Алексей Евтушенко - Танкист
– Дело твое, – сказала мама.
– Тогда до свиданья.
– До свиданья.
Через минуту Олег Шальнев шагнул из дома в теплую майскую ночь. Поправил рюкзак на плечах и двинулся через двор к выходу на улицу. Он не имел ни малейшего понятия, куда ему идти дальше, но надеялся, что по дороге сообразит.
Ответ пришел быстро. Олег был из тех людей, кто в случае необходимости всегда быстро получает ответы на заданные самому себе вопросы. И чаще всего эти ответы бывают верными.
Танковые боксы, конечно же! Он как-то забыл о том, что имеет право ими пользоваться в любое время. Даже не забыл, нет. Не думал об этом. После смерти отца его личный бокс, рассчитанный на три машины, по завещанию перешел к Олегу и теперь полностью принадлежал ему. Вместе с «Хантером» второй модификации и «Диктатором» третьей. Буквально позавчера Олег отдал последний взнос за восстановление «Дика», и тот был теперь не хуже нового.
Территория охраняется. Душ с горячей и холодной водой есть. Туалет есть. Даже нечто вроде кухоньки с холодильником, электроплитой, раковиной и шкафчиком для посуды тоже есть. Плюс стол и пара табуреток. Отец, как и многие другие танкисты, часто застревал в боксе надолго, вот и обустроил его. «И это очень хорошо. Сегодня в танке переночую, в эргокресле, его можно отрегулировать почти в горизонтальное положение, а завтра куплю и привезу раскладушку, – рассуждал Олег. – Ничего, нормально устроюсь на первое время. А там поглядим. Еще неизвестно, понадобится ли мне в будущем жилье. Мертвым-то оно ни к чему… Это ты брось! – одернул он сам себя. – Чтоб я больше подобных мыслей не слышал, гнать их еще на подступах к голове поганой метлой. Пусть враги умирают, а мы будем жить. Жить, побеждать и радоваться. Кто это мы? – спросил он сам у себя. – Ну, я же не буду вечно воевать один. Значит, нужно собирать клан. Сразу, как только покончу с убийцами отца».
Последний раз Дуэль Смерти проводилась в Москве ровно полтора года назад. А на других территориях, некогда принадлежавших отдельным странам и союзам, подобная забава и вовсе случалась не чаще одного раза в три-четыре года.
Не потому, что этот вид танкового боя не пользовался популярностью. Наоборот. Зрители готовы были платить серьезные деньги за зрелище, где один из игроков должен погибнуть, – со времен римских гладиаторов в этом смысле мало что изменилось.
И не потому, что Дуэли Смерти были запрещены и участникам грозили тюремные сроки. «КТО» в целом были запрещены, и что? Власть, закрывающая глаза на «Красные Танки Онлайн» (на самом деле, разумеется, она за ними внимательно следила), делала вид, что не замечает и Дуэль Смерти. Потому что стоит заметить и положить конец этому варварскому обычаю, как немедленно нужно будет вплотную разбираться с самими «КТО». То есть, по сути, закрывать наглухо. Там ведь тоже люди время от времени гибнут, верно? И не всегда случайно. Так в чем принципиальная разница? Нет уж, пусть эти сумасшедшие танкисты «КТО» продолжают играть в свою жестокую, а временами и смертельную игру. Во всяком случае, до тех пор, пока она служит отличным клапаном для выпуска лишнего пара вечно всем недовольного плебса. А также пока она конкурирует со сверхпопулярной «ВТО», оттягивая зрителей и финансы. Потому что тот, кто в современном мире становится уж слишком богатым, сильным и независимым, автоматически начинает представлять угрозу настоящим хозяевам на планете – ТНЭК и Совету Директоров. Значит, угрозу следует минимизировать. Любыми способами. И закрыть глаза на «КТО» вместе со всеми ее средневековыми замашками – один из них. Причем почти не требующий затрат.
Нет, Дуэль Смерти случалась крайне редко по самой банальной причине: игроки хотели жить. Шансы погибнуть на слабой машине даже в самом кровавом и бескомпромиссном мочилове где-нибудь на карте Пустыня или Кунгур приближались к четырем из ста. Ладно, пусть к пяти в исключительных случаях. В среднем же не достигали и единицы, колеблясь от ноль целых двух десятых до ноль целых восьми десятых.
Можно играть и рисковать.
А в Дуэли Смерти один из двоих погибал с вероятностью тридцать процентов. В половине случаев оставался калекой на всю жизнь. И кому, спрашивается, это надо? Нет, сумасшедшие находились. Но редко. Инстинкт самосохранения – самый мощный, игнорировать его невероятно трудно. Были времена в истории человечества, когда среди знати честь ставилась выше жизни, и благородные дворяне чуть что слали друг другу секундантов, а затем с помощью шпаг и пистолетов выясняли, у кого тверже рука. Но те времена давно канули в Лету вместе с дворянским сословием. К тому же и тогда процент смертности среди дуэлянтов близко не достигал таких значений, как в Дуэли Смерти «КТО». Некоторые известные знатоки и любители «КТО» не раз высказывали авторитетное мнение о том, что Дуэль Смерти окончательно не отмирает лишь потому, что победитель обычно зарабатывает гораздо большую сумму, нежели в любом другом бою, включая самые рейтинговые. Не будь этого фактора, никто не захотел бы драться насмерть. Даже ради полузабытого слова «честь». А вернее, тем более ради него.
К слову говоря, еще лет двадцать тому назад Дуэли Смерти случались чуть не каждый месяц именно потому, что среди танкистов было полно желающих за деньги не только наступить на горло своему инстинкту самосохранения, но и задушить его. Бедно жили сразу после окончания войн и Серых Десятилетий, чего уж там. Как говорили в Киеве тех лет, «краще смерть ниж такэ життя»[14]. И с этим полностью были согласны жители Москвы, Нью-Йорка, Пекина и многих-многих других больших и маленьких городов. А нынче танкисты в абсолютном большинстве своем перестали мучительно думать о том, что будут есть их семьи завтра, если сегодня они не принесут домой игровых денег. И как раз поэтому завтра для них наступает почти всегда.
Накануне дня «Д», как он его про себя называл, Олег приобрел бутылку дорогого коньяка и отправился навестить деда Ивана.
Иван Андреевич Шальнев встретил внука приветливо, но коньяк не одобрил.
– Мал еще крепкое хлестать, – заявил он, спрятав бутылку в погребе. – Чаем обойдемся. Или ты думаешь: если танкистом стал, то и пить можно?
Примерно так Олег и думал, но благоразумно смолчал.
– Плохо, – прочитал мысли внука дед. – Лучше выбрось эти глупости из головы.
– Да что такого-то? – не выдержал Олег. – Я, между прочим, этот коньяк не украл, а купил. На честно заработанные.
– А хрен редьки не слаще. Дело не в том, купил или украл, а в самом факте приобретения.
– Деда, ну ты и вредной занудой бываешь иногда, прямо караул.
– Верно, бываю. Для твоей же пользы, между прочим. Тебе сколько годков сейчас, шестнадцать с половиной?
– Ну.
– Баранки гну. Вот и подожди хотя бы до восемнадцати, дай организму окрепнуть. Еще лучше до двадцати.
Олег чуть было не брякнул, что до двадцати может запросто и не дожить, но вовремя прикусил язык. Деда он слишком уважал и любил, чтобы при нем вслух произносить слова, в которых не было ничего, кроме глупой бравады.
Изъятие коньяка не помешало деду и внуку славно провести время и поговорить по душам. Последнее для Олега было важнее всего.
– Дуэль Смерти, значит, – хмыкнул дед Иван, когда они вышли после обеда в палисадник и присели на лавочку.
Дед раскурил трубку и откинулся спиной на теплую, нагретую солнцем стену дома. Олег ждал.
– Тебе хоть и шестнадцать, но ты отнюдь не дурак, – продолжил дед. – То есть помереть не жаждешь. Или я ошибаюсь? А то бывает, знаешь, в твоем возрасте. Какая-нибудь, мать ее ети, несчастная любовь. А?
Олег заверил, что ничем подобным не страдает. Но и рассказывать о своих не самых простых отношениях с Женькой Заран тоже не стал. И уж о некоторых деталях памятного визита к соседке Наталье – тем более. Рассказал лишь самое главное – эти четверо были убийцами его отца и сына деда Ивана. И он, Олег Шальнев, намеревался с ними поквитаться по полной.
– Поквитаться – это правильно, – сказал дед Иван. – Достойно мужчины. Были у меня подозрения, что Витька не просто так сгорел, но… – Он бросил короткий испытующий взгляд на внука. – У тебя ведь тоже одни слухи и догадки, верно?
– Деда, – сказал Олег. – Не уподобляйся Гладиатору и Рваной Заднице. Папку намеренно убили, я это точно знаю. Но доказывать это никому не собираюсь. Даже тебе. Вернее, тебе особенно. Я сказал – ты услышал.
– Внук, не бей ниже пояса. После таких слов я должен их вызвать, а не ты. Ну или в крайнем случае просто подстеречь по одному и…
– Деда, мы не из тех, кто подстерегает за углом с финкой в кармане. Пусть все будет по справедливости. В игре. И ты прекрасно знаешь, что не можешь их вызвать. Лет двадцать, возможно, даже пятнадцать назад – да. Но не сейчас. Тебе шестьдесят семь, помнишь?
– Если потренироваться…
– Деда!
– Извини, – буркнул дед. – Был не прав. Старею, наверное. Или мне просто стыдно, что внуку приходится делать за меня мою работу. Вот и пытаюсь как-то оправдаться…
