Антон Медведев - 2012. Формула выживания
— Поругались, что ли? — недоуменно спросила меня слышавшая наш разговор Марина.
— Да, — кивнул я. — Немного…
Этот день прошел для меня как в тумане. Я что-то рисовал, с кем-то разговаривал, кому-то звонил, что-то писал. Но все это было неважно. И когда около пяти вечера мне позвонил Черный, я и это воспринял на редкость отрешенно.
Антон предложил встретиться у него этим вечером, отказ не принимался. В итоге договорились, что Калина заберет меня у их офиса, и уже вдвоем мы поедем к Черному.
Так и получилось. Добирались на уже знакомом мне черном джипе: учитывая, что Саша всегда ездил быстро, дорога заняла совсем немного времени.
Нас встречал сам хозяин. Машину загнали в гараж, затем Антон пригласил нас в дом. Вскоре я уже сидел в кресле в знакомой мне гостиной, напротив расположились Черный и Калина.
По просьбе хозяина я еще раз рассказал обо всем, что произошло со мной за последние месяцы. Меня слушали очень внимательно.
— Скорее всего, это была месть за то, что я отказался на них работать, — закончил я свой рассказ.
— Не думаю, — покачал головой Антон. — Я почти уверен, что человек, представившийся тебе сотрудником ФСБ, не имеет к Конторе никакого отношения. Скорее всего, он «серый». О мести в данном случае речь тоже не идет, эти люди не занимаются подобными глупостями. Месть не дает ничего, кроме морального удовлетворения. Им же нужен результат. Они попытались от имени ФСБ склонить тебя шпионить за нами, это не удалось. Тогда они сделали все для того, чтобы ты все-таки оказался здесь, в Москве, поближе к нам. Понимаешь, о чем идет речь? Сначала они лишили тебя работы. Потом сожгли квартиру. И все для того, чтобы ты приехал сюда, чтобы там тебя ничто не держало. Здесь они следили за тобой, выяснили, куда ты устроился работать. Затем подсунули тебе Вику. Уверен, что ее кандидатуру подбирали опытные специалисты с учетом твоего психологического портрета.
— А встреча в театре? — спросил я. — Она тоже не была случайной?
— Разумеется, — кивнул Антон. — Я брал билеты еще за месяц до спектакля. У «серых» было время на то, чтобы устроить нашу встречу.
— Теперь они от меня отстанут?
— Не думаю, — покачал головой Черный. — Скорее всего, попытаются придумать что-то другое. Например, могут вовлечь тебя в какую-то финансовую махинацию, чтобы потом грозить тебе тюрьмой. Могут подстроить аварию, в которой кто-то пострадает, а виновником будешь ты. И так далее.
Я молчал — все оказалось даже хуже, чем можно было предполагать.
— И что мне делать? — спросил я наконец.
— Быть внимательным к тому, что с тобой происходит, — ответил Антон. — И очень осторожным. Постарайся не ввязываться ни в какие заварушки — пусть мир какое-то время поживет без тебя. Даже если рядом будут кого-то грабить или убивать, просто поворачивайся и уходи. Это не твое дело — люди сами виноваты в том, что с ними происходит.
— Но ведь так нельзя? — не согласился я. — Это неправильно.
— Егор, «серые» уже просто так от тебя не отстанут, — подключился к разговору Калина. — Убить они тебя не убьют, но могут поставить в такое положение, когда смерть покажется тебе благом. Добавлю, что мы все прошли через такой прессинг. Кто-то прошел его достаточно легко. Кто-то с тяжелыми потерями. Но без боя «серые» не пропустят никого. Потому и предупреждаем тебя — будь осторожен. Ты уже убедился, как хитро они могут действовать.
— Но зачем им все это? Точнее, я понимаю, что через меня они хотят добраться до вас. Но неужели то, чем вы занимаетесь, для них настолько важно?
— В прошлый раз мы рассказали тебе не все, — ответил Антон. — «Серые» действительно охотятся за артефактами, за какими-то знаниями, которые можно почерпнуть в зонах. Но это не самое главное из того, что их интересует… — Он несколько секунд помолчал. — Дело в том, Егор, что в самые ближайшие годы наш мир ждет глобальная катастрофа. Ориентировочная дата — декабрь две тысячи двенадцатого года. Но вполне возможно, что все начнется и раньше. В результате этой катастрофы, по некоторым прогнозам, примерно три четверти населения Земли погибнет.
— Вообще-то конец света предсказывают с завидной регулярностью, — скептически заметил я. — Сначала боялись двухтысячного года, теперь вот двенадцатый. Потом будет еще какой-нибудь. Мне кажется, это все не слишком серьезно.
— Егор, мы ведь взяли эту цифру не с потолка. — Антон задумчиво смотрел на меня. — Слишком много появилось свидетельств, слишком много фактов указывают на то, что именно осень двенадцатого года станет для нашего мира Рубиконом. Можно отбросить одно свидетельство, два, десять. Но когда к тебе поступает море подобной информации из самых разных источников, выстраивается вполне определенная картина, которую ты при всем желании не можешь игнорировать. Ты ведь сам видел, насколько серьезно мы подходим к нашей работе. И могу сказать, что для нас уже нет сомнений в том, что двенадцатый год станет годом грандиозных событий.
— И что произойдет? — поинтересовался я, все еще чувствуя недоверие. — Комета упадет?
— Кометы, скорее всего, не будет. Более того, сказать точно, что именно произойдет, не может никто. Мы можем лишь прогнозировать какие-то варианты, исходя из имеющейся у нас информации. По самому неблагоприятному варианту, а ориентироваться надо именно на него, произойдет серия мощнейших природных катаклизмов: землетрясения, ураганы, цунами, наводнения. Во многих местах появятся магматические разломы, проснутся вулканы. Сильнейшие подвижки земной коры приведут к тому, что в каких-то местах возникнут новые горные системы, в других, напротив, появятся моря. Спастись будет почти негде: в горных районах люди будут гибнуть от землетрясений, на равнинах — от наводнений. Навсегда исчезнут не то что многие страны — материки. Это будет поистине всепланетная катастрофа, способная положить конец человеческой цивилизации.
— Звучит невесело, — сказал я. — Ну и при чем же здесь «серые»?
— Просто «серые» тоже владеют информацией и хорошо понимают, что им грозит. Уже не первый год по всему миру — разумеется, тайно — строится сеть убежищ, способных защитить их от гибели. Такие убежища не могут спасти миллионы людей. Но вся мировая элита спасется. А элита, как я уже сказал, почти сплошь «серая». С собой они возьмут и тех, кто им понадобится в новом мире: военных, ученых, квалифицированных рабочих, прислугу. Уже построены сотни таких убежищ, они способны вместить несколько миллионов человек. И в первую очередь тех, кто собирается править после катастрофы новым миром.
— И у нас тоже строятся такие убежища?
— Строятся. Но без участия «серых». Помнишь, я говорил тебе, что им у нас недавно крупно дали по рогам? Они схлестнулись с одной магической группой, нашими хорошими знакомыми. В итоге проиграли, их власть в России сильно пошатнулась, хотя они всячески пытаются вернуть утраченные позиции. Но тебя не должны вводить в заблуждение эти слова: для подавляющего большинства людей от того, кто строит убежища — «серые» или наша нынешняя российская элита, — ничего не меняется. Простым людям в этих убежищах места все равно не найдется. То есть расклад во всем мире, независимо от стоящих у руля кланов, будет таким: элита попрячется в бункеры и благополучно пересидит опасное время. А всем остальным придется рассчитывать только на себя.
— Но самое интересное начнется после катаклизма, — добавил Калина. — Вылезшая из бункеров элита начнет делить новый мир. Он не будет пустым — по прогнозам, на территории России может уцелеть до половины населения. Другим странам в этом плане повезет гораздо меньше, но и там кто-то выживет — исключая разве что те страны, которые навсегда уйдут под воду. А теперь представь ситуацию: вся промышленность разрушена, сельское хозяйство погибло. Эффект от природных катаклизмов усилен разрушенными атомными станциями и химическими производствами, свирепствуют эпидемии. Всюду голод, хаос, анархия. Мародеры. Выжить в этих условиях будет не менее трудно, чем во время самой катастрофы.
— Вот именно, — согласился Антон. — А потому властвовать будет тот, у кого будет сила. А у кого она будет?
— У того, кто сумеет ее сохранить? — предположил я.
— Верно. Убежища, даже самые большие и надежные, не дают такой возможности. Если в средних размеров убежище могут спастись, допустим, десять тысяч человек, то для спасения миллиона таких убежищ надо построить сто. При этом их нельзя строить где угодно — на территории России, например, есть лишь два-три места, обеспечивающих практически гарантированное выживание. В других странах ситуация не лучше, а то и похуже. Активное строительство в таких местах нельзя скрыть, информация все равно просочится в прессу. А для властей любой страны это ничем не лучше самого апокалипсиса — ведь если люди узнают, что их ждет катастрофа и элита строит себе убежища, может произойти стихийный бунт. Ни «серым», ни нашим властям это не нужно, поэтому массового строительства никогда не будет. И вот здесь на первый план и выходят зоны… — Черный несколько секунд помолчал. — Через них можно пройти в иные миры — ты сам видел, как это происходит. А значит, там можно будет не только переждать катастрофу, но и остаться в новых мирах навсегда — если эта Земля станет непригодной для жизни. Именно поэтому теперь, в преддверии катастрофы, зоны для «серых» приобрели такую большую ценность.
