Вадим Денисов - Генетический взрыв
– Да ничего страшного не случилось, командир, простыл он просто, когда мы пожар тушили, вымок весь, а тут стемнело, и ветер с гор налетел. Отлеживается он пока. Иммунная система прослабла после генки, – со знанием дела пояснил юный балбес. – А Егор Санин где застрял, нормально с ним?
– Все-то ты видишь да знаешь, шкет! Иммунная, прослабла!.. – прорычал я, садясь в машину. – В Крыму остался Егор, секретное задание. Чего глаза округлил, хлопни ресницами пару раз. Ага. Секретное задание. Не место тут разбазаривать, едем в ставку.
На знакомом перекрестке конвой свернул на улочку Станиславского и направился мимо пустых доходных домов к новому месту базирования общины. Что ж, «Цитрус» так «Цитрус», сейчас оценим правильность выбора Манченко. Весь спрос с него, за старшего оставался он.
* * *Как хорошо дома! Даже если твой дом переехал.
Накормив Сервелата до отвала и оставив его отсыпаться в одной из комнат отведенного под личные покои номера на первом этаже, я, собрав все необходимое, вышел на набережную. Банный час, пошло все к черту.
«Цитрус», так же как наша «Орхидея», стоит прямо на набережной Мзымты в окружении гостиниц-близнецов, до пешеходного моста отсюда всего метров сто пятьдесят. Напротив, за рекой, раскинулся тенистый сквер, левее которого начинается территория торгово-развлекательного комплекса «Мандарин». Небеса на той стороне были чисты, во всяком случае, я ничего летающего не увидел. Выученный наизусть темный абрис города был неизменен и не предъявил мне ни единой подозрительной детали. Можно не пялиться, покой людей общины круглосуточно стерегут часовые-наблюдатели. Службу несут в три смены попарно, на крыше, возле зенитной артустановки, того самого спаренного автомата «ЗУ‑23–2». Вот этой зениткой они мачту новой антенны и свернули при резком повороте блока стволом, оболтусы… Теперь капитальную антенну мастерят на соседнем здании, чтобы не мешала стрельбе. Наверное, с верхотуры открывается отличный вид, надо будет посмотреть, куда меня в график поставили.
Ждать, пока протопится парная, я не стал, помывшись прямо у реки.
Мужики при эвакуации спасли важную конструкцию – деревянный щитовой настил, закрепленный на бетонном обрамлении русла Мзымты, по которому очень удобно спускаться к воде, без риска поскользнуться на покрытом илом бетоне. Настил лежит прямо напротив лестницы центрального входа в гостиничный комплекс «Цитрус». Внизу между ступеньками по настоянию женщин не так давно были закреплены небольшой столик и скамья. Недолго думая, я разделся догола, поставил рядом большое эмалированное ведро с горячей водой и принялся принимать водные процедуры. Никто вроде бы не глазел, люди заняты делом. Или я ошибался?
Рядом, чуть выше по течению, подрагивал пластиковый водяной рукав с набалдашником фильтра-приемника – установленная в подземелье мотопомпа исправно снабжает хозяйство пресной водой.
Черпачок холодной, черпачок горячей. Обжигающий контраст! Вот это я и называю единением с природой! Голый, вроде бы беззащитный, а чувствуешь себя в полной безопасности – странное и в то же время очень приятное ощущение. Мужчины, вообще-то, не любят голяком стоять-ходить, даже если не на виду у других, трусы у нас – главная броня. А вот женщины первым делом грудь прикрывают.
Хорошо… Сидишь нарциссом у всей округи на виду и кайфуешь, словно спрятался в уютном коконе. Несколько смущала лежащая чуть левей половинка сбитой летающей тарелки. Когда мы оказались возле первой сбитой тарелки, не упавшей в море, то долго менжевались, опасаясь радиации. Дозиметром замерили – фон оказался самую малость выше естественного. Травит ли она воду чем-то еще? Хрен ее знает, химиков нет.
Все, хватит полоскаться. Где мой любимый тренировочный костюм дворового гопника с тремя белыми полосками? Помывшись и переодевшись наконец-то в чистое, я поднялся наверх, не спеша осмотрелся, походил по открытой террасе, поднятой над землей и занимающей большую часть двора. Затем выцелил приглянувшийся столик под тентом, такой, чтобы стоял поближе к набережной, и начал медленно отхлебывать горячий крепкий кофе, уже принесенный заботливыми девчатами. Совещание где-то через час, после обеда. Время есть.
Меня не донимали, позволяя очухаться с дороги. К моменту, когда опустела вторая чашечка, появился старина Ной, который сообщил:
– Плов будем кушать!
– Что, опять? – нетактично проговорился я.
– Не понял тебя, – удивился армянин.
– Да… понимаешь, обещали пару раз пловом накормить в дороге, и все неудачно, – пришлось юлить.
– Уж сейчас все будет без обмана, я жи тебе говорю! – успокоил друг. – Недавно семья узбеков пришла, да, теперь все на кухне. Восточные люди… Плов готовят, будет а-агромный казан, для великанов и богатырей! Пальцы себе отгрызешь!
Плов. Казан, Узбек… «Не родственники Алмаза?» – чуть не соскочило с языка.
Слева от здания на свободном месте стоял маленький паровозик, практически точная копия старинной узкоколейной паровой машины. На самом деле это не музейный раритет, а действующий мангал, в тендере которого находится жаровня, из нее уже вырывались огоньки синеватого пламени. Рядом лежала большая поленница узнаваемых розоватых дров, с парка «Южные Культуры» приперли, там еще до нашествия старые деревья снесли… Давно пользуемся. Появившийся вскоре узбек в полосатом халате, точно таком же, как был на Алмазе, поставил на пламя казан-гигант, не жалея, налил мутного масла из стеклянного бутыля без этикетки, подождал нагрева и бросил внутрь щепотку какого-то зелья – в небо с шипением взметнулась струйка густого сизого дыма. Шаманство началось!
Следом за Ноем вокруг столика начал как бы незаметно кружить любопытный Данила. Вот же гнет парня вопросами! То просто мимо пройдет, то стулья по соседству поправит. Точно, не похоже, что от безделья мается, у него явно есть какой-то интерес. Помогать я не спешил, и он наконец решился.
– Дядь Игорь…
– Садись уж. Что ты ходишь привидением, пятки мнешь? Говори. Нет, подожди-ка. Где Линна? Твой отец сказал, что она по делам уехала, а подробней поговорить не успели.
– Так она ж в «Пальмире»! Вместе с Анюткой-медичкой! Там какой-то бабушке резко поплохело, что-то со спиной, тяжелое взялась таскать. Вот они и отправились.
Анюта – это Ани Калваренц, коротко стриженная бойкая армянка, прибывшая вместе с международным аферистом Саниным с берегов дальней Греции. Медичка, кроме всего прочего! Ценный человек, даже незаменимый. Я бы ее запросто и на боевые взял, серьезная девушка. С нашими она сошлась на счет два, хотя они разные – этнические ереванские армяне и армяне Адлера. И наречия у них разнятся. Адлерские армяне вообще слабо соотносят себя с древней родиной, они прибыли сюда в начале прошлого века из Трабзона с началом страшной резни, учиненной турками. С турками у сочинских армян отношения более чем сложные. Вообще-то, их просто нет, отношений этих, не соприкасались они в быту и по работе. Но раза три я слышал на улице фразу «тупые турки». Хотя именно турки построили в Сочи самые крутые отели… Эта неприязнь мешала развитию курорта, ведь у южного соседа имеется богатейший опыт организации сверхвыгодного бизнеса.
С Асмик, штатной нашей фельдшерицей, Ани Калваренц подружилась моментально. Хорошо иметь в общине двух медиков, жизнь сразу становится безопасней. Медиков надо беречь, при необходимости уворовывать, холить и лелеять, вовремя снабжать всем необходимым. Что я всегда старался делать.
– А из мужиков кто прикрывает?
– Зачем? Никого, Линна и прикрывает, она сама справится, или не знаешь?
– Да знаю… Что же это у вас бабки тяжести таскают, а молодые лбы в тельняшках по террасам гуляют?
– Ну, ты чего, командир? Я ж на дежурстве, а не в отдыхающей смене. В маневренной группе состою, – обиделся малец.
– Вижу я, в какой ты мангруппе. Ладно, понял, теперь спрашивай.
Он пару раз глубоко вздохнул, настраиваясь должным образом, и выпалил:
– Вот вы с Гошем в Крыму были, так? С людьми там всякими нужными познакомились, обстановку просекли.
– Точно. Просек.
– Круто! – нелогично восхитился пацан.
– Что ты хочешь узнать? Данька, вообще-то я чутка отдыхаю.
– Я быстро, – заторопился он.
– Ну, раз быстро… – Оставив пустую чашечку, я потрогал ладонью полную, стоящую рядышком. Еще горячая, отлично. – НЛО и там летают, черные безобразничают по весь рост, людей, так же как здесь у нас, осталось очень мало, зато есть всякая сволота. Системы жизнеобеспечения на полуострове практически не работают, особенно в городах. Ничего для тебя нового или необычного, родной. Да садись же ты, что стоишь колонной!
– Не, я не про то! – Присев на самый краешек, он быстро почесал коротко стриженный затылок и решился: – А украинцы как, беспокоят?
Отвечать я не торопился.
Перевернув пустую кофейную чашечку на блюдце, выждал несколько секунд, потом посмотрел на образованный черной гущей узор, пошевелил губами, силясь вспомнить, чему меня некогда учила одна цыганка в кафешке железнодорожного вокзала в Казани. Ни хрена не вспомнил.
