Ник Трой - С петлей на шее
В полной темноте и тишине холод словно стал ближе. Где-то далеко тихо работали вентиляторы, нагоняя в карцер пыль и сквозняк. Прикованные к трубе руки стали затекать и пощипывать. Голова раскалывается после заряда станнера, перед глазами плавают разноцветные круги. Поясница быстро задеревенела и начала неприятно покалывать. И не старик вроде бы, а отсутствие отдыха все же сказывается. Тоже мне, счастливое будущее… Эх, фантасты, вас бы всех собрать и к стенке. Звездные войны, суперсолдаты, дарты вейдеры и светлое будущее Человека… Ага, и сидим все сейчас в одном положении, медным тазом накрытые. Если не сказать грубее, что в данной ситуации приветствуется…
Несколько раз прочистив сухое, забитое пылью горло, я вспомнил о фляжке с водой. Долго в темноте шарил ногой, пытаясь найти флягу. Наконец, ботинок, уже на исходе отпущенного мне расстояния, зацепил что-то.
Хорошо, что света в карцере не было. Чтобы подтянуть носком ботинка фляжку к себе, пришлось так распластаться по полу, что с первого раза и не поймешь, что это я делаю. То ли гимнастика у-шу, то ли попытки превратиться в глиста.
С триумфальным шорохом фляжка заскребла по бетону, уткнулась в живот. Подтянув тело ближе к трубе, я ухватил руками трофей и быстро свинтил крышку.
Горло обожгло, пламя прокатилось по пищеводу и вылилось в желудок раскаленной лавой. Перед глазами взорвалась разноцветная атомная бомба, воздух мгновенно стал ядовитыми парами спирта. На миг показалось, что я сейчас вспыхну, как солома от напалма.
Тишину карцера нарушил зловещий хрип, больше подходящий огромному ящеру. Но я не обращал на такие мелочи внимания и старательно выдыхал, чтобы не сжечь легкие и голосовые связки. Когда воздуха в легких не осталось, пришлось задержать дыхание и снова вдохнуть.
Следующий хрип ящера прозвучал на порядок тише, словно зверь медленно отбрасывал тапочки.
— Вот сволочи! Спирт подсунули, заразы! — едва слышно прохрипел я, вытирая целый водопад слез.
Все-таки мстительная оказалась Танюша. Посмела ослушаться Веселкову, чтобы устроить мне веселую ночь. Знала, сволочь, что после станнера пить хочется, будто после доброй пьянки. Хотя я еще и вправду после пьянки.
Попав на старые дрожжи, спирт мгновенно вскружил голову. Или, как писал забытый детективщик, «спирт разлился по жилам, а в голове зацвели ландыши». Уже полностью отойдя от первого шока, я стал вспоминать все известные мне казни. Танюшу следовало придать им всем сразу и одновременно.
За злобными мыслями я даже набрался наглости и смелости и приложился еще пару раз к фляжке. Так что странную хаотическую дробь услышал не сразу.
5
Однажды побывав на стрельбище, мне так понравилось ощущение оружия в ладони и звук выстрела, что я провел там целую неделю. Настрелял патронов столько, что хватило бы на половину Китая. К окончанию седьмого дня у меня уже хронически тряслись от отдачи руки, воду не мог нормально пить, не расплескав половину. Уши, даже несмотря на наушники, словно залили пенобетоном. А синяки от приклада сошли с плеч только через полтора месяца.
Помню, что, уже вернувшись в Москву, я каждый раз нервно вздрагивал и тянулся к несуществующей кобуре на поясе, когда слышал взрыв петарды. Так же, как вздрогнул только что, услышав характерную дробь.
То, что хаотичный и разнобойный стрекот в Гарнизоне не принадлежит петардам, понял бы даже идиот. Отбойных молотков и прочих громкоголосых строительных принадлежностей у нас тоже нет.
Первая мысль, которая могла прийти в пьяную голову, — меня спасают!!! Генерал Борзов лично возглавляет атаку ненавистных амазонок, чтобы вытащить «лучшего хантера» из темницы!
Я даже принял более-менее гордую позу, всем видом показывая, что не сломался у врага в застенках. Был уверен до конца, что… нет, до конца это слишком.
Пока размышлял на туманную и двусмысленную тему, выстрелы за дверью стали чаще. Несколько раз я услышал чей-то скомканный крик, не то боли, не то ярости.
Понемногу версия о моем спасении начала отходить на второй план. Слишком уж далеко идет бой… Стоп!
Пораженный внезапной догадкой, я развернулся всем корпусом. Вскрикнул от боли в пережатом цепью запястье, но тут же забыл о ней.
Выстрелы и невнятные крики доносились не из-за толстой металлической двери. Звуки дробились и отражались от вентиляционных труб и шли сверху!
Я с тревогой и пьяным возбуждением вслушивался в выстрелы настолько внимательно, что, когда в дверь ударило что-то тяжелое, почти не обратил на это внимания. Лишь когда вспыхнула под потолком тусклая лампочка, заставляя болезненно поморщиться и прикрыть ладонью глаза, я обернулся к двери.
Тяжелая дверь, выкрашенная в дрянной темно-коричневый цвет, скрипнула и тяжело открылась. В открывшийся проем с тяжелой грацией скользнул человек в знакомом бронированном комбинезоне. Мгновенно сориентировался, опустил КАт и поднял щиток шлема.
Я даже не удивился, когда увидел знакомые глаза Джеймса Дэйсона, но вот встревоженные слова пиндоса заставили зябко поежиться:
— Гарнизон атакован!!
6
Бывает, что привыкшего к спокойному и неторопливому течению жизни человека может повергнуть в шок самая незначительная мелочь. Особенно когда этот человек привык рассчитывать жизнь по минутам и самым маленьким шагам. Даже оргазм в постели с супругой или любовницей получает по команде и в строго выверенное время.
А бывает, что раз за разом сваливающиеся неприятности и неожиданности делают человека индифферентным даже к собственной смерти. Окружающий мир кажется чем-то нереальным, как сумрачный сон.
Второй раз за одно утро я оказался сбит с толку. Гарнизон атакован? Кем?
Забывшись, я вновь попытался встать. Израненные запястья снова зажало цепью, боль неприятно кольнула пальцы, в ладонь заструилась горячая струйка.
Джеймс бросил прицельный взгляд на мои руки, оценил цепь.
— Сейчас мы тебя освободим! — торопливо сказал американец, забрасывая автомат за спину.
В карцер, двигаясь вполоборота, вошел Скэндел. КАт в его руках грозно смотрел в коридор, яркая алая точка в интеллектуальном прицеле скрупулезно фиксировала малейшие изменения в пространстве. Заметил меня, коротко кивнул, вновь обернулся ко входу. Я заметил лежащую у входа фигурку в черной коже, явно не мирно спящую на посту, но решил смолчать.
— Дьявол! Так просто не откроешь, — выругался Джеймс, отталкивая цепь с замком. Потом отошел на шаг, взял автомат на изготовку. Коротко скомандовал: — Отвернись.
Я не успел и слова сказать, как вырвалось пламя из вороненого ствола. Барабанные перепонки едва не лопнули от грохота выстрела. Руки коротко рвануло, и кровь по запястью заструилась быстрее. Пуля срикошетила в потолок, издав пронзительный визг. От аккуратного отверстия брызнула побелка и бетонные крошки. То, что я был мгновение назад на грани глупой смерти от пули, замутненный алкоголем и лавиной событий мозг отметил с тупой отстраненностью. Сейчас для него ничего не имеет смысла. Будто со стороны смотришь любопытный, но не слишком интересный фильм.
Я сбросил ржавую цепь с рук, помассировал запястья. Разлохмаченная узким кольцом наручников кожа сильно болит, в ладонь весело стекает обильная струйка крови.
— Цел? — невозмутимо поинтересовался Джеймс, подал руку.
Не обращая внимания на рану, буквально вздернул меня с пола, вновь закрыл щиток шлема и стремительно развернулся.
— Пошли. Нужно уходить.
Как ни хотелось мне покинуть карцер, но я счел необходимым остановить коммандос. Не хватало еще, чтобы из-за меня пострадали пиндосы.
— Подожди, — я схватил за плечо Джеймса. — Объясни толком, что происходит?
Американец обернулся, как-то неуверенно пожал плечами.
— Сам все увидишь. Пошли же, людям нужна помощь!
Только тут я заметил у Джексона второй КАт на спине. Американец двинул плечом, сбрасывая оружие, протянул мне. С оружием я стал чувствовать себя не в пример увереннее, но все же, выходя их холодной комнаты, счел нужным предупредить:
— Ребята, у вас будут большие проблемы из-за меня.
Скэндел хмыкнул. Из-под шлема донеслось насмешливое:
— Знаешь, после событий трехлетней давности житейские проблемы уже как-то несерьезно выглядят. Но, ты не переживай, мы переживем проблемы спокойно.
— Мы тебе поможем, хантер, — просто сказал Дэйсон, вновь поднимая щиток шлема. Я вновь поразился холодному и прицеливающемуся взгляду. Так должен смотреть человек, глядя в оптику на жертву и нажимая курок. Несмотря на то что Джеймс особой мускулатурой не отличается, иначе не попал бы в тайные агенты, по моей спине прополз табун мурашек. Показалось, что выстрел америкоса будет в меня…
— Почему? — невольно вырвалось у меня. — Это же приведет к тому…
