Мичман Империи. Часть первая - Александр Четвертнов
Кстати, как показывал спутник, в конечной точке маршрута было много жандармов. Они убирали с улиц зевак, и не пускали никого в парк. Стандартная практика во время войн аристократов. Работа у них такая. Главное, что к нам лезть не должны — государство не вмешивается в разборки дворян, только выставляет счёт по итогу. Причём завышенный в несколько раз. Очень удобная позиция.
Десять минут до начала прорыва. Всё идёт по плану: солдаты противника в парке; вокруг квартала двигается патруль из десятка БАГов, в них точно есть офицер с высоким индексом развития. Осталось найти еще одного или двух.
Восемь минут. Тактические очки показывают одинокую атаку Серафима на вход метро в парке.
Два десятка огненных шаров сорвались с крыши одного из браунстоунов, пролетели триста метров и вломились в ряды бойцов Ракс, что стояли перед спуском в подземку. Распугали в стороны технику, моментально сожгли полсотни пехотинцев и рассыпались искрами, столкнувшись с мощными локальными щитами. Вот и второй нашёлся.
Ответ не заставил себя ждать. Туда, где только что прятался Апостол, прилетело две ракеты, и устремился десяток бронегравов. Машины не стали подлетать близко, зависли высоко в воздухе над деревьями и залили всё здание огнём из пулемётов. Дом рухнул, а мы стоим, ждём.
Шесть минут. Серафим демонстративно выставил щит, и стал отступать.
Четыре минут. Бронегравы уничтожены ударом с фланга. Жичкин и компания постарались. Вынырнули из соседнего проулка, отстрелялись с ПЗРК и стали запускать в сторону метро силовые техники. Офицер Ракс был на месте, и огненные шары просто растворились в его щитах, но парни не прекращали огонь на подавление. Патруль Ракс рванул к метро. Мы стоим, ждём.
Три минуты. К атаке присоединился премьер-майор. Жахнул толстенной молнией так, что пробил вражескую защиту, и сжег разом пару отделений врага. Ещё одна молния! Вторая! Третья! Офицер Ракс не справлялся с защитой. Одним махом были уничтожены оставшиеся бронегравы. В наших полетели ракеты и мины, но ветераны не стояли на месте. С диким ускорением побежали в парк, в обход метро, обстреливая врага из РАМ, поднимая мощные щиты, которые было некому пробить.
Две минуты! Отметки всех бронегравов из парка сорвались к месту схватки, солдаты из оцепления покидали свои позиции, и спешили туда же. Патруль добрался до места схватки. Кто-то спрыгнул на землю, и тут же запустил в Ерастова огненный луч. Ещё один. Деревья вокруг ветеранов разлетелись в щепки. Обломки тут же вспыхнули яркими звёздами и устремились к людям. Ветераны окутались щитами. Вспышка.
Грохот от взрыва докатился и до нас. Часть тактической карты затопило огнём. Отметки ветеранов исчезли с визора и тут же вернулись. Время!
Я не видел, что было дальше — мы побежали. Проулок выплюнул нас словно из катапульты. Пересекли пустую парковку, и оказались перед чугунной оградой. Навстречу, по газону мчались солдаты из оцепления. Вскинуть МП, на колено. Лиру на асфальт. Огонь.
На открытом пространстве, как в тире. Расстреляли по два рожка, и заряды одного из миномётов. Всё, нет ни одной подсветки на очках. Спрыгнуть вниз, поймать на руки любимую. Вперёд.
Мы мчались мимо лавочек и тропинок. Мимо деревьев и кустарников. Поисковая техника не определяла живых кроме нас. Феймахер на ходу работал из Сеятеля, разбрасывал по парку заряды напалма. Гвоздь на острие атаки, Гусар и Чуватов по флангам. Пруха держит тыл, и уже совсем близко, почти в том проулке, откуда мы стартанули, появилась отметка Серафима.
Мы посреди парка. Спутник фиксирует отметки дронов. Пора.
— Лира! — тычу пальцем в сторону наибольшего скопления беспилотников в небе, и разворачиваю плазменный щит, на всякий случай.
Любимая остановилась, выпрямила спину и откинула капюшон назад. Подняла руку, и, впервые в жизни, показала кому-то… Нет, просто поправила причёску.
— Техника с флангов и тыла! — сообщение от Ждана, но я и так видел, как отметки нескольких беспилотников сорвались к нам.
Пехота тоже стала тормозить, разворачиваться, но им бежать дольше и их перехватит Серафим. С другой же стороны парка, где бушевал огненный ураган напалма стартанули пять недобитых Ерастовым БАГов.
Лес в двух шагах, я схватил Лиру за руку. Окутал внутренней силой и потянул за собой. Не отвлекаться. Только вперёд.
Беспилотники догнали нас у самой чащи. Земля перед нами заиграла фонтанчиками. Я резко обернулся, подхватил Лиру и ушёл в сторону, в перекат, страхуя наше падение индексом. Тут же что-то взорвалось. Ещё раз.
Вскочить на ноги, потянуть любимую за собой. От одного дерева к другому. От одного к другому. Пригнуться, упасть, кинуть плазменный щит. Взрывы слева. Деревья разлетаются щепками. Пискнул компенсирующий костюм, вывел сообщение. Я отмёл его в сторону. Вперёд. Только вперёд!
В какой-то момент всё стихло. Отбились! Вырвались!
Мы оказались на краю леса. Лира, бледная от бега, прижалась ко мне и часто дышала. Я протянул ей флягу с водой, и огляделся. Рядом с нами, среди деревьев, затаились бойцы моего отделения. Сзади догонял Серафим, летели БАГи, а впереди жандармы и пустые улицы. Таймер подкрепления Ракс мерцал красным — осталось десять минут…
Пофиг! Вперёд, вариантов нет.
Выскочили на парковку, пробежали среди антигравов, и оказались на дороге перед оцеплением жандармов. Законники защелкали оружием, навелись на нас. Пруха и Гусар вырвались вперёд, выставили щиты.
Не понял! Какого лешего происходит⁈ Они же нас задерживают. БАГи уже к лесу подлетают! Я задвинул Лиру себе за спину, и взял на мушку законника.
По бледным лицам синих было видно — они сами не в восторге от своих действий. В отличие от гражданских, которые снимали происходящее из окон высоток на инфофоны.
— Бросайте оружие! — тонко взвизгнул кто-то из рядов законников.
— Я графиня Юдина! — любимая выглянула из-за моей спины и протараторила: — Вы вмешиваетесь в войну родов, это нарушение уложений и законов импери…
— Вы арестованы! Приказ генерал-губернатора!
Ах, вот оно что!
— Жги! — Раздался по связи голос Серафима.
— Жгу! — восторженно заорал Фея.
За спинами раздался взрыв, над лесом взметнулось пламя. Исчезли с карты две отметки БАГов, остальные полетели в обход. Покачнулись антигравы на парковке, резанул по ушам хор сигнализаций. Нас обдало жаром взрывной волны.
Кто-то из жандармов не удержался на ногах, и припал на одно колено.
В очках на тактической карте увидел, как из огненного ада с другой стороны парка выбрались семь человек. Чётко различил Ерастова. Он отбежал несколько метров и рухнул на бетон. Бойцы подхватили его на руки, и стремительно потащили в город.
От этой картины меня бросило в жар. На глаза стала наползать красная пелена, и я рыкнул, не узнав свой голос:
— Лежать! Глуши их!
Не успели. Жандармы побросали оружие и вскинули руки вверх. Бледность их лиц дополнилась ужасом в глазах. Я обернулся.
Пламя взметнулось ввысь, разошлось в стороны, и на парковку выбежал Серафим. Его плащ полыхал, на форме были видны прорехи, а над головой кружились маленькие смерчи огня.
В три прыжка Апостол добежал до нас и крикнул не останавливаясь:
— Не стоим!
И снова бег. Где-то сзади остались БАГи и жандармы, по сторонам высотки, а впереди пустая улица. Мы пронеслись мимо двух проулков и свернули налево. Выскочили на пустынный перекрёсток, и побежали в сторону точки эвакуации — очередной станции метро, только по другой ветке.
Три отметки БАГов с разных сторон улицы заходят на вираж. До метро каких-то пятьсот метров! Четыреста! Еще немного. Уже! Почти!
Лира споткнулась и завалилась вперёд. Я обернулся, успел подхватить любимую, но не удержался и мы упали вместе. Тут же вскочили на ноги. Поздно.
Серафим с парнями уже на ступеньках вниз, и к ним летит ракета. На дороге в нашу сторону пенобетон крошится от пулемётной очереди. Толкнул любимую в сторону, отпрыгнул сам. БАГ пронёсся над нами.
Серафим отбил ракету, запустил все смерчи вверх и подбил один из броневиков. Тот закружило, завертело, ударило о стену дома над нами с Лирой.
Взрыв!
Заложило уши, выбило окна. Я прикрылся аурным щитом, прижал к себе Лиру. Горелая туша БАГа рухнула в центре улицы, а нас осыпало стёклами.
До наших двести метров. БАГи вернулись, один атакует вход, второй заходит на нас. Подкрепление Ракс в пяти минутах. Либо пан, либо пропал.
Я разогнал сознание так, что мысли тысячами проносились в мозгу, а время замедлилось. До наших не добежать. У всех боезапас почти на нуле, не осталось ни ПЗРК, ничего другого. Только МПешки, да у меня на руке залповая дымовуха. Серафим
