Эпоха Опустошителя. Том VII - Вел Павлов
* * *
С того самого момента, когда неразлучная парочка иерихонцев практически ворвалась в небольшой особняк, где проживала Диана Иллион вместе с Рейной и малочисленной прислугой, девушка поняла, что её хотят нагло использовать. Точнее она не понимала, а просто догадывалась. Всё явственно читалось на лицах прибывших. Целительница знала, что после битвы с воскресшим лейтенантом Ксанта Норон Фиан медленно и верно умирал от неизвестного недуга, что был схож с прошлым недугом Ласанты. По всей видимости, Ранкар Хаззак действовал наверняка, игнорируя любые последствия.
Беседа с Ласантой и Хиалом выдалась сложной и горькой. Если свести все разговоры к единому знаменателю, то по большому счету оба умоляли её вмешаться, чтобы спасти того, кто убил невинных детей. После всего что случилось в Западном Пределе судья Наказующих заслуживал смерти, но дриаде претили столь губительные мысли. Она гнала их прочь. Девушка корила себя за подобные желания, но в глубине своего сердца она ликовала, когда узнала, что Фиану приходилось с каждым днём всё более худо. Вот только прибытие Хиала и Ласанты перевернуло всё с ног на голову. Она от всегда сердца считала их своими друзьями. Единственными, кто не отвернулся от неё. Своим поведением и уговорами они напомнили целительнице ради чего она живёт. Они напомнили о клятве всех дриад Жизни.
Жизнь — это бесценный дар мироздания и Небес.
Да. Они напомнили и в то же время разрушили то самое светлое чувство, которое у неё оставалось.
— Диана! — взмолился почти шепотом Хиал. — Ты же… ты же понимаешь, что Норон не хотел убивать тех детей? Просто так… вышло. Он не виноват…
— Диана, он… он не заслуживает такой смерти, — включилась в борьбу Анта. — Любая другая смерть вполне возможна для безупречного, но только не такая.
Девушка прекрасно понимала, что её действительно хотят использовать против Ранкара Хаззака. Её использовали те, кого она считала друзьями. Она также понимала, что убийство беспризорников судьей на Западном Пределе произошло намеренно, но любая жизнь для дриад являлась священной. Такова судьба дриад Жизни и таково их предназначение. Священна жизнь даже тех, кого она презирала и ненавидела. Сама не веря в то что говорит целительница опустошённо кивнула, поднялась с кресла и не глядя на иерихонцев на пошатывающихся ногах стала медленно удаляться прочь.
— Присмотрите за Рейной пока меня не будет, — шепнула сипло Диана, медленно применяя чары маскировки на собственное тело и неспешно изменяя свой облик. — Я постараюсь уговорить Ранкара…
— Спасибо тебе, подруга! — ударил в спину радостный голос Хиала.
— Не за что благодарить, — с пугающим спокойствием и малость хриплым тоном отозвалась дриада, даже не помышляя о том, чтобы обернуться. Если бы она обернулась, иерихонцы увидели бы её раскрасневшиеся от горя и досады глаза. — Я еще ничего не сделала…
Двери за девушкой закрылись беззвучно. Некоторое время в гостиной небольшого особняка царила звенящая тишина, а после с какой-то неуверенностью Хиал проговорил.
— Анта, мы же… мы же всё сделали правильно? Мы же поможем Норону? Лара сказала, что Диана поймет. Не сразу, но поймет. Правда, мне кажется, что мы поступили несправедливо по отношению к ней. Если бы… если бы аххеский выродок сдох, то ничего этого не произошло бы, — с яростной обидой прошипел Урано. — Ни бед с Дианой, ни бед с Нороном. Во всём виноват только он.
Практически всегда Ласанта Урано была уверена в себе и в своих действиях, но вполне обычный вопрос и прозвучавшие слова Хиала выбили её из колеи равновесия, и та со скрытой тревогой сглотнула.
— Да. Ты прав. Виноват только он…
* * *
На пути в Золотой квартал…
На душе царствовала буря. Диана Иллион не плакала. Она запрещала себе это делать. Слёзы — вода горя. Она своё выплакала. Всю дорогу девушка лишь грустила и собиралась с мыслями. Целительница размышляла, как уговорить Ранкара помочь. И на ум приходил только один вариант из возможных.
Многие называли его аххеским выродком и ублюдком. Хиал и Ласанта винили именно его во всех бедах Дианы и частично Аделлума, но вспоминая краткие беседы с бывшим смертником, дриада стала понимать, что скиталец ни в чём не виноват. Именно он открыл ей глаза на происходящее. Ранкар действовал так, как действовал бы любой в его тогдашней ситуации. Он просто выживал несмотря ни на что. Действовал так, как считал нужным. Действовал, опираясь на обстоятельства.
Далее всё случилось как в тумане. Диана точно не помнила, как именно оказалась у врат особняка в Золотом квартале. Не помнила, как её пропустила охрана. Однако она помнила, как перед ней у самого главного входа в прямом смысле вырос силуэт того самого радушного дворецкого, который понравился Рейне.
— Во имя Небес! Только не это, — взмолился неверяще он, завидев перед входом замаскированную дриаду Жизни и разом выпал в осадок. — Это какое-то безумие… Юная дева, вы выбрали весьма скверное время для посещений, если вас увидят…
На тот момент Диана не понимала всего смысла сказанного, а следующие слова вырвались из её рта против воли.
— Александр, мне… мне очень нужно увидеть Ранкара, — опустошенно прошептала девушка, горько сглатывая.
Мужчина уже хотел настоять на своём, но внезапно сбился с мысли и совсем иначе посмотрел на гостью. Он увидел нечто, что заставило оторопеть стальной характер, а затем с досадой выдохнув, тот тихо буркнул.
— Следуйте в гостевой домик! — скомандовал взволновано он, указывая глазами влево на роскошную постройку в северном стиле. — Живее! Пока вас никто не увидел…
— Да, как скажешь, — словно в прострации прошептала девушка. — Прости, что мешаю…
— Во имя Небес! — вздохнул гулко мужчина, провожая печальным взором девушку. — Если я переживу сегодняшний день, то буду праздновать свой день рождения повторно. И за что мне всё это?..
На этих словах дворецкий скрылся за массивными дверями, а Диана во всё том же удушливом и заунывном тумане каким-то образом дошла до гостевого дома и неторопливо проникнув внутрь, стала ожидать то ли врага, то ли друга.
* * *
Мириада сраных бед! Абсурд какой-то. Дриада выбрала самое дерьмовое время для посещений. Либо моя удача в полной жопе, либо у Дианы действительно нечто важное. Однако если её заметит кто-нибудь из прибывших, то можно спокойно писать завещание.
«Сама не верю, что говорю
