Василий Головачёв - Запрещенная реальность. Том 1

Касты иерархов были более текучими, чем человеческие, каждый из иерархов вправе преодолеть кастовый барьер и перейти в другой «класс» отношений и обязанностей. Высшей кастой считались Архонты, достигшие порога мудрости. Ниже шли Ангелы, иерархи Сострадания, затем Адепты — достигшие уровня мысленного управления сверткой и разверткой реальностей, Мастера — способные управлять физическими процессами многомерных реальностей, и, наконец, Посвященные, воздействующие на трехмерный мир запрещенной земной реальности. Из действующих лиц нашего повествования инфарх принадлежал к касте Архонтов, примарх и секундарх — касте Ангелов, триархи, квадрархи и пентархи — касте Адептов, и так далее. Декарх, с которым когда-то встречался Матвей Соболев после битвы с Монархом, относился к касте Мастеров.

Советник президента по национальной безопасности Юрьев, как и Бабуу-Сэнгэ, был авешей одного из пентархов, то есть носителем Адепта. Остальные восемь из Девяти воспринимали психоматрицы Мастеров и Посвященных. Лишь куратор Союза Неизвестных Хуан Франко Креспо становился авешей Ангела, и ранг его позволял отменять решения Союза, принятые с перевесом в один-два голоса.

— Основания повышения уровня? — подал голос профессор Блохинцев.

— Вмешательство Монарха и подавление в результате этого рассчитанной нами доминанты исторического развития страны.

— Я согласен, — сказал Бабуу-Сэнгэ, обвел взглядом сосредоточенные лица сидящих по восточному обычаю гостей, хотя и в современных европейских костюмах. Кивнул самому себе. — Вижу, что и вы согласны. Повышаем уровень стратегии до потолка «абсолют», что не освобождает нас от обязанности принять решение. Продолжаем обсуждение. Само собой разумеется, что положение дел в стране в целом и в зоне ответственности каждого известно всем Девяти.

— Разумеется, — кивнул секретарь Совета безопасноети Мурашов, авеша декарха. — Год назад мы передвинули колесо кризиса, заменили большинство сильных фигур в политике, но в социуме практически ничего не изменилось. Только усилились центробежные тенденции и противостояние в среде силовых структур, что, как мы видим, является следствием прямого вмешательства Монарха, силы трансцендентной, но изначально и перманентно эксцитативной. Регуляция на уровне частных изменений неэффективна, необходимо общее направленное изменение существующих тенденций.

— Все это понимают, но все ли подготовили конкретные предложения? Векторы вмешательства? Области стабилизации?

— К сожалению, люди в большинстве своем — высокоцивилизованные варвары, — обронил директор Международного института стратегических исследований Головань. — Человечество не преодолело стадии имаго, на что надеялся Монарх, и остается потенциально разумной расой.

— Ну и?.. Точнее выражайте мысль, уважаемый Кирилл Данилович.

— Надо усилить влияние Закона интеллектуальной чистоты, действующего среди иерархов: мышление не должно нести эмоциональной окраски. В приложении к нашей ситуации он звучит так: для достижения цели надо использовать любые средства! Жалость к кому-либо неуместна.

— Мы учтем ваше пожелание. Прошу предложения по векторам вмешательства.

— Кое-кто из простых смертных получает информацию по пси-каналам скрытой реальности из областей запретного смысла, — тихо сказал Рыков. — Пора поставить вопрос перед иерархами о блокировании таких передач или же увеличении высоты порога чувствительности в нашем слое.

— Тревога законна. Предложение принято к обсуждению. Продолжайте.

— Контроль вооружений в стране находится на самом низком уровне, — сказал Мурашов. — Начинается расползание оружия «пси» по странам СНГ — генераторов боли и суггесторов. Мало того, из стадии разработок выходит новое поколение излучателей с использованием тонких полевых эффектов, так называемых «дыроколов», зашифрованных под аббревиатурой НК — «невидимое копье». Массовое применение этого оружия приведет к тому, что создававшаяся тысячи лет властная структура типа «муравейник» распадется, к власти придут, скорее всего, преступные кланы с организацией Хиронома.

— Вероятность прогноза вами просчитана?

— Ноль семьдесят девять.

— У меня число получилось меньше, но достаточное для того, чтобы обратить на него внимание. Предложение принято.

— У меня имеются достоверные сведения о пренебрежении некоторыми Посвященными Закона мауна, — вставил отец Мефодий. — Об этом стоит уведомить Внутренний Круг, пусть выносит их поведение на Суд Великого Покоя.

— Кем конкретно?

— Это — Иван Парамонов, Вахид Самандар, Ульяна Митина.

— Ваше мнение, Посвященные?

— Зачем выносить сор из избы? — проговорил профессор Блохинцев. — Наказать их можем и мы сами. Суд ВК вряд ли покарает их адекватно преступлению.

— Вы предлагаете суд Линча? Эгрегор Хранителей, к которому они принадлежат, будет против.

— И ничего страшного, уровень этого эгрегора — культурно-групповой, даже не государственный, в его функции входит всего лишь качественное сохранение остатков наследия культур, а не регуляция модели реальности. Масштабы наших эгрегоров позволят нам…

— Возражаю. Есть еще предложения по данной теме?

— Обратиться в суд ВК.

— Принимаем?

Ответом председателю собрания Девяти были опущенные в согласии головы присутствующих, кроме профессора Блохинцева, имеющего свое мнение. Бабуу-Сэнгэ взглянул на него, потом на державшегося, как всегда, незаметно Рыкова.

— Вы хотели внести еще одно предложение, Герман?

— Этот вопрос касается стабилизации социума, — тихо проговорил комиссар-два «Чистилища». — Вынужден подчеркнуть его масштаб. Появление «СК»

— «ККК» в принципе означает переход запрещенной реальности на жесткий вариант Закона возмездия, или Закона обратного действия. Но этот переход натолкнулся на неожиданно сильное сопротивление пси-структур социума, чего я понять не могу, так как на прошлом заседании Девяти мы проголосовали за усиление Закона. Только ли вмешательством Монарха объясняется это положение?

Бабуу-Сэнгэ некоторое время озадаченно рассматривал свои скрещенные ноги. Потом поднял взгляд на Рыкова.

— Вы хотите сказать, что к этому причастен… кто-то из Девяти?

— Я не знаю, — еще тише проговорил Герман Довлатович. — Но впечатление такое, будто кто-то из нас играет на стороне Монарха. Прошу общего включения «И» в режим… «детектора лжи»!

В келье настоятеля воцарилась сторожкая тишина. Не выдержал Мурашов:

— Вы понимаете, Герман, что предлагаете сделать?!