Александр Золотько - Игры над бездной
Дыхание понемногу восстанавливалось. В груди все еще горел огонь, каждый вдох-выдох отдавался болью, но воздух все-таки проникал в легкие. Стас подтянул ноги, уперся рукой в стену и попытался встать. Стена дрогнула, пол качнулся и поплыл в сторону.
Стас замер.
Спокойно. Все сейчас встанет на свои места. Стены и пол перестанут паясничать и снова займут перепенди… перепендику… Стас попытался сплюнуть, вязкая слюна повисла на губе.
– Стены станут перпендикулярными, – прошептал он, стирая ладонью слюну.
Встать!
Тело неохотно, но подчинилось. Медленно выпрямилось, ноги, хоть и дрожа в коленках, но держали тело вертикально.
Уходить. Нужно уходить…
Стас медленно отошел от стены. Нормально, не упал. Шрайер пожалел… И еще пожалеет. Вот только выберусь отсюда, пообещал себе Стас, и он пожалеет. Жена и двое детей, говоришь? Вдова и двое сирот. И никак иначе…
Где-то здесь был выход. Где-то здесь…
Если шум и отдаленные крики доносятся сзади, из окна, то дверь должна быть в противоположной стороне – Стас вытянул вперед левую руку, чтобы не врезаться в стену. Ага, вот она. Шершавая и теплая.
А вот и дверь. Значит, он выходит на лестничную площадку, сворачивает направо… Осторожнее нужно, перил нет, можно свободно слететь вниз на целый лестничный пролет. И если очень повезет, то и дальше… и дальше… до первого этажа.
Стас нащупал рукой стену справа, сделал небольшой шаг – нога повисла в пустоте. Сердце дернулось.
Спокойно, это ступенька. Всего лишь ступенька. Вот, пожалуйста, следующая. Нужно просто держаться правой стороны, и все будет в порядке. Даже если он вступит в дерьмо – ничего страшного, отчистится потом. Главное – выбраться отсюда, пока все обитатели этой клоаки не собрались на шум…
Стас замер, услышав, как из темноты снизу, навстречу ему, кто-то поднимается. Осторожно, стараясь не шуметь. Ноги ставит аккуратно, только легкий шорох доносится до Стаса. Шорх-шорх, шорх-шорх…
Зачем он сюда идет? Шрайер говорил, что обитатели этих домов прячутся, боятся, чтобы их не нашли… А этот чего пошел? Или у Шрайера проснулась совесть и он решил вернуться? Стас затаил дыхание, закрыл глаза.
Липкий холод медленно, как болотная жижа, потек по телу Стаса снизу вверх. Колени, живот, грудь… Это страх.
Стас сжал кулаки – нелепый беспричинный страх, словно в детстве. Вот сейчас ледяная жижа поднимется выше, потечет по глотке в легкие и желудок, зальет сердце, стиснет его…
И заморозит мозг, лишит его возможности мыслить, а потом погонит Стаса сквозь темноту вперед… не давая времени ни остановиться, ни опомниться…
Шаги все ближе.
Окликнуть… Просто сказать что-нибудь… Потребовать, чтобы этот неизвестный остановился… припугнуть… А если он не ответит?
Шурх-шурх, шурх-шурх… Будет приближаться с каждым этим «шурх-шурх», и когда Стас срывающимся от страха голосом что-нибудь выкрикнет, не ответит, а будет идти дальше, пока не подойдет впритык… Ударить его? Ударить, а там – пустота… Липкий холодный сгусток… Может, там вообще ничего нет – и это просто он сам себе пугает. С ним такое в детстве бывало…
Нет, это кто-то реальный поднимается к Стасу. Он дышит. И воняет. Давно не мытое тело, гниль, что-то приторно-кислое…
Кажется, можно протянуть руку и коснуться его. Стас прижался спиной к стене. Это просто – обитатель гадючника. Услышал шум на восьмом этаже и пошел выяснить, нельзя ли тут чего-нибудь стащить… И если крикнуть на него, то побежит он прочь… Или не побежит…
– Ну что, есть там кто-то? – голос был тихий, хриплый, но заставил вздрогнуть Стаса, будто близкий раскат грома. – Ты уже дошел?
– Да тихо ты… – прозвучало прямо возле Стаса.
– Калечный сказал, что мужик без сознания, – донеслось снизу. – Просто добить, и все…
– Ты еще громче ори, чтобы все услышали… – недовольным тоном пробормотал тот, что стоял возле Стаса. – Чтобы все сбежались…
– Чего тут у вас? – прозвучало на этот раз сверху. – Зашакалили кого-то? Ты, что ли, Абрамка?
– Я… Только не твое это дело, – ответил Абрамка, стоявший возле Стаса. – Это наше…
– Как же ваше, если на моем этаже? – писклявый голос сверху сорвался от возмущения. – На моем этаже – и ваше? Что тут такое?
– Не твое… пасть закрой… – потребовал Абрамка и пошел по ступенькам наверх, уже не стараясь двигаться бесшумно. – А то я тебе…
– Это кто там лезет? Слышь, Абрам, кто там на наше… Я вот сейчас поднимусь…
– Давай сюда, Ашот, – позвал Абрамка. – Ты Степику настучишь в табло, а я найду нашего…
– Настучишь? – возмутился Степик, и наверху что-то лязгнуло. – А-ну, давай сюда, давай… я тебе… Нинка, вставай… Вставай, тут гниды с седьмого на наше лезут… Давай. Фонарь неси, дура…
– Я тебе башку снесу! – крикнул Абрамка. – И тебе, и суке твоей…
На стене лестничной площадки появился круг света, Нинка, наверное, принесла фонарь. Стас рассмотрел черный силуэт Абрамки – невысокий, худой, с палкой в руке. Или с арматуриной. Ему, похоже, не повезло, ему будут светить в лицо, а это значит, что бедняга свободно может прозевать встречный удар.
А еще этот фонарь осветит и Стаса. И драка между соседями мгновенно закончится – они увидят добычу и сработает рефлекс – вначале охота, потом дележка. И это значит, что нужно решаться. Хоть на что-то…
– Чо орете-то? – это голос с девятого этажа – и другие обитатели подъезда забеспокоились, услышав о добыче. – Забрел сюда кто?
– Абрамка вон, лезет не по делу…
– Подожди, я сейчас спущусь…
– Давай, Никола, и Олега с Петровичем зови… – Степик оживился.
Делить добычу придется на большее количество, зато и Абрамку с Ашотом можно на место поставить.
Ашот выматерился и побежал на восьмой этаж. Луч света медленно потек по стене сверху вниз, осветил Абрамку.
И Стаса.
Вот сейчас…
– Я тебе! – выкрикнул Абрамка, замахиваясь арматуриной. – Я ж тебе…
Ашот пробежал мимо Стаса, чуть не зацепив его левой рукой – в правой он сжимал ломик.
– Крысы! – завопил Ашот. – Крысы!
– Да я тебе… – закричал в ответ Степик. – Скорее сюда, Никола, эти уроды беспредельствуют…
– Абрамку бьют! – закричал кто-то этажом ниже. – Дележка!
На крик ответило несколько голосов – было похоже, что уже все обитатели подъезда выбрались из своих убежищ и рвутся наверх, поднятые волшебным словом «дележка».
Удар, металл звонко врезался в металл… «Началась битва титанов, – подумал Стас, медленно двигаясь вниз… – И продолжайте, никто вам не мешает… Никто вам не мешает…»
Стаса толкнули в грудь.
– Кто здесь? – вспыхнул огонек зажигалки почти возле самого лица Стаса. – Кто?
– Это я, – тихо ответил Стас. – Это – я…
Ледяная жижа страха забурлила у него в душе и выплеснулась наружу.
Человек, державший зажигалку, что-то пробормотал, пальцы разжались, и зажигалка упала на ступеньки.
– Нет… – выдохнул человек. – Нет…
Наверное, он шагнул назад, туда, где ступеньки заканчивались. Он вскрикнул, потом раздался глухой удар, и опять крик, только теперь не испуга, а боли…
– Убивают! – закричала женщина снизу. – Убивают!..
– Там… там, наверху… – крикнул упавший… – Не ходите туда!.. Не ходите…
Терять Стасу было нечего – его уже заметили. И поскольку рано или поздно все жители подъезда, а то и дома соберутся на крик, то лучше всего было, не дожидаясь их, пробираться к выходу. Или пробиваться…
На седьмом этаже загорелся факел. Неровное красное пламя осветило ободранные стены и закопченный потолок. Капли горящего пластика с вибрирующим свистом летели с арматурины на пол.
Стас выругался и медленно пошел вниз.
На ступенях корчился от боли мужчина в ярко-оранжевом строительном комбинезоне, заросший бородой до самых глаз. Мужик уставился на Стаса, захрипел, поднял руку с вытянутым указательным пальцем.
– Он! – выкрикнул мужик. – Он идет сюда!..
– Где? – спросил другой мужик, с факелом. – Где?
И осекся, будто увидел что-то странное… Или даже страшное…
– Не-ет… – протянул мужик с факелом и попятился к стене. – Не-ет!..
Женщина, вынырнувшая из квартиры, замерла, глядя на Стаса, прижав ладони к щекам. Раненый завыл и пополз по ступеням, волоча ногу.
– Он идет, он идет… – раненый дополз до женщины, дернул ее за одежду. – Он идет…
Женщина завизжала, оттолкнула раненого и бросилась в квартиру.
– Не подходи! – крикнул мужчина с факелом. – Не подходи…
Стас продолжал идти. Ступенька. Еще одна. Площадка.
Раненый выл и бился лицом о пол, мужчина с факелом кричал что-то, выпучив глаза и елозя по бетону ногами, словно пытаясь втиснуться в стену. Остро запахло мочой.
Стас прошел мимо них и натолкнулся на нескольких людей на следующем лестничном пролете. Красный свет факела отражался у них в глазах.
