Владислав Морозов - Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО

– Кугуар-2, – запросил Симондс ведомую машину. – У вас все в порядке?

– Норма, – ответил голос Шнайдера в наушниках.

Замершие на ВПП «Фантомы» мигнули посадочными фарами.

– Кугуар-1 и Кугуар-2, я Ферма, как слышите? – спросил из рации отчего-то похожий на робота из фантастических фильмов (видимо, из-за особенностей аппаратуры) голос руководителя полетов. «Кугуар-1» и «Кугуар-2» на сегодня были позывными Симондса и ведомого экипажа второго лейтенанта Шнайдера.

– Кугуар-1, вас слышу, Кугуар-2, вас слышу, – отозвались оба экипажа. – К взлету готовы!

– Тогда вам старт! – отозвалась вышка управления полетами.

Двигатели заревели на полную мощность, и оба истребителя-бомбардировщика, разгоняясь, покатились по полосе, так же как взлетевшая за несколько минут до них и уже растворившаяся в ночном небе пара «Уайлд Уизлов» прикрытия.

Ночные аэродромные огни, словно в калейдоскопе, понеслись по сторонам пилотской кабины, все ускоряясь, а потом у сильно вдавившегося в кресло Симондса возникло некоторое чувство неуверенности, какое обычно бывает у пилота любого только что оторвавшегося от земли самолета. Хотя вроде бы все было штатно. Произведя уборку шасси, Симондс повел свою пару в ночную темноту, в сторону моря.

– Кугуар-2, я Кугуар-1, как обстановка? – запросил он Шнайдера.

– Кугуар-1, все нормально, – отозвался ведомый.

– Кугуар-1, Кугуар-2, я Канюк-1, – раздался в наушниках голос майора Тэцлоффа, ведущего пару «Уайл Уизлов». – Вижу вас на радаре, видите меня?

– Видим, – доложил Симондс после короткой утвердительной реплики оператора и взгляда, брошенного на экран радара в собственной кабине. На радаре действительно вполне отчетливо светилась пара отметок, державшихся чуть впереди, левее и выше их. А вот здешнее ночное небо Симондса не радовало, но что делать? По идее, облаков не было и на дворе стояло лето, но все равно ему показалось, что здесь все-таки куда темнее, чем над Штатами.

– Кугуар-1, как вы там? – снова прорезался на радиоволне голос руководителя полетов.

– Нормально, Ферма.

– Тогда немного уберите обороты и ложитесь на курс 120. Высота 8000, выше не подниматься, быть внимательными, следите за маршрутом, местоположением и действиями «Канюков», как поняли, Кугуар-1?

– Ферма, вас понял, выполняю, – ответил Симондс, слегка доворачивая самолет.

Затем они резали воздух практически в полной тишине, изредка перебрасываясь короткими фразами с Канюком-1, которого вполне четко наблюдали на радаре. Темнота вокруг была хоть глаз выколи. Сверху, если слегка присмотреться, можно было различить звезды и даже отдельные созвездия, а вот внизу было темно настолько, что даже не было понятно, море там или суша. Хотя, судя по очертанию береговой линии на экране радара и по времени, они уже давно летели над морем. И так продолжалось около двадцати минут.

А потом уже вполне успокоенного Симондса вдруг вывел из себя резкий и неприятный треск и вой, раздавшийся в наушниках гермошлема. От неожиданности он замотал головой, но посторонние звуки не исчезали, а, наоборот, усиливались.

– Дэн, что это за хрень? – поинтересовался из своей задней кабины Бакстон. – Или я один это слышу?

– Ничего не понимаю, Чак, у меня тоже…

– И на радаре какие-то помехи, – добавил оператор каким-то не очень уверенным голосом.

Симондс бросил взгляд на приборную доску, и увиденное повергло его в ужас. Шкалы некоторых приборов пришли в движение, в частности мелко тряслись авиагоризонт и стрелка компаса. Изображение на радаре меняло яркость и четкость, внятных отметок от пары «Канюков» там уже не было, зато появлялись и исчезали какие-то хаотичные пятна и отметки. Вот тебе и пресловутая радиоэлектронная борьба… За всю свою не сильно длинную летную карьеру Симондс ни разу не сталкивался с реальными действиями РЭБ, ни своей, ни чужой. То есть на учениях в том же Техасе им иногда сообщали по ходу дела что-то типа «а сейчас объявляется полное радиомолчание, поскольку посредник дал вводную о том, что условная РЭБ условного противника поставила условные помехи». Но реальных-то помех никто при этом не ставил, и чем это чревато, Симондс не знал…

– Ферма, я Кугуар-1, – воззвал в эфир Симондс. – У меня пошли комбинированные помехи и по каналу связи, и на бортовой РЛС. Кто-нибудь скажет мне, в чем дело, черт вас подери?

– Кугуар-1, – прорвался сквозь мощный треск и вой далекий голос Фермы. – Не паникуйте. Все штатно. Это ненадол…

После чего его голос окончательно потонул в треске и вое.

– Канюк-1, – без особой надежды на ответ запросил Симондс Тэцлоффа. – В эфире сплошные помехи, что происходит?

Никакого ответа он не услышал, в эфире были только неприятные для человеческого уха фоновые шумы. В этот же самый момент ведущий пару «Уайлд Уизлов» тоже вызывал Кугуара-1, но, к сожалению, абсолютно тщетно.

Обе пары не слышали ни друг друга, ни руководителя полетов. Они продолжали лететь над Балтийским морем в прежнем направлении, правда, опытный ведущий «Канюков», уже сталкивавшийся с безумными выходками рэбовцев, после появления в эфире помех принял единственно верное решение – на широте острова Рюген он взял влево, в результате чего «Уайлд Уизлы» начали уходить на северо-запад, в сторону Дании, с тем чтобы экстренно лечь на обратный курс. А вот пара «Кугуаров», не долетев до Рюгена, взяла чуть вправо, строго на юг, прямо в сторону побережья ГДР… Правда, ни та, ни другая пара этого еще не знали, поскольку друг друга на радарах не наблюдали и имели проблемы со связью и навигацией. Более того, даже свои наземные РЛС видели их в этот момент не очень четко.

Правда, через пару минут майор Тэцлофф услышал-таки в своих наушниках через треск помех:

– Канюк-1, я Ферма. Что у вас там происходит?

– Ферма, у меня идут помехи по всем каналам, мне вас почти не слышно, а с «Кугуарами» связи нет вообще!

– Это плохо. Похоже, они сильно отклонились от курса и забирают юго-восточнее.

– Что?

– Через пару-тройку минут они могут быть в территориальных водах ГДР. Если не сумеют вовремя определиться с курсом или если эти чертовы помехи не будут выключены…

В этот момент подполковник Уитакер тщетно пытался дозвониться до станции РЭБ под Прецем, но его ни с кем упорно не соединяли, поскольку все тамошнее начальство как раз было «на эксперименте». Драгоценное время уходило безвозвратно…

– Что-что? Повторите! – потребовал Тэцлофф.

– Повторяю, Кугуар-1 и 2 через несколько минут окажутся над вражеской территорией…

– Ферма, и что я, черт возьми, сделаю? – поинтересовался Тэцлофф. – Они же ни меня, ни вас не слышат! Кугуар-1, это Канюк-1, вы меня слышите?