Победитель будет только один - Игорь Витальевич Шелег
– Мы не самые сильные роды, – сказал Корнев, – и сейчас мы в открытую размышляем, к кому бы примкнуть. С кем создать альянс, чтобы он мог хотя бы создать противовес тем, кто уже есть. Потому что иначе нас бросят на рельсы. Либо те, кто возглавляет фракцию, либо их главные оппоненты… Если сейчас расслабиться, можно легко остаться в дураках и пойти под бой.
– Я так понимаю, – медленно начал я, отслеживая реакцию на свои слова, – Николай сказал вам, что я являюсь отдельной фигурой и у меня свои интересы и цели, и поэтому вы хотите пригласить меня к себе в альянс?
– Поняв, что у тебя реально свои цели, – сказал Богомиров, – мы хотим предложить тебе этот альянс возглавить.
– Чего? – сказать, что я удивился, – ничего не сказать. Не меньше меня услышанным были удивлены и Корнев с Кирютой.
– Я тоже кое-что не понял, – ответил Корнев. – Это когда это мы решили?
– Без обид! – сказал мне Кирюта и обратился к Богомирову: – Он еще пацан и даже замысел отца не знает, не то что мысли других. Да его при споре сделают, он и не поймет где.
– Согласен, – поддержал я последние слова. – Как минимум, чтобы что-то возглавлять, нужно понимать расклады, а я в них не секу.
– Мне кажется, что нам нужно думать немного о другом, – как ни в чем не бывало ответил Николай. – По роду своего происхождения кое в чем ты, Арсений, обладаешь избыточной информацией, а также к тебе лояльно относится глава клана. Даже если между вами будет откровенная вражда, он будет к тебе лоялен… Дальше… Для всего остального есть мы. Собираться в течение года периодически у кого-нибудь из нас, обсуждать различные темы и поддерживать друг друга на собраниях. Вот и весь альянс… За это время мы друг к другу присмотримся и потом сможем думать дальше, есть ли у нашей формации будущее или нет.
– Решения будем обсуждать и учитывать проблемы друг друга. А вывеской буду я? – уточнил я.
– Да, – согласился Богомиров. – Конечно, по шапке можно получить знатно… Вот только и авторитет заработать можно… К тому же ты пока молодой… Можешь ошибаться, кто бы как ни зубоскалил, тебе это можно позволить… А вот если, даже номинально главой станет кто-то из нас, то волей-неволей начнет тащить одеяло в свою сторону.
– А я нет? – спросил я, чтобы не отвечать и еще услышать немного доводов. Внутри я был согласен и подписывался под каждым словом. Вот только это та ноша, которую попробуй унести, можно и надорваться. Что бы ни говорил Богомиров, ситуация может стать такой, что мне придется сдать их позиции. Одним словом, и хочется, и колется.
– Пока ты разберешься, что к чему, и уверенно встанешь на ноги, в клане пройдет не менее года. Так что думай, размышляй… Не понравится – откажешься, но сейчас наше объединение – это не просто вынужденная мера, это жизненная необходимость. А с тобой наши шансы значительно повышаются.
– Согласен, – сказал Корнев.
– Я тоже, – подтвердил Кирюта.
– И я, – согласился я. – Мы нужны друг другу, вот только нас мало, есть ли еще кандидаты, которые могут войти с нами во взаимодействие? И что делать, если вдруг кто-то захочет к нам присоединиться?
– Таких, наверное, и нет, – немного помолчав, ответил Корнев. – Все разделились на два лагеря. Твоего отца определенно точно поддерживают Давыденко и Рогода. Самые крупные и сильные роды… Сюда можно добавить и Трофимова. Род у него не самый сильный, но он, как и мы, не любит Петриченко. Все остальные в той или иной мере поддерживают оппозицию, но насколько будут готовы воевать и отстаивать свою позицию, неясно. Часть из них даст слабину, едва почувствует угрозу.
– А если кто-то предложит свою кандидатуру, просто скажи, что обсудишь с нами, – подсказал Кирюта. – Советоваться в таких вопросах не стыдно. Стыдно принимать откровенно ошибочные решения из-за скромности или гордыни.
«Это он меня так попытался об осторожности попросить?» – подумалось мне, но, сделав вид, что ничего не понял, я сказал:
– Ну тогда мне все понятно. Что по сегодняшнему сбору? Какая у нас стратегия?
– Не допустить продолжения активных боевых действий, – начал загибать пальцы Богомиров. – Утвердить вопросы по контрибуции с прошлого собрания – мы все пересчитали, там, в принципе, все верно. Если кто-то будет на тебя наезжать, как раз покажем свою позицию. И напоследок не дать отправить кого-то из нас грудью на амбразуру… И не позволить Петриченко давить на твоего отца.
– Оба-на! – как еще десяток минут назад встретила меня такая же фраза, так и сейчас меня так решили поприветствовать, как будто реально я здесь случайный гость. – Арсений Викторович, кого не ожидал тут увидеть, того не ожидал!
В зал совещаний уже вошли Петриченко, Лутков, Бобриков и Каримов. Они потянулись к нашей дружной компании и принялись жать руки. Улыбки, приветствия – так сразу и не скажешь, что это если не враги, то недоброжелатели.
– Мое отсутствие на собраниях предусмотрено только суровой необходимостью находиться в другом месте, – спокойно ответил я. – Сейчас такой необходимости нет, и вот я тут.
– Необходимость сидеть в допросной у князя? – блеснул своими познаниями Петриченко.
– В том числе, – согласился я, не продолжив развивать тему.
А дальше Петриченко не дали развивать тему другие, внутрь вошли еще главы родов со своими людьми, и тут же началась толкучка около нас.
– Давайте рассаживаться, – громко сказал кто-то, но я не разглядел кто и, кивнув своим новым приятелям, пошел на свое место.
Рядом уже сидел Дима с небольшой папкой и ручкой, готовился что-то помечать. У меня тоже такая была, как и включенный интерактивный монитор, встроенный в стол. Он был уже включен, на нем была какая-то презентация.
Я едва успел просмотреть несколько слайдов, чтобы разобраться, сколько же мне положено процентов от добычи, и был изрядно удивлен, потому что там было совсем ненамного меньше, чем у рода отца.
И посмотрев на порядок расчета, я с ним согласился. Согласно расчету, мой род непосредственно участвовал в уничтожении резервного командного пункта, Богатыря и в выбивании трех родов из активных боевых действий. Все это было рассчитано, исходя из методички оценки боевых действий, подписанной уже два года назад. Причем на обратной стороне были подписи всех глав родов. Хорошая штука, одним словом. Все понятно и просто.
– Итак, добрый день, уважаемые! – громко поздоровался отец. Его появлению я был удивлен. Так зачитался методикой расчета, что упустил момент его появления.
Благо никто не вставал и по-другому никак не выражал свое почтение, и я не опростоволосился. Рядом с отцом были Павел и дед. Помолчав некоторое время, он продолжил:
– Рад, что в этот раз у всех появилась возможность приехать и поучаствовать в собрании. Сегодня на повестке два вопроса, один из которых идет прямиком из предыдущего собрания. Предварительное распределение репарации и контрибуции от Дорониных. Второй вопрос – порядок проведения операции по принуждению к миру и окончанию боевых действий… Значит… У каждого главы перед собой есть предварительный порядок оценки заслуг рода в кампании. Предлагаю еще раз с ним ознакомиться и высказать свое мнение тем, кто не согласен.
– Я не согласен! – громко заявил Петриченко, едва только отец закончил говорить. – Готов высказать свое мнение!
– Еще желающие высказаться есть? – спросил отец. – Тогда, Николай, начинайте.
От столь простого обращения «Николай» Петриченко поморщился, но все же не стал возмущаться по этому поводу:
– Значит, принимая во внимание, что военные действия длятся не так уж и долго, я считаю, что расчеты не верны. Как самый яркий пример могу указать расчет баллов, заработанных Арсением Викторовичем… Начать с того, что его род, в связи со своей малочисленностью, не принимал участия в основных боевых операциях, баллы, заработанные им, не поддаются никакой критической оценке. В реальности получается, что тыловой отряд составом штаба выполнил несколько удачных операций, в результате которых получил кучу баллов. А те, кто положил жизнь на наиболее опасных направлениях, остались ни с чем. Это не только нечестно, но и предвзято. Как по мне, это открытое подыгрывание сыну главы, пусть и отдельному главе рода.
Отец не перебивал его, а с интересом слушал; деду было плевать,
