Сердце Дракона. Том 20. Часть 1 - Кирилл Сергеевич Клеванский
Из клубов возвращающей свои владения, нарастающей метели появилась колоссальная фигура. Дракон, чье тело представляло собой потрясающий воображение сплав кристаллического льда и хитинового панциря, чем-то напоминающий муравьиный.
Его исполинские размеры, отбрасывая пожирающую землю тень, заставляли Хаджара выглядеть неясной кляксой на полотне снега и льда. Дракон расправил массивные крылья, полупрозрачные мембраны которых засверкали тончайшим стеклом, и одним этим движением заслонил небо, заставляя мир пасть ниц перед тревожными сумерками.
Рев дракона стряхнул с горных вершин ледяные шапки, а звуковые волны раскололи воздух, отбросив пургу зарвавшимся щенком.
Хаджар буквально физически ощущал силу создания, что являлось неоспоримым свидетельством могущества и величия странного существа.
Когда дракон завис над неподвижным человеком, то тот смог в глубине вертикальных зрачков на фоне кристально чистой, голубой радужки, обнаружить отблески интеллекта.
И будто стремясь подтвердить подозрения, существо приоткрыло пасть, способную проглатывать целые замки, и произнесло слова. Древние и волшебные, они ткали сложный гобелен чар.
Вскоре, прямо на глазах Хаджара, ледяной дракон начал трансформироваться. Его массивная форма уменьшалась и искажалась, принимая новые очертания. Крылья складывались за спиной, хвост буквально втягивался внутрь, клыки исчезали, а пластины на загривке оборачивались волосами.
И когда трансформация была завершена, то перед генералом предстало нечто иное. Нечто, высотой почти в два с половиной метра — воин, заключенный в ледяные доспехи. Окрашенные мраком северных ночей, те, казалось, росли прямо из тела мужчины, являясь продолжением его сущности.
В руке воина покоился меч, по размерам превышавший рост Хаджара, но на фоне исполина — не больше обыкновенного клинка. Сталь мерцала инеем, а лезвие отбрасывало блики холодного, смертоносного света.
И только глаза остались все те же. Вертикальный зрачок на фоне голубой радужки, оттеняющий мудрость и силу, накопленную за века.
Метель продолжала бушевать вокруг них, но Хаджар ощущал, что та была готова послушной дворнягой ответить на любой приказ древнего монстра. Будто подчиненная даже не грубой воли, а истовому благоговению перед могуществом ушедших эпох.
Воин в ледяной броне пристально оглядел генерала и тот ощутил на себе всю тяжесть взгляда древнего дракона, оценивающего не только физическое и энергетическое тела, а самые глубины души визитера.
Хаджар все так же стоял неподвижно, и даже не предпринимал попыток вытянуть меч из снега. Дракон, в свою очередь, коротко кивнул, размахнулся и тоже вонзил свой чудовищный клинок в снежный настил, вызвав при этом волну плотной метели.
Голосом, похожим на треск сходящих с вершин ледников, он проговорил:
— Хаджар Дархан, Ветер северных Долин, — глаза создания все так же неотрывно следили за генералом.
Тот, в свою очередь, искренне, пусть и неглубоко поклонился. Один факт того, что, все же, не являясь Бессмертным, это создание каким-то образом сохранило разум — уже внушало уважение. Не говоря о том, что все местные горцы всегда уважали тех, кто сумел пережить столько лет на неприветливых Северных Горах.
— Не имею чести знать ваше имя, достопочтенный…
Хаджар выдержал небольшую паузу, позволяя дракону поразмыслить.
— Можешь называть меня Гардаграг, — тот тоже склонил голову, позволяя белым волосам упасть на грудь. Суровое лицо, истесанное шрамами, вместе с массивными скулами чем-то напоминало скальный откос. — Но иногда я забываю это имя, как и все прочее, генерал.
— Как так получилось, достопочтенный Гардаграг, что после становления Диким Богом вы не потеряли свой рассудок?
Воин издал звук, одновременно похожий на треск упавшего валуна и смех.
— Ты решил в первую очередь задать вопрос о моей силе, а не бородаче? — сверкнули зрачки-веретена. — За неполных два дня я узнал о его родне больше, чем помню о своей.
Типичный Албадурт… если тот начинал рассказывать о многочисленных семейных связях, то даже лучшие из летописцев не смогли бы уследить за потоком сознания гнома.
— Если бы вы, достопочтенный Гардаграг, преследовали злой умысел, то никто бы в гроте не уцелел.
Дракон загудел, после чего чуть повел головой.
— Ты нашел хороших спутников, мастер меча, может я и смог бы одолеть их, но и сам бы вряд ли ушел целым. Особенно тот маг… не думал, что Пепел оставил в мире смертных свое семя… я всегда считал его однолюбом, да будет их союз с Рейкой, королевой семи миров, заключен и в доме праотцов…
Дракон сделал жест, чем-то напоминающий орочий. Он коснулся пальцами сердца, затем лба, но направил взмах руки не в небо, а дотронулся до снегов, кружащих вокруг них.
Хаджар, от чего-то, совсем не удивился тому, что древний монстр жил во время эпохи Пьяного Монаха и знал Мастера Почти Всех Слов и его возлюбленную.
История ничуть не менее трагичная, чем у Горшечника и Красавицы или у Ирмарила и Миристаль и…
Хаджар чуть пошатнулся. Сердце пропустило удар. Голова загудела от каких-то мыслей… не его мыслей…
— Время близиться, мастер меча и…
И тут Хаджара осенило.
— Откуда? — прохрипел он. — Откуда ты знаешь мое имя?
Глаза дракона чуть прищурились и Хаджар почувствовал, как нечто, порывом ледяного ветра, вторглось в пределы его души и закружилось вьюгой на пороге бесконечного моря травы и камня с черным узником и деревом, где покоилась птица Кецаль, а затем покинуло пределы так же быстро, как и появилось.
— Понятно… — протянул Гардаграг. — значит это все еще твое имя, смертный. Хорошо. Это хорошо… наверное… значит гора еще стоит.
— Гора? Что за гора.
Дракон чуть улыбнулся, обнажая клыки, а затем повернулся к небесам.
— Встречал ли ты на своем пути, смертный, деву в компании пылающего льва?
Сердце Хаджара дрогнуло. Он вспомнил, как когда-то давно, на тропе через звездные просторы, увидел деву и льва.
— Она ведь говорила с тобой, да? — дракон будто говорил одновременно с ним и сам с собой. — Она рассказала тебе все, что нужно знать, смертный. Но, как и прежде, ты поймешь это только когда будет уже слишком поздно что-то изменить.
Глубоко в сознании Хаджара женский голос произнес:“Зачем ты пришел сюда, Северный Ветер? Время пасть Горе Черепов еще не пришло. Время горшечника еще не пришло. Пламя еще сокрыто в углях. Горн не пропел свою песнь. Не рухнули древние стены. Не распались цепи. Не проснулся Последний Король. Так зачем же ты пришел?”
Слова, произнесенные так давно, что казалось, словно он их и вовсе никогда не слышал.
— В твоем мече, — дракон указал на Синий Клинок. — ведь есть кровь Последнего Короля, так? В той битве с осколком
