – нервно спросил главарь. – Или мне для ускорения ваших действий послать вам посылку в виде ушей или что вы там предпочитаете? А то я мигом. Вы слышите, я ведь не шучу, прямо сейчас и начну…
Эрик не уловил, что ему ответили, но надеялся, что чуткая аппаратура Теодора зафиксировала слова. Что-то коснулось его руки, Эрик медленно повернул голову и инстинктивно отпрянул назад. Перед ним была крыса Шмундера.
Крыса-мутант выращивалась для ускоренной проверки медикаментов, когда результат тестирования препаратов проявлялся бы самое большее – через неделю, а не через месяцы или даже годы, как раньше. Но что-то пошло не так, и вместо безобидного зверька получился агрессивный монстр, от укуса которого ничто не могло спасти. И этот монстр вырвался из стен лаборатории из-за оплошности лаборанта, который и стал первой жертвой зверя. Самое неприятное, что сбежавшая крыса была беременной самкой, и теперь они расплодились по всему городу и продолжали колонизировать всю планету ударными темпами.
Инстинктивно отпрянув назад, Дуренко ударился головой о стенку так, что у него искры посыпались из глаз. Звук удара в уже привычной тишине, да еще в закрытом пространстве воздуховода, получился необычайно громким. Эрик не сразу понял, почему далеко не пугливая крыса убежала. Все прояснило искаженное лицо его оператора. Эрик, быстро развернувшись, посмотрел через щель: в зале шла жуткая стрельба, террористы стреляли во все стороны, и несколько пуль пробили стенку вентиляционной шахты совсем рядом с застывшими журналистами.
Рванули кумулятивные заряды, пробив широкие отверстия и открыв проход спецназовцам, которые сразу же снайперским огнем накрыли стрелявших преступников. Один из полицейских спустился вниз и подошел к заложникам, он даже не стал проверять их, просто махнул рукой, подошел к стене и сел, опершись на нее спиной. Стали спускаться остальные.
– Да-а, бляха муха, вот тебе и последний шанс…
34
Двухсотый этаж небоскреба был не самым высоким уровнем в здании, но именно здесь находился зал заседаний координационного совета телекомпании «36-й канал». В составе компании также находилось несколько печатных и электронных изданий, но они были своего рода дочерними организациями, хотя и принадлежали одному человеку через подставных лиц. Обычное дело…
В зале головной компании собрались все исполнительные директора этих организаций плюс несколько маркетинговых специалистов и особо весомых журналистов, с мнением которых считались. Всего за столом сидело двадцать человек, на которых хмуро смотрел главный управляющий Вестенцио Дювал. У того в свою очередь только что состоялся неприятный разговор с владельцем всех этих компаний.
– Значит, так, – сказал управляющий, – наши позиции на информационном рынке стремительно ухудшаются. За два месяца наши показатели снизились на восемнадцать пунктов. Если в течение следующего месяца они упадут еще на пять-восемь позиций, не в самом худшем варианте ни мне, ни вам не увидеть больше своих кресел. Про худший я лучше промолчу, а то спать плохо станете…
Вестенцио еще раз оглядел собравшихся и снова болезненно сморщился, когда его взгляд упал на ведущего ночного шоу «Про то и это». В очередной раз он подумал о том, как этот напомаженный хорь вообще попал в совет. Впрочем, у него были догадки, но он их предусмотрительно держал при себе. Собственно, как он полагал, к подобным догадкам пришли и все остальные, разве что вслух никто не говорил.
– Зрительский интерес к нам падает, – продолжил Дювал. – Падает интерес, снижаются доходы от рекламы. Снижаются доходы, снижаются ваши зарплаты, а если точнее, то я вам вообще ничего платить не буду. Отсюда следует итог: нужно чем-то привлечь зрителей, чем быстрее вы это сделаете, тем лучше. Слушаю ваши предложения.
Члены координационного совета молчали, тяжело ворочая «шариками» в своих головах. Наконец поднял руку ведущий программы «По секрету всему свету» Монк Тикхэ.
– Может, начнем цикл передач о случаях коррупции и махинациях президента.
– Президента чего?
– Федерации…
– Совсем спятил!
– Ну, тогда губернатора Альпамира, – не сдавался Монк.
– Все знают, что он вор, да и скучно это все будет, занудно… – отверг предложение Вестенцио. – У кого еще какие предложения?
– Может, тогда я? – шепелявя, попросил слово ведущий «Про то и это».
Его несколько раз просили вставить два передних зуба, но он отказывался, говоря, что это его фишка, а если он их вставит, то потеряет популярность.
– Что у тебя, Шуро? – снова поморщившись, спросил Дювал.
– Может, показать совокупление свиньи с…
– Извращения оставим в покое, и вообще, пошел в задницу. Хотя из места, куда я тебя послал, ты только что вылез, – не сдержавшись, сказал Вестенцио и махнул рукой, мысленно выругав себя за несдержанность. И продолжил: – Этого добра на черном рынке хватает, чего там только нет. Нам нужен долговременный проект. Молчим. Тогда давайте спросим наше молодое поколение, не зря же они здесь хлеб жуют. Давай ты, Жерар.
– Ээ… может, устроить теракт? Наша бригада, естественно, приедет раньше всех, и у нас будет самый эксклюзивный материал, который придется покупать другим компаниям только у нас.
– Нет, второй раз подобная фишка не пройдет. К нам после первого случая целый год федеральная полиция принюхивалась. Нет…
– Сэр, разрешите?
– Давай, Виктор, что у тебя?
– Как говорится, все новое – это хорошо забытое старое.
– К чему ты клонишь?
– Я предлагаю сделать репортаж о торговой войне, тем более, что там федералы проводят какую-то наступательную операцию.
– Чего же здесь нового? Подобные репортажи появляются постоянно.
– Нет, я не про это. Нужно сделать прямой эфир из самой гущи событий. Показать все как есть, ничего не приукрашивая и не вырезая.
– В этом что-то есть, но вряд ли это потянет на долговременный проект.
– Согласен, – кивнул головой Виктор. – Вспыхнет скандал, который подогреет к нам интерес примерно на месяц, но за это время можно придумать что-то еще, более весомое.
– Даже не знаю…
В дверь просунул голову секретарь.
– Сэр?
– Не видишь, у меня совещание?!
– Это срочно, сэр.
– Давай.
Секретарь быстро прошел к управляющему, сунул сложенный лист бумаги и тут же вышел.
– Вот, поздравляю вас, господа, – с нервным смешком сказал Вестенцио, прочитав содержимое листка. – Мы стали беднее на миллиард реалов. Его только что сняло по безакцепному требованию управление финансов Альпамира.
В зале поднялся гомон. Потеря миллиарда снизит их конкурентоспособность на финансовом рынке на три пункта, и это значит, что можно прямо сейчас распрощаться со своими раздутыми премиальными, а кое-кому можно уже сейчас подыскивать себе новую работу.
– Что случилось? – спросил кто-то из зала.
– Провал операции с заложниками… по вине наших сотрудников. Все заложники погибли…
– Оо… – прогудел зал. Все знали, кто был в числе заложников, а это для компании не предвещало ничего хорошего.
– Сгноить ублюдков!
– Сгноить их гадов! – кричали из зала.
– Тихо! – властным голосом восстановил порядок Вестенцио Дювал. – Единственное, что мы можем сделать, это только уволить их с «волчьим билетом», а там уж сам мэр будет решать их участь.
