Свиток 4. Перевернуть мир - Егор Дмитриевич Чекрыгин
— Ага. А еще детишки болеют часто и слабенькие больно.
— …Надо будет подумать, как детей молоком попоить. — Задумчиво пробормотал я. А потом опомнился. — А чего делать-то вы умеете? В смысле, чем раньше жили?
— Рыбу ловили. Охотились. Полянки распахивали, лес жгли да зерно сажали, и огороды бабы разводили. …Еще козы у нас были и свиньи, да мы их давно уже сожрали в пути-то.
— Лодки сами делаете? И шкуры обрабатывать небось умеете?
— Конечно сами! — Аж даже напыжился от гордости Гисакай. — Наши лодки на всю Реку славятся. И шкуры наши бабы так обработать умеют, что прибрежники нам потом на них бронзовые вещи меняют.
— А сами бронзу льете? Дома из дерева складывали? Горшки-миски из глины лепили?
— Нет. Сами бронзу не льем. Таких умельцев у нас нету. А дома… — ясное дело из дерева. Да и миски-горшки, это дело привычное.
— М-да… Придется вас как-то пристраивать… — Задумчиво пробормотал я не столько Гискаю, сколько себе. — …И ведь еще непонятно, как Мордуй с Леокаем к такому «пополнению» отнесутся.
— Нет. Пока в ирокезы их брать нельзя. — Наложил я строгое вето на это предложение. — Порченные они… Слишком сильно их аиотееки побили, и слишком уж по пути сюда их демоны терзали. — Пояснил я это свое решение удивленным столь категоричным возражением со стороны своего вечно ратующего за «дружбу и любовь между народами» шамана соплеменникам.
…Мы сидели на Большом Совете племени и размышляли о том, как жить дальше.
Мнения насчет чужаков изрядно разделились — от «Пусть идут, куда шли», до «принять поголовно в ирокезы». Увы, не обладая моими знаниями о разных социальных системах, ребята пребывали в некотором затруднении. Для рыбаков-прибрежников и животноводов-степняков единственной возможной структурой было племя. Племя, где все равны, и все родня. До «высших» и «низших» доросли пока только оседлые горцы, да и то у них эта грань была еще очень зыбкой.
Грамотную альтернативу могли внести разве что те подгорные, раньше бывашие данниками Леокая, что пока не решили стать ирокезами. …Но, во-первых, это не совсем то же самое, что и в нашем случае, чужаки тут были не совсем добровольно и уйти в любой момент, как это сделали подгорные, не могли. А во-вторых, подгорные пока большим авторитетом не пользовались и на Совете предпочитали отмалчиваться.
Так что мне теперь придется долго и нудно объяснять ирокезам новый статус этого нового племени и все вытекающие из него обстоятельства. …Которые, признаться, я и сам пока понимал весьма приблизительно.
…Сравнить их с домашней скотиной? Степняки не поймут. Они живут в таком тесном симбиозе со своими «Старшими братьями», что реально считают этих волосатых коров своей родней, причем действительно старшей.
Сказать, что чужаки, как это считалось в колыбели Демократии — Древней Греции, живые орудия, вроде говорящих мотыг? Тоже хрен поймут, потому что по Закону даже эти чужаки нам родня. …Пусть и очень дальняя. Да и мотыги не разговаривают, так что к черту излишнюю образность.
Да. Все сложно. Особенно учитывая, что я еще и сам толком не понял, к чему бы эту новую подброшенную мне судьбой обузу приспособить. Очередной чемодан без ручки на мою голову — и выбросить жалко, и таскать неудобно.
Можно конечно прогнать восвояси, наплевав на все возможные ништяки. Жили мы раньше без них, и дальше без них вполне проживем… …Только вот куда они пойдут? На восток в Горы? И Мордуй получит все возможные ништяки? Моя Жаба мне этого не позволит.
Тогда на юг к морю, где уже сейчас пасется Кор’тек, и в данный момент располагаются наши приморские угодья? То-то он обрадуется толпе спиногрызов.
Гнать на север, вслед аиотеекам? В лучшем случае, те их всех перебьют, в худшем, усилят свои ряды за счет новых данников. …Да и жалко, откровенно говоря, «дальнюю родню» на убой посылать.
Оставить на месте и посадить на землю? Это пожалуй наиболее приемлемый вариант. Если не считать того, сколько предстоит возни, чтобы откормить это ослабшее племя и научить их кормиться самостоятельно в новых условиях, да еще и приносить какой-то доход нам.
— …Долго думал я, много с Духами советовался. — Начал я заунывно-шаманским голосом. — …И сказали они мне, что пока в ирокезы принимать этих нельзя. И гнать нельзя, потому что погибнут они без нашей помощи, а с родней, даже очень дальней, так не поступают.
…Помните тех коз, что начали болеть у нас в конце зимы? Духи тогда велели мне отселить всех больных животных в отдельный загон и со здоровыми не смешивать. Вот так и с этими поступим. Позволим им жить возле себя, но смешиваться пока не будем. …А вот их дети и подростки, коли сумеют они доказать, что достойны быть ирокезами — вот их мы в свои ряды и примем.
Народ одобрительно загудел. С ценной рекомендацией Духов, никто не стал спорить — дедушкам виднее! Да и вопрос чужаков был на этом Совете не главным, и без них проблем хватало…
Назад мы возвращались раза в три дольше, чем шли сюда. И это несмотря на то, что речка, до которой Бефару так и не суждено было дойти, была той самой, на которой мы поставили плотину.
Но вот беда, по прямой эта речка отнюдь не текла, а крутилась и вертелась как обкурившаяся змея… а смысла заставлять чужаков, бросать свои лодки и идти пешком, я не видел.
…По здравому размышлению, я не видел и особого толка тащить их с собой. Даже ирокезам сложновато было обеспечивать себя едой, оставаясь на одном месте. А если мы поселим рядом еще и чужаков, мигом начнем голодать.
А с другой стороны, надо ведь за ними присматривать. …И к ним присматриваться. Люди, испытавшие столько горя и прошедшие такой путь, наверняка находятся на грани нервного срыва и могут натворить каких-нибудь бед.
Например, решат сбежать от нас, как сбежали от аиотееков. Попрутся в горы, как стадо бешенных колобков, и не дай бог еще обидят кого-нибудь на территории Олидики, или войско Мордуя обидит их первыми, приняв за врагов. А все шишки потом упадут на нас, потому что это мы их
