Владимир Стрельников - Переярок

А я смотрел вслед наглой мадам, которой дико хотелось свернуть голову. Потом довольно долго пытался привести в порядок мысли. С одной стороны, Сайорка вроде как изменила. С другой, ее опоили, и, фактически, изнасиловали. Или нет?

Так ничего и не решив, и постояв под ледяным душем, чтобы остудить голову, и вымыть гормоны, которым было наплевать на мои душевные терзания, и которым очень нравилась обнаженная девушка на кровати, я лег спать рядом с Сайорой.

Завтра будет день — будет пища. А утро вечера мудренее.

Впрочем, мне совершенно не спалось, а потому я оделся, и вышел на улицу, предварительно закрыв номер. Ноги сами меня понесли на стрельбище.

В уже знакомой тени иногда разгорался огонек сигары.

— Доброго вечера. Алексей. Чего не спишь. — Спокойный и доброжелательный голос этого офицера, который сделал столько для нас, внезапно успокоил.

— Доброго вечера, Нариманджан. Уснешь тут. — Я помолчал. Блин, как не хватает отца поблизости. А, попробую Наримана спросить, может, посоветует, что делать. У меня мозги в совершенной каше из-за всего этого. — Извините, я могу вас спросить? Только, пожалуйста, пообещайте никому не рассказывать.

— Спрашивай. — Судя по голосу, Нариман усмехнулся.

— Нариман, я не знаю, что делать. — Сев на край стола, я опустил голову. Блин, на самом деле охота заорать, и пойти найти эту суку! — Понимаете, Ванга опоила Сайору и… — у меня не хватило духу продолжить.

— И трахнула ее. Сука старая. А ты это или видел, или сказали? — Оружейник встал, и подошел ко мне. — Девчонка где?

— Спит, я ее запер. — Сглотнув, ответил я. Если честно, мне страшно стало от взгляда офицера.

— В общем, слушай. То, что случилось — виноват ты! Не смей оставлять свою девчонку, не смей! Как теперь будете склеивать отношения — ваше дело, но нужно быть наивным идиотом, чтобы посчитать, что здесь вам ничего не грозит. Вы уже как, любовники?

— Да, — помедлив, ответил я.

— Это нормально. Ненормально то, что ты ее оставил. — Припечатал офицер. — Это твоя ошибка, которая вам обоим может стоить очень дорого. Первая любовь может стать единственной, а может и не стать вообще ничем. Но Ванга, ну сука. Удавить бы!

Помолчав, оружейник продолжил.

— Будь осторожен. Думай о последствиях. И если что-то тебе помешало, обдумай и все едино делай, но по-другому. Сайора для тебя дорога?

— Вообще-то, я только о ней и думаю. — Опустив голову, признался я. — Если честно, то мне не верилось, что вообще может быть так хорошо.

— Так иди к ней. Не лезь сразу к девчонке, но будь рядом. Тетка ее, когда приезжает, завтра? Тогда лучше сними еще один номер, а тетку посели в номере с Сайорой. Она девчонка восточная, для нее старшая родственница является хорошим тормозом для всяких идиотических поступков и действий. А пока не сдашь с рук на руки — следи за ее каждым шагом. Понял? Тут у взрослых мужиков и вроде как вполне адекватных женщин порой крышу сносит вдребезги и напополам, а тут девчонка-старлетка, ни опыта, ни соображаловки. И я, дурень, не предупредил вас о такой возможности. В Ордене хватает и лесбиянок, и пидоров, к сожалению. Тут еще тот гадючник. Но пока, не вини ни ее, ни себя. Ты не знал про такую возможность, и твоя девчонка тоже. Чем ее споили? Наркоту не подмешивали?

— Говорит, два стакана какой-то вишневки, и стакан коктейля. "Карибские звезды".

— В коктейле легкий наркотик. Сука, ну Ванга, я с тобой поговорю. Завтра Сайоре утром будет плохо, отпаивай ее водой. Просто чистой водой. Иди, и думай. Самое главное — вы оба живы. Остальное можно поправить. Беги к девушке, и береги ее, если любишь. Если не любишь — все равно береги, расстаться успеете. Вам еще нужно на тот берег. — Нариман мотнул головой в сторону Залива. — Вообще, здесь немного мест, где гомосексуальные отношения если не запрещены, то и не афишируются. Протекторат Русской Армии, сексменьшинствам там делать нечего, ни карьеры не сделают в госорганах, ни в армии. Техас и Конфедерация, там тоже в большинстве мест к таким кадрам отношение очень нехорошее, могут и в смоле и перьях обвалять, и выгнать с позором из города. Про здешних мусульман я вообще не говорю, там это смертельный трюк. А вот Орден, это да, я такого даже представить не мог. Хотя, я кто? Русский офицер, у нас на это воображение очень плохо работает. — Оружейник усмехнулся. Подтолкнул меня рукой в сторону отеля. — Топай, парень, и помни — все в твоих руках.

Сайорка потянулась как молодая кошка, и открыла глаза.

— Леша, здравствуй, — ласково улыбнулась она мне, а потом нахмурилась, вспоминая. И, внезапно, закрыла лицо руками. — Вай дод! Мамочка, я этого не делала! Леша, поверь мне, я этого не хотела!!! Леша, прости меня!!!

Девушка попыталась сесть, но ее внезапно повело, она чуть не упала. Потом зажала рот руками, было видно, что ее тошнит, и потому я отвел в ванную, где она долго пугала унитаз. Вывернуло Сайору капитально, на ногах она не держалась, так что я ей помог слегка умыться и ополоснуть рот. Потом она попыталась выгнать меня из ванной, схватившись за живот, и морщась от боли. Так что я усадил ее на горшок, и вышел, прикрыв дверь. Если честно, злиться на беспомощную девчонку не было никаких сил.

— Леша, пожалуйста, помоги! — из ванной раздался плачущий голос девушки.

В общем, я все утро бегал вокруг Сайорки как нянька, а та, то ревела как белуга и просила прощения, то ее тошнило. Я сбегал в небольшой магазин, приволок несколько литровых бутылок минералки. И отпаивал девушку, заставляя пить как можно больше. В конце концов, ей стало легче настолько, что Сайора оделась, а то так голышом и страдала, что добавляло ситуации пикантности, да и комичности. А когда смеешься, злиться невозможно. В результате я еще выкупал девушку, хоть она и пыталась слабенько сопротивляться. Только волосы не трогал, насколько я знаю, мытье таких волос, как у Сайоры — это настоящее колдунство.

— Ну как, страдалица? — Я сел напротив сидящей на полу и опирающейся спиной на кровать девушки.

— Леша, ты меня простишь? Я дура, я тупая п…да! — Ого, таких слов от девушки я еще не слышал. — Что я натворила!

— Ты? Ты ничего не творила. Натворила Ванга, гадина. А ты — просто глупая девчонка. — Я усмехнулся. На душе несколько полегчало.

— Ты на меня не злишься? — Сайора недоверчиво подняла голову, и заглянула мне в глаза.

— Я страшно зол на Вангу, очень сильно на себя. На тебя тоже, но, похоже, тебя то ли просто совратили, то ли изнасиловали. Хорошо, что все так закончилось. Мы с тобой живы и здоровы, разве в некотором смятении. — Что да, то да, в душе полный бардак. Впрочем, чему тут удивляться? — А потому запомни, Сайора — не смей ничего с собой делать, ясно? Это было нехорошо, но не вздумай попробовать жизнь самоубийством покончить, не пытайся отомстить Ванге. Просто плохой момент в нашей жизни. Ты мне очень дорога. Просто мне немножко остыть надо, да и тебе успокоиться. — Я погладил щеку девушки.

Сайорка внезапно схватила мою руку, и прижала ее к щеке. Подняла полные слез глаза на меня.

— Лешенька, не бросай меня! Я без тебя жить не смогу! — Девчонка точно на грани срыва. И что мне сделать? — Пожалуйста. Не бросай, я тебя люблю! — И рывком кинулась ко мне, обняв и прижавшись.

Повинуясь порыву, я тоже обнял девчонку, и прижал к себе. Да пошла эта Ванга, я люблю Сайорку, и это мое право и моя доля. И потому я подхватил ее на руки, и отнес на кровать, покрывая поцелуями лицо. Но не стал заниматься с ней никакими глупостями, девчонка была внутренне сжата, а просто долго лежал, шептал на ушко что-то доброе, иногда целовал лицо и шею. Пока девушка не заснула. Правда, беспокойно, порой вздрагивая в моих руках.

Проснулась Сайора через часа через два, к двенадцати часам. Хотел было сказать к полудню, но вспомнил что полдень здесь в пятнадцать часов. Проснувшись, первым делом посмотрела мне в глаза, и спрятала лицо у меня на груди.

— Леша, мне так стыдно. Ты меня точно простил? — Сайора выпрямилась, сев возле меня, и заглядывая своими огромными глазами в самое сердце.

— Ты не виновата, чтобы тебя прощать, — улыбнулся я, притягивая ее к себе. Взял лицо в ладони, и несколько раз с удовольствием поцеловал в губы. — Я не Ромео, и не Отелло, а Лешка Иванов. Тот парень, с которым ты тарантулов кормила, помнишь? — лет пять назад мы, всей нашей соседской детворой, и Сайора в том числе, кормили кузнечиками и саранчой огромных пауков, которые жили в кустах за околицей. Ровно до тех пор, пока проходящий мимо дехканин не увидел это, и не погнал нас камчой в поселок. Пауки оказались тарантулами.

— Помню. — Сайорка улыбнулась. Наконец улыбнулась по-настоящему.

— Ну и слава богу, — облегченно выдохнул я. — Как себя чувствуешь?

— Есть хочу, ужасно. А выходить стыдно. — Сайора покраснела, и отвернулась к окну.