Василий Головачёв - Запрещенная реальность. Том 1

— В один из них уже не пустили — под дачей Ельшина. Твой тезка, Матфей, Хранитель. Может быть, это оружие все-таки хранится там? Поищем?

Матвей покачал головой.

— Нам оно ни к чему.

— Соображения этического плана?

— Дело в том, что Аморфы, проводя Изменение, использовали именно «Иглу Парабрахмы».

— Ах вот в чем дело. Имеющий меч от меча и погибнет… — пробормотал Василий. — Поразил ты меня, Соболев, надо признаться! А если эта «Игла» станет достоянием какой-то группировки?

— Не стала же до сих пор.

— Времена меняются. В истории человечества много примеров, когда резко менялся ход событий, исчезали государства и целые народы… динозавры тоже… Нет, надо обязательно попытаться отыскать «Иглу». А что или кто такой Парабрахма?

— Парабрахма дословно означает — «за пределами Брахмы». Это символ Абсолюта, безличный и безымянный всемирный Принцип.

— Как-то не очень сочетается «Игла» и «Парабрахма»… И против этого оружия защиты нет?

— Инсекты его не нашли, — ответил уклончиво Матвей.

Перед сном они договорились встретиться через день и предпринять еще одну попытку проникновения в Храм Инсектов под Кремлем.

ПЕРЕКРЕСТНАЯ ПОДГОТОВКА

Министр обороны встретился с маршалом Сверхсистемы в ночном диско-клубе «Карусель», принадлежащем Тени-пять «СС» Тогоеву.

В шоу-программу клуба были включены выступления Галины Романовой и Сергея Челобанова в сопровождении эротик-дуэта и концерт Кристины Орбакайте, чего Гусев никак не ожидал и был даже рад соединить приятное с полезным. Выезжал он теперь на подобные мероприятия редко, зато каждое такое появление министра обороны на людях сопровождалось не менее красочным шоу под названием «выход службы охраны очень Важной Персоны». Выглядело это весьма своеобразно.

Сначала возле объекта, который должен был посетить министр, появлялось подразделение «предварительной подготовки» с миноискателями и всякой другой аппаратурой. Убедившись, что объект «чист», оно освобождало место для группы спецагентов, ведущих наблюдение за «подозрительными лицами». Затем приезжал авангард телохранителей, освобождал подъезд, перекрывал подходы и выстраивал коридор передвижения. И лишь после этого подкатывал кортеж из трех машин: шесть человек основной ОБЕД, министр с кем-нибудь из помощников или замов и шесть человек арьергарда телохранителей, вооруженных до зубов.

Спектакли, подобные этому, весьма раздражали милицию и нормальных граждан, как и шумные вояжи министра по Москве, когда на автомагистралях перекрывалось все движение, однако Гусева это не смущало. Он очень хотел жить, причем жить хорошо.

Полюбовавшись на танец эротик-дуэта, распаливший воображение министра, отведав экзотических вин и фруктов, Гусев и Лобанов уединились в отдельном кабинете, имеющем стереосистему, которая позволяла видеть все, что делалось на сцене. Юрген со своей пятеркой ОБЕД остался в зале, как и группа телохранителей маршала «СС» во главе с Дзиро Маюмурой.

— Предлагаю начать новый этап войны с «Чистилищем», — начал без обиняков министр обороны. — Мы проанализировали, на кого и на какие организации может опираться «ККК», и можем начать именно с них. Каждую необходимо тщательно проверить, выкачать нужную информацию и ликвидировать.

— В принципе я не возражаю, — согласился Олег Каренович. — В планы трех «К» попал и кое-кто из моих полевых командиров, так что пора подключаться и нам. Что за организации вы имеете в виду?

— Например, РНОФ, русский нацлегион, имеющий свои базы и лагеря для подготовки, кое-какие школы безопасности бизнесменов, Ассоциацию боевых искусств России, Ассоциацию «Барс»…

— «Барс» мы уже щупали. Очевидно, произошла утечка информации, «чистильщики» знали о нашей операции. Ну, в общем, в таком вот разрезе… Список организаций мы согласуем. Половина ваша. Идет?

Лобанов взял ломтик лососины, задумчиво пожевал.

— Как и чем мы прикроемся?

Гусев сыто рыгнул, промокнул пот на челе, выдавил улыбку.

— Громче всех «Держите вора!» кричит сам вор. Давайте и мы громче всех кричать: «Это дело рук трех „К“, ловите „чистильщиков“».

Лобанов улыбнулся, но продолжал размышлять, вспомнив пятый закон Паркинсона: если есть способ отложить принятие важного решения, настоящий чиновник всегда им воспользуется.

— Допустим, я согласен. Кто будет контролировать исполнение, координировать действия наших боевых дружин?

— С моей стороны — полковник Юрген, от вас — начальник службы ликвидации Вербицкий.

Вальяжность и расслабленность Лобанова словно ветром сдуло.

Глаза его сузились, похолодели.

— Вы даже Вербицкого знаете?

— Я всех знаю, — отрезал Гусев, не обращая внимания на угрожающий блеск глаз собеседника и обуревающие его чувства. — Моя служба работает не хуже любой другой.

— Что же вы в таком случае никак не уберете начальника военной контрразведки? Вы знаете, что он разговаривал с Главным военным прокурором по поводу санкции на ваш арест?

— Что?! — Федор Иванович чуть было не подавился оливкой. — А вам откуда это известно?

— От верблюда, — ответил Лобанов; он несколько успокоился, ответив ударом на удар.

Гусев глотнул вина, облил в раздражении галстук, но даже не заметил этого.

— Черт бы вас побрал, Олег Каренович!

— Да зачем я ему нужен, черту? — улыбнулся маршал Сверхсистемы. — Другое дело — вы. Впрочем, мне вы нужны не меньше. Давайте говорить конкретно. Я вам помогу убрать Никушина, вы мне — информатора, работающего в моем аппарате. А организациями, контактирующими с «Чистилищем», мы займемся вместе.

— Согласен, — буркнул министр.

Через полчаса он ушел, шагая вразвалку, тяжело, задевая стены, спотыкаясь на лестницах. Выпил он гораздо больше, чем позволял себе раньше.

Лобанов брезгливо понаблюдал за ним по системе телемониторов, отметил умелое движение телохранителей и улыбнулся про себя: несмотря на мощную охрану, ликвидировать министра можно было в любой момент, тем более что он находился на чужой территории. Но всему свое время…

Спустя еще полчаса в клуб явился Ельшин. Лобанов и его принял в отдельном кабинете, чтобы меньше высвечивать свою связь с бывшим генералом ФСК.

Генрих Герхардович был уже подшофе, но с удовольствием выпил еще и взялся за бутерброды с черной икрой.

— Когда пойдем? — спросил он с набитым ртом. Лобанов оглядел его мятый костюм, поджал губы.

— Дня через три-четыре.

Он не стал говорить, что его опера из «КСС» уже обследовали участок спецметро с бункером генерала и подключили компьютер к энергоблоку, но Олег Каренович надеялся сам разобраться в системе и вызвать Конкере. В случае удачи Ельшин становился не нужен.