Максим Парамохин - Прайс на бессмертие
- Привет, Генри, - он пожал руку американцу. - Задумался над своим докладом, - Ларион отвернулся от двери, ведущей в пока закрытые для него помещения.
- Ах да, ты же говорил, что сегодня выступаешь, - вспомнил Генри.
- Уже через полтора часа, - Ларион сверился с внутренним хронометром нейрокомпа. - А ты сегодня на какой сессии?
- С докладом я нигде не выступаю, - засмеялся американец. - Скорее стремлюсь быть в курсе событий, не упустить возможность для бизнеса. Твой вот послушаю.
- Тогда пошли, сессия скоро начнется, - они вместе направились к залу В, где читались доклады, посвященные воздействиям на мозг различных видов излучения. И как раз на входе столкнулись со вчерашней знакомой.
- Ольга? Какой приятный сюрприз, - Ларион сделал галантный полупоклон. Все же по легенде он француз.
- Решила послушать, что вы там делаете во Франции, - улыбнулась женщина.
- О, я просто польщен таким вниманием к моим скромным результатом.
- Смотри, не забудь от волнения текст, - засмеялся Генри.
- Тогда буду говорить о другой французской страсти.
- Вино? - приподняла бровь Ольга.
- Женщины, - Ларион улыбнулся. Генри снова засмеялся. Ольга чуть смутилась, но почти сразу одарила Лариона многозначительной улыбкой.
- Ладно, пошли, опаздывать некрасиво, - они без труда нашли в зале три свободных кресла.
Первые два доклада Ларион слушал в пол уха. Вступительный на конференциях традиционно посвящен этическим аспектам изучения таких воздействий, второй рассказывал о вредном влиянии излучения на крысиные мозги.
- Следующий доклад - "Программные системы защиты от внешнего излучения". Лоран Куртье, Тулонский университет, - возвестил ведущий секции, итальянский профессор Лучано Грателли.
Ларион прошел на небольшой подиум, мыслекомандой к серверу вызывая первую голографическую картинку. Оглядел зал. Пусть многие и переговарились друг с другом, не обращая внимания на докладчика, большинство сейчас глядит на него. В толпе он выделил Генри, Ольгу. И Таршевского.
Ларион налил стакан воды.
Неожиданно поймал себя на мысли, что волнуется. На мгновение он будто вернулся в прошлое. Где был точно таким же научным сотрудником, и от успеха доклада зависело очень многое.
- А сейчас тебе все равно, - сказал он сам себе. - Они тебя не знают. И навряд ли ты встретишься с кем-то из них в будущем. Лорана Куртье нет, а на выполнение основной задачи доклад никак не повлияет. Кому и что ты хочешь тут доказать? - взгляд непроизвольно остановился сначала на Таршевском, следом на Ольге.
- Ты CS-хантер. И доклад всего лишь часть легенды. Неважно, что они подумают о нем и о тебе, - он улыбнулся всей аудитории и начал говорить.
И по мере его доклада зал все более оживлялся, с места один за другим поступали уточняющие вопросы, и очень быстро монолог превратился в бурное обсуждение. Затянувшееся настолько, что Грателли пришлось прервать ее, напомнив участникам, что они могут обсудить любые вопросы во время перерыва и на стендовой сессии.
Возвращаясь на свое место, Ларион ощущал необычайный подъем и прилив сил. Такой, которого не помнил уже давно.
- Зачем тебе это? - спросила утром Бабочка. - Только засветишься.
Тогда он не смог внятно ответить, но теперь понял, зачем. Чтобы доказать, доказать самому себе, что он еще может создавать что-то свое, а не просто воровать чужое.
Пожалуй, никогда ранее за восемь лет Лариону не хотелось бросить нынешнюю работу так сильно.
- Вот заработаешь на новую жизнь, и в ней будешь хоть ученым, хоть кем, - грубо оборвал он себя. Слишком длинный хвост, чтобы вот так вот все бросить. Есть цель, и не стоит отвлекаться на пустяки. Даже если очень хочется.
- Поздравляю. Не думала, что твой доклад вызовет такой интерес, - улыбнулась Ольга.
- Да, парень, это действительно достижение, - подтвердил Генри.
- Не надо преувеличивать. Обычный научный результат. Тут таких море.
- Лично я бы не назвал обычным результатом систему программной защиты от психотронного оружия, - произнес за спиной знакомый баритон. Ларион обернулся. Прямо за ним сидел профессор Таршевский.
* * *Малькольм Сандерс в очередной раз выделил в толпе участников конференции этого француза, Куртье. Сейчас он что-то обсуждал с двумя видными профессорами, плюс с ними какая-то женщина, местная сотрудница.
Вообще-то Малькольм прилетел в Москву за Иваном Грачевым, одним из трех членов сообщества "BrainShield", кого они оставили на свободе, рассчитывая через них выйти на Удава. Но тот стал еще осторожнее, и все попытки его вычислить провалились. Так что Заказчик принял решение арестовать Грачева, электронщика по основной работе, также представляющего интерес для проекта.
Сюда же Малькольм заглянул скорее из общего интереса, послушать, что достигли в этой области высоколобые профессора. И никак не ожидал услышать столь серьезный доклад от никому не известного участника. Как, впрочем, и все остальные, судя по их реакции.
Что самое интересное, за те пять лет, пока Малькольм работал на неизвестного Заказчика, он неплохо изучил область психотроники. И полагал, что знает все институты и университеты, добившиеся в ней серьезных результатов. Во всяком случае, тех же Таршевского и Томанучи, сейчас разговаривающих с этим французом, он знал. Не лично, но досье на них имелись.
А вот про Куртье и работы тулонцев слышал впервые. Серьезные работы, надо признать. Что-то здесь не так. Нельзя получить хороший результат буквально на пустом месте.
Он уже отправил запрос по Куртье в Тулонский университет. Да, работает, да, эта тема. Но Малькольма мучили сомнения.
- Кто еще работает с этим Куртье? А ведь это легко проверить, - через нейрокомпьютер он вышел в Сеть и направил запрос на список всех грантов университета. И когда получил, весьма удивился. Пробежал внутренним взором список еще раз.
Нет. Нет ни одного гранта по системам защиты от внешнего воздействия. И среди текущих грантов имени Куртье также нет. Но как он может работать без грантов? Секретные программы?
Но почему Тулон? У французов ими занимаются другие центры. И потом, что он тогда делает здесь?
Чем больше Малькольм пытался понять, что это за Куртье, тем больше запутывался. Наконец он связался с тулонским бюро Интерпола. Пусть лично заедут в университет, и там расспросят о французе.
Сандерс приехал сюда не за Куртье. Но если окажется, что с ним не все чисто, его вполне можно будет арестовать по надуманному поводу. И он станет отличным бонусом к московской поездке.
* * *Справа буквально в пяти шагах от Лариона начинались стволы деревьев, тонкие, чуть покачивающиеся на ветру березки. Слева же раскинулось уходящее в бесконечную даль поле ржи. Классические русские пейзажи, многократно воспетые давно умершими поэтами, и изображенные великими живописцами.
Правда, поэты ни разу не упоминали о роботе, буквально материализовавшемся из леса. Механический официант аккуратно поставил на столик тарелки с дымящимися пельменями, стопку, бокал и уехал. Вернув ощущение пикника на опушке березовой рощи. И звуковое оформление соответствующее - шелест листвы и трель соловья. Кажется, сделай несколько шагов - и очутишься под сенью деревьев.
А на самом деле всего два метра, и пройдешь сквозь голограмму, окажешься в небольшом ресторане национальной русской кухни, куда его привела Ольга.
Вообще Ларион предпочел бы пригласить ее во французский ресторан, с официантами-людьми. Но сейчас он по легенде француз и гость столицы, а значит, должен демонстрировать интерес к местной кухне и обычаям.
- Это русские пельмени, Лоран, - указала на тарелку Ольга. - И русская водка. Ее пьют с пельменями.
- А почему у тебя другой бокал? - если уж прикидываться французом, то до конца.
- Я не люблю крепкие напитки. У нас водку обычно пьют мужчины, - улыбнулась женщина.
Ларион поднял стопку, на ходу соображая, как должен вести себя француз, пьющий водку первый раз. Сделал небольшой глоток, и поморщился. Ольга засмеялась.
- Это не французское вино, Лоран. Ты должен выпить все сразу, одним глотком.
Он махнул стопку залпом.
- И сразу закуси. Съешь пару пельменей, - пододвинула ему тарелку Ольга. - Ну как?
- Крепкая, - ответил Ларион. Водка тут хорошая. Как и пельмени.
- Кстати, Лоран, а ты планируешь для себя какую-то культурную программу? - поинтересовалась Ольга, отпивая из своего бокала.
