Путь Чести (СИ) - Щукин Иван

Решено! Так и поступлю. Ну, хотя бы попробую… Всё-таки великим артефактором я себя никогда не считал. Но завтра, а сейчас — спать.

Следующий день получился очень продуктивным.

С утра в гимназию. Учёба на этот раз прошла более спокойно. Без двоек и без Вызовов.

Днём, сразу по возвращении домой, обед и уроки. Я всё же решил налечь на учебники. Не то чтобы мне это было очень уж нужно, но неприятно быть худшим. Надо исправляться.

Затем тренировка с Мейли. И вот тут приходилось действительно попотеть. Зато и прогресс, какой-никакой, появился. Хотя отчасти он был всё благодаря второму рангу.

Скорость и реакция, конечно, не были главным в рукопашном бое. Но и на последнем месте не стояли. А база у меня всё же была изначально. Оставалось эту самую базу применить к этому телу. Чтобы мышцы «запомнили» хотя бы основные стойки и удары. То, что я победил на днях Стрельцова — не показатель. Там я действовал, если можно так сказать, за счёт грубой силы. Нет, не так! Не за счёт силы, а за счет жесткости. Но если бы тело Маркуса было достаточно заточено под рукопашку, то и бой можно было бы провести по-другому.

Вот я и старался. На самом деле, в рукопашном бое не так уж и много стоек и ударов. А основных так и вовсе мало. Но! Именно из основных стоек можно провести любой удар, поставить блок, или отвести конечность противника.

Поэтому мы с Мейли начинали и заканчивали тренировки выполнением ката. И мне показалось, что китаянка, хоть и не подаёт вида, но тоже чему-то учится. Будущее покажет.

А сразу после тренировки и душа я спускался в мастерскую и до ужина вспоминал и вырисовывал в отдельную тетрадь нужные руны и названия плетений.

Не всё вспоминалось сразу. Не все пригодятся. И не все совместимы друг с другом. Но какой-то общий «каркас» всё же начал выстраиваться. Пока что даже слишком общий.

За ужином Василиса напомнила мне, что на приём к княгине мне, как представителю боярского рода, нужно явиться со шпагой. А свою я так и не смог найти после того боя. Но Егор пообещал завтра всё разузнать. Может быть получится вернуть. Если же нет, то придётся покупать. А это снова расходы.

Следующий день — среда, практически не отличался от предыдущего.

Учёба, обед, уроки, тренировка и работа над будущим фотоаппаратом. И вот с последним пунктом случился небольшой затык. Все нужные руны и плетения я вспомнил и выписал. По крайней мере, так мне кажется. Но вот с их комбинированием могут возникнуть проблемы, так как наносить их придётся не на ровную поверхность, а на стенки внутри устройства. И вот тут нужно быть точным до миллиметра.

Поэтому, на следующий день — в четверг, я после гимназии отправился на одну из мебельных мануфактур, что располагалась в фабричном районе города. Со мной туда поехал Витослав, так как эта мебельная фабрика хоть и была небольшой, но принадлежала его роду. Так что Витя познакомил меня с одним из старших мастеров, велел оказать помощь и срулил домой. А мы с мастером два часа обсуждали, что именно мне нужно и рисовали чертежи. Точнее — он рисовал, а я объяснял. Так как работа, в принципе, была не очень и сложной, то спустя ещё пару часов я уже ехал домой с выполненными из дерева «запчастями» для прототипа фотоаппарата.

В этот день я решил пропустить тренировку, чем вызвал недовольство Мейли. Так же я решил и с уроками не заморачиваться. Поэтому приехав домой, я быстро перекусил и засел в мастерской. И работа, что называется, закипела.

Нет, до действующей модели было ещё далеко. Да и, ко всему прочему, предстояло найти человека, который сможет изготовить мне нужную линзу. Но вот общий порядок составления рун стал более понятен.

Сами руны я решил наносить на внутренние стенки устройства. Во-первых, так меньше палева. А во-вторых, даже если какой-нибудь пройдоха артефактор сможет ознакомиться с фотоаппаратом, то кроме мешанины плетений он ничего не поймет. А уж о том, чтобы была эта самая мешанина я позабочусь.

То есть для того, чтобы повторить работоспособную модель, устройство придётся разобрать и ознакомиться с внутренним содержимым. Но на это у меня тоже есть мысли. Поставлю магическую ловушку на «неизвлекаемость». И фотоаппарат при попытке его разобрать, как минимум сгорит. А как максиму ещё и рванёт, оторвав руки тому самому пройдохе.

Рунные цепочки я по-прежнему рисовал на бумаге. Но имея перед собой конечную три-дэ модель будущего устройства, работать стало намного проще.

В итоге я провозился до поздней ночи. До конечного результата было всё ёщё далеко, но сам процесс создания захватил меня полностью.

Утром меня еле-еле смогли добудиться. За завтраком я клевал носом и всё так же продолжал думать о работе. И даже на известие о том, что Егор смог отыскать и вернуть мою шпагу, почти не отреагировал. Ну вернул и хорошо, я то тут при чём?

Домашние меня, к счастью, особо не трогали. И лишь Васька, по дороге в гимназию, решила докопаться.

— Марк! — обратилась она ко мне, отрывая от мыслей.

— А? — рассеяно посмотрел я на девушку.

— Тебе не кажется, что ты заработался? — нахмурившись, спросила сестра. А сидевшая напротив в экипаже Эльза согласно кивнула.

— Да вроде нормально всё, — пожал я плечами.

— Нормально?! А ты вообще помнишь, что нам сегодня на приём к княгине вечером идти?

— Да, помню… Что?! Как сегодня?!

— А вот так, — с ехидством в голосе произнесла Василиса. — Пятница уже! И если ты и на приёме с таким же отсутствующим видом сидеть будешь, то княгиня, да и остальные гости, подумают, что Маркус Дёмин дебил.

— Не передёргивай! — фыркнул я, отметив про себя, что в чём-то она, возможно и права. Надо бы немного отвлечься. Хоть я и привык уже к выкрутасам своего подсознания, на которое большое влияние оказало вселение в чужое тело, но всё же понимал, что уходить в работу с головой, не замечая ничего вокруг — неправильно. И это ещё мягко сказано. Но и как-то перестроиться пока не получалось.

— Я не передёргиваю! — возмутилась боярышня. — Я ещё слишком мягко говорю.

— Ладно, ладно! — выставил я перед собой руки, признавая поражение. — Ты права, а я немного заработался. Только не кипятись! Постараюсь исправиться. Просто уж больно интересную штуку я пытаюсь смастерить.

Сестра пристально посмотрела мне в глаза, словно желая уличить во лжи, а затем отвернулась. Обиделась что ли?

Зато моими словами заинтересовалась немка.

— А что ты пытаешься сделать, боярич? — спросила Эльза.

— Фотоаппарат. С помощью которого можно будет фотографировать всё что захочешь.

— Фотографировать? — спросила Васька. — Это же греческий?

— Вроде бы… — удивился я такому вопросу.

— Не знала, что ты его знаешь.

— Да я и сам не знал. Так, всплывает что-то в памяти.

— Эх, порыться бы в твоей голове, Марк! — как-то излишне кровожадно произнесла сестра. — А то в последнее время слишком уж много в ней всякого всплывает.

К счастью, в этот момент с очередным вопросом влезла Эльза, и мне не пришлось самому уходить с неудобной темы.

— Боярич, а что этот фотоаппарат будет делать? — поинтересовалась немка. — Нет, я поняла, что фотографировать. Но вот что это такое — не знаю.

— Эх, как бы тебе объяснить? По хорошему, тут показываться надо. Хотя… Вот представь, что захотела сделать портрет человека. А рисовать не умеешь. Для этого берешь фотоаппарат, наводишь и вуа-ля! Портрет готов! Причем портрет самый лучший. Да и не портрет это уже, я снимок. Который полностью, в каждой мелочи, соответствует оригиналу.

— А разве такое возможно? — недоверчиво сдвинула брови немка.

— Надеюсь, — напоказ вздохнул я.

— И ты уверен, что сможешь создать такую штуку? — спросила Василиса.

— Ну, до конечного результата ещё далеко, — развёл я руками. — Но очень надеюсь, что получится.

— А зачем?

— Деньги, Васька. День-ги!

— Кошку свою так называть будешь! — моментально огрызнулась боярышня.

— Кошки у меня нет, — улыбнулся я.