Андрей Лазарчук - 78. Параграф (журнальный вариант)
76.
Ещё когда я в мастерской варил и отпиливал, решил, что будет лучше для всех, если с доком останется Фест. Он слишком явно сдох.
(Потом я понял, что Фест симулировал абстиненцию. Он просто наглотался бездымного пороха, нитросоединения дают серость кожи и потливость. Чувствуешь себя при этом довольно хреново, но хреновость, в общем, преодолимая. Просто Фест слишком испугался крыс.)
Мы спустились в пультовый зал, пролезли под решёткой и остановились перед глухой заслонкой. Пай встал на плечи Любы и вставил ключи в гнёзда. После недолгой паузы заслонка поползла вверх.
Мы со Скифом подняли огнемёты…
77.
Они бросились с трёх сторон, появляясь словно бы ниоткуда - грязно-белые стаи. Спам с Любой вмазали по тем, которые набегали сзади, Пай и Лиса - по тем, которые спереди. В боковой проход я бросил клеевые гранаты, одну подальше и одну поближе, и подумал было, что проход заткнут. Огнемёт Скифа взревел - или завыл - и белые хвостатые стремительные твари стали на бегу превращаться в комки огня и разлетаться далёко, ещё в полёте обрастая дымом, как длинной серой шерстью… И тогда я тоже открыл вентиль баллона и изо всех сил нажал на рычаг газового крана. И те крысы, которые налетали на нас сзади, тоже стали вспыхивать и разлетаться…
Я не знаю, сколько времени длился этот кошмар. Наверное, очень долго. Мы стреляли и жгли, а они неслись из мрака и пытались проскользнуть между градом пуль и огненными вихрями. Потом я услышал, как закричала Лиса.
Из бокового коридора, вроде бы надёжно перекрытого лужей клея, в которой завяз бы и танк, выпрыгивали крысы, и уже несколько висели, вцепившись, как бульдоги, на рукаве Лисы, а ещё несколько бежали по ней снизу вверх, к незащищенному лицу…
Тут показал себя Пай. Во-первых, я не заметил, когда он достал нож. Во-вторых, он так молниеносно и чётко обнёс лезвием Лису, что и крысы, наверное, ничего понять не успели, просто распались на половинки, и всё. А потом Пай перевёл огонь туда, в боковой коридор.
Клей не остановил крыс. По спинам намертво прилипших неслись новые.
Надо было помочь Паю, я чиркнул струёй по потолку, чтобы не зацепить Спама, он перекрывал мне сектор перевода огня, - и сверху тоже посыпались горящие комочки, несколько штук, ну и чёрт бы с ними, напор воздуха заметно ослаб, ещё полминуты, и нужно будет менять баллон, - а крысы вряд ли согласятся на перемирие…
Я лупанул по бегущим, и тут, слава богу, вспыхнул клей, я и забыл, что он горюч. Вонюч и горюч. Снова можно было уделить внимание атаке сзади, но оказалось, что уже всё кончилось. Наверно, под потолком - а там тянулась узкая балка-швеллер, на этой узкой полочке они и сидели - так вот, под потолком прятались начальники крыс, руководившие налётом, и без них рядовые почувствовали себя сиротами, - а может быть, крысы просто кончились, иссякли, как готов был иссякнуть воздух в наших баллонах, в общем, нам просто повезло…
Они жутко хрустели под подошвами, а нам было уже всё равно, всё равно, куда наступать, мы и так влезли в такое говно и настолько по уши, что обгорелые крысы ли, асфальт ли - нам было всё равно, как тем пресловутым татарам, неразборчивость (или толерантность?) которых давно вошла в поговорку…
78.
Лифт стоял на месте, он не уехал, пока нас не было, и не упал, когда мы вошли, и в нём горел свет, и дверь закрылась, и кабина поехала вниз, это было чёрт знает что, чудо, такого не бывает.
79.
Спаму предстояло следующее: спуститься в одноместной скоростной капсуле на глубину восьмисот метров, сориентироваться в отсеке обслуживания ракет (судя по план-схеме, это была такая объёмистая снежинка с толстыми полыми лучами, по которым можно было свободно ползать на четвереньках; как положено снежинке, лучей было шесть, по числу пристыкованных ракетных капсул), снять герметичные крышки с доступной части капсул, снять обнажившиеся заглушки с бортов ракет, извлечь платы из блоков управления - семь плат из каждого - и сделать то, что я ему приказал сделать дополнительно. По моим прикидкам, на всё это Спаму потребовалось бы полтора-два часа.
Он управился за один час десять минут.
За это время ничего существенного не произошло. Можно сказать, это были самые спокойные семьдесят минут нашего пребывания здесь.
Мы не то чтобы сидели неподвижно, мы прогуливались, разминая ноги. В какой-то момент, когда мы со Скифом оказались в отдалении от остальных, он спросил:
– Как ты думаешь, сколько нам осталось?
– Ты о чём? - спросил я.
– Всё о том же. О заразе.
– Не знаю. Дни, часы. Спроси у дока.
– Зачем ты поволок её с собой?
– А как ты сам думаешь?
– Думаю, что ты гад. Гад и сволочь.
– Не без этого.
– Это не я скиф, а ты. Хочешь всё забрать в могилу?
– Никогда об этом не задумывался…
Навстречу нам шли Лиса и Фестиваль, под ручку, склонясь друг к дружке и образцово-показательно воркуя. Разговор пришлось прервать, а потом мы как-то невзначай свернули на другое.
80.
Спам вылез усталый, вялый и мокрый, как жабка после случки, и даже хотел лечь на пол, когда увидел нас всех живыми и более или менее довольными жизнью, но я лечь ему не дал - и погнал всех наверх, пока не началось. Как Спам внизу боялся, что вот он вылезет, а тут наши скелетики, чисто обглоданные, и только по жетонам нас и можно опознать, и вот он ползает между горками костей, роется в них и ищет эти долбаные таблетки на шнурочках, - так и я боялся, что вот мы поднялись наверх, а там док и Люба или покрошили друг друга, или трахаются, залупив глаза, или объединились против нас в непобедимый отряд, или пялятся глазами идиотов и пускают слюни… В общем, пока мы ехали на лифте, потом боялись крыс от лифта до заслонки, потом карабкались по пирамиде мебели в кабинет дока - я боялся всё больше и больше, почти до паники.
Когда мы добрались до лаборатории, я был такой же, как Спам, вялый и мокрый - а может быть, и мокрее.
Подозреваю, что док и Люба о чём-то беседовали увлечённо, а мы их с темы сдёрнули, и они недовольно обернулись на нас, ввалившихся, так и вижу эти две пары сильно недовольных глаз: пара голубых и пара чёрных. Люба при этом показывал нам всем заранее подготовленный энергичный знак «отруби по локоть» - и только через пару секунд я понял; что это он зажимает прокол вены, док только что делал ему укол или брал кровь.
Да и смотрели они на нас так, потому что заждались…
81.
Новости были, и новости были плохие.
Слово держал док. Он недавно взял у всех по пробирке крови и пропустил её через лабораторию. Ничего обнадёживающего в его морде сейчас не было.
– Ребята, сказал он, вы люди не тупые и наверняка поняли уже, что мы влипли по самое не могу. Вирус, над которым они тут работали, пробил защиту, а ингибитор, которым они пользовались и которым пользовались мы, почему-то не подействовал. Так что мы все заражены, а к чему это заражение приводит, вы видели. Тихон успел, кажется, вырулить на новый ингибитор, который действовал на этот новый вирус, но у Тихона кончился материал, так называемое шасси. Склад, если вы видели, сгорел дотла…
– А что за вещество используется? - спросил Скиф. Может быть, поискать где-то помимо склада?
– Ребята, - вздохнул док, - думаете, я не искал? Думаете, Тихон не искал? Всё обшарено…
– Я знаю, что делать, сказал Фест. - Спам, ставь на место платы - и пригрозим, чтобы нам эту хрень быстро-быстро завезли, а то мы сейчас ракетами… типа, не хотите по-плохому, так по-хорошему хуже будет…
– Дурак, сказал Спам.- Фест не понял. Для тех, кто на пальме, сказал Спам: во-первых, боеголовки давно сняты, а полётные задания обнулены; во-вторых, едва ты в эфир вылезешь, нам тут же с «Гаджиева» гарпуна вставят; в-третьих, так тебе Гудвин и позволил…
– Ну ладно, сказал Фест, -дурак я и на пальме, хорошо. А если смиренно попросить прислать: типа, мы здесь за Родину загибаемся, может, спасёте, если не слишком заняты? В конце концов, есть ведь и такая работа - от Родины защищаться…
Мы все посмотрели на дока.
– Не получится, сказал док. Шасси делалось тут же - в биохимии. Вон, за стенкой. Представляет оно собой тетрапептид - цепочку из четырёх аминокислот под названием декстра-КПГА. Карнитин-пирролизин-гистидин-аргинин правовращающие. Сырьё - яички генномодифицированных крыс. Больше нигде на планете это вещество не встречается. Так это те крысы, которые?..
– Они.
– Ёшкин кот… Может, пойти их пособирать? Поскрести по сусекам?
– Ребята. Во-первых, крысы нужны уж точно живые. Ну, надо им стимуляцию производить и всё такое… Но даже если бы мы наловили их достаточное количество - а надо порядка полусотни на дозу - всё равно производственный цикл больше суток.
