Иванов-сан - Олег Николаевич Борисов
Зашибись. Хорошо начало рабочей карьеры в головном офисе отметил.
* * *В понедельник с утра завалился перед обедом к айтишникам. Точнее говоря — в отдел эксплуатации. Потому что бородатые любители свитеров у нас попилены на две группы.
Первые — это как раз генераторы багов, софтоклепатели и коллекционеры логов. По этим записям периодически порки показательные устраивают. Типа — чего это ты на рабочем месте прогноз погоды смотрел?
Вторые — кто примусы починяет. Картриджи меняет, бумагу в огромных принтерах укладывает, провода тягает с места на место и всячески старается от любых припашек откосить. Вот к ним и пришел.
— Народ, кто у вас четвертый этаж курирует? У меня вопрос возник.
— Какой вопрос? — высунулась копия нашего Касатонова. Просто на одно сволочное лицо.
— Вопрос простой. Мне тяжелую артиллерию применять, чтобы порядок навести? Или мы по своему, по-соседски договоримся?.. Я уточнил, вы две недели назад принтер чистили. Там даже внутри на дверке в присобаченной бумажке пометка стоит, что профилактику закончили. А валики для подачи грязные. Листы зажевывает. Девушки уже не просто грустят, они матом разговаривают и вас всячески поминают.
— Подождите, это вы что, оборудование открывали?
Вот как можно таким нехорошим быть. Я даже демонстративно посмотрел на шоколадку в руках, затем на этого пупса недовольного. Затем подношение убрал и решил эскалировать проблему. Чтобы время сэкономить. Мне же еще на обед надо успеть.
— Короче, Архипов-сан, — прочел фамилию на бейджике, про себя усмехнулся. Не умеют еще айтишные умники идентификаторы прятать. Складские их в этом отношении давно превзошли. — Я сейчас покушаю и вернусь на рабочее место. Если у принтера не будет новых валиков и он продолжит жевать бумагу, то я полезу в карман. Вот сюда. Достану вот эту визитку. И сделаю один звонок. Ровно один. А потом буду наслаждаться воплями посаженных на кол.
Кто именно на картонке указан, демонстрировать не стал. Хватило задника. На каждой визитке обязательно логотип отдела пропечатан. Понты — наше все. И если нашу шарашку в небоскребе вряд ли кто толком знает, кроме руководства, то вот аудит — это знакомо всем и каждому. Можно даже фамилиями не жонглировать. Достаточно просто намекнуть, что водишь шашни с кем-то с двадцать седьмого этажа. Все, осталось только убирать за перепуганными работниками совковой лопатой.
В столовой поставил новый рекорд. Не считая первого, на второе умял шесть котлет. А они хоть и не домашние, но размеры вполне себе неплохие. Затем допил морс и решил, что до ужина точно не проголодаюсь. Сидевший со мной за одним столом мажор Каргасов уважительно икнул. Ему хватило половинной порции.
— Фитнесом занимаешься? Вон банки какие отрастил.
Мы недавно мигрировали на «ты». Исключительно в рамках личного пространства. В офисе — никакого панибратства. За это штрафуют нещадно.
— Не, хочу к марафону приготовиться.
— Ты же здоровый, как добежишь?
— Не знаю. Пока километр пробую осилить каждое утро.
— И какие успехи?
— Задыхаюсь после ста метров. И жевать стал в два раза больше. Но — главное, поставить перед собой цель. И верить в нее.
Собрав посуду, парень поправил белоснежные манжеты и блеснул эрудицией:
— Вроде правильно говорить — верить в себя! И тогда все получится.
— В себя любой дурак верит, иначе не выжить. А вот в цель — это уже труднее. Особенно если она — далекая. И чем дальше, тем лучше… Представляешь, какая свобода для маневра? Ты вроде как к поставленным задачам приближаешься, а они все дальше и дальше. Ведь главное что? Не финишная черта, а участие!
* * *Принтер до конца почистить не успели. Но хотя бы начали с ним возиться. Поэтому через полтора часа, когда припаханный бедолага хлопнул боковой крышкой, я уже стоял рядом и ждал первый теплый листок с цветным графиком. Бракоделы. Ничего, я даже присланных на стажировку индусов научил по буровой вышке обезьянами туда-обратно летать, словно кометы. Что я, с какими-то айтишными задротами не справлюсь? Фиг вам. Ведь у меня — растущие бицепсы. Надо их нагружать, что зря простаивают. Взять за глотку идиота, приподнять над полом и посмотреть ласково в перепуганные глаза. Вернуть на ковролин подошвами и еще раз. Три подхода по десять для каждой руки — и нормально.
Но этим позже займусь. Пока же собрал свои бумажки, пахнущие озоном, и вернулся на место. До восьми вечера надо еще кучу бумаги потратить. Чтобы вопросов не возникало, чем был так сильно занят с утра и до позднего вечера.
Глава 7
На бейджике высокого сухощавого мужчины значилось «Сидоров, доставка». Что выглядело несколько странно. Потому что люди с пустым холодным взглядом никогда коробки не таскают. Скорее — тела, завернутые в залитый кровью ковер. Ну и редко кто из японцев брал местную фамилию. Даже дети инженеров и управленцев, работавших в России долгое время, всегда держались за корни. Поэтому понимающему человеку кусок пластика говорил многое. А кто не в теме — ему и не надо.
— Чем порадуете, Сидоров-сан? — спросил второй директор Московского филиала дзайбацу «Идемицу Косан». Вежливо поздоровавшись перед тем, как задать вопрос. Можно не любить и бояться людей с подобными пустыми глазами, но их нельзя не уважать. Они, как настоящие хищники, все чувствуют. И даже завуалированное презрение никогда не простят.
— Мы прошли всю цепочку, Мори-сан. Выяснилась забавная деталь. Есть еще один человек, кто принимал участие на первом этапе операции. Некий Журавлев. Пять лет за грабеж. Потом крутился на мелких подработках, но до повторного ареста ни разу больше не скатился.
Местная особенность. После сорок седьмого года в уголовный кодекс добавили статью «борьба с рецидивистами». Два срока — можешь еще вернуться к мирной жизни. За третий автоматом давали пожизненное и на рудники. Это не уничтожило преступность, разумеется. Но позволяло держать ее в относительных рамках и поставило всех крупных главарей под негласный надзор полиции. Рыпнулся лишний
