Владимир Корн - Кристиан Флойд. Страж Либерилля
Мясо в «Боцмане Хью» – запеченный до хрустящей корочки цыпленок – уже ждало меня. Хотя я и не был так голоден, как после прошлого визита к Сесилии, – начинаю у нее дома осваиваться, но выглядело оно так аппетитно, что я без раздумий приступил к трапезе.
– Доведет скоро жизнь человека, – задумчиво, с явно наигранным сочувствием сказал Дуглас, пододвигая ко мне поближе блюдце с хлебом, и, не выдержав, хохотнул.
– С такой женщиной жизнь любого бы довела, – философски вздохнул Рамсир. – Крис, я читал, – потряс он утренним номером «Трибуны Ангвальда», – что твоя Сесилия среди тех, кто будет принимать участие в праздничном концерте в президентском дворце.
– От нее самой знаю. – Тут мне не удалось удержаться, чтобы не похвастать: –Вероятно, мне тоже придется там побывать.
– «Придется»! Все слышали? Он сказал: «Придется»! Вот же мужество у человека: он и без того измучен визитами в президентский дворец, а тут снова придется его посетить! – со смехом выдал Ковар.
Я не обижался нисколько – в нашей компании так принято: шутить или даже язвить над чем только получится. Да я и сам частенько вел себя так же. Любой человек обязательно перенимает обычаи социума, пусть даже крохотного, частью которого является. Иначе он будет выглядеть в нем инородным и нелепым, как рыболовная сеть посреди бескрайней и безводной пустыни. Тот же Рамсир, попавший в нашу компанию не так давно, поначалу все не мог привыкнуть, но сейчас иной раз может выдать в чей-нибудь адрес такое, что и ответить-то ему нечем.
– Держи, шутник, – протянул я Ковару под столом револьвер.
У того даже глаза разгорелись, когда он его рассмотрел.
– Сколько?! – только и сказал Ковар.
– Подарок. Мне он бесплатно достался. Не буду же я из тебя за него деньги тянуть?
– Дай взгляну, – сразу же потребовал Дуглас. И через некоторое время уточнил: – Крис, там больше таких не осталось? Пусть даже за деньги?
Но я лишь отмахнулся.
– Вопрос сразу ко всем: на складе никто перчаток не снимал?
Во вчерашней газете главный полицейский Либерилля господин Греттон не только обещал всяческие кары негодяям. Греттон во всеуслышание объявил, что криминалистика не стоит на месте, и с недавних пор такой ее части, как дактилоскопия, можно доверять безоговорочно. Именно этот момент меня и навел на мысль, которую я собирался сейчас прояснить.
Хорошо помню, что лишь усилием воли мне удалось не скинуть перчатки, когда перезаряжал револьвер. И все же я их не снял, а значит, моих отпечатков остаться на складе не должно. Но вот что касается других…
– Да не смотри ты так. Такое чувство, что едва кто-нибудь из нас сознается, как ты его сразу убьешь, – прервал затянувшуюся паузу Дуглас. – Иначе никто тебе правды не скажет.
«Да что вы пристали к моим взглядам! – возмутился я про себя. – Сесилия, теперь Дуглас. Вас послушай, так от моего взгляда люди на улице должны шарахаться. Не смотрю я ни на кого так, как мог бы. Как сказал Винсенте, правильный взгляд – это тоже оружие, но применять его нужно только по делу».
Перед тем как прийти в «Боцмана Хью», я заглянул в библиотеку и просмотрел практически все материалы по дактилоскопии, благо оказалось их не так много.
Если отбросить заумную теорию, то вырисовывалось вот что: у каждого человека папиллярные линии на пальцах уникальны, а отпечатки остаются практически на всем, кроме жидкого и сыпучего. Исследовал место преступления, сравнил отпечатки с отпечатками подозреваемого, и все – дело в шляпе.
Я внимательно осмотрел свои пальцы и убедился, что линий на них действительно хватало. Мои действия не остались незамеченными: одна из библиотекарш, совсем еще девчонка, тут же подошла с вопросом:
– Вы руки испачкали? Может быть, смогу помочь?
– Нет, – затряс головой я. Интересно, чем их здесь можно испачкать?
Сама девчонка была хороша. Лицо симпатичное, даже красивое, а под платьем, кстати, довольно бесформенным и нелепым, угадывалась отличная фигурка. Передвигалась девушка с какой-то особой грацией, далеко не каждой такая дана. Что она потеряла здесь, среди пыльных фолиантов, при одном взгляде на которые так и подмывало чихнуть?
Не будь у меня Сесилии, я бы, безусловно, за ней приударил. Сводил бы в синематограф, например. Сейчас идет «Одинокий койот» с Романом Даскесом, а все девушки без ума от этого актера. Или договорился бы встретиться завтра. Все-таки выходной, и в городском парке будет играть духовой оркестр, аттракционы всякие. И вообще там весело. Затем мы заглянули бы в кофейню, где постоянно околачиваются Дуг с остальными. Уж они-то знают, как вести себя в таких случаях. От парней она услышала бы обо мне столько хорошего, сколько я и сам о себе не знаю. Вон как удачно с Сесилией получилось. Вполне вероятно, наша встреча и не получила бы продолжение, если бы не они.
В общем, размышляя, я совсем позабыл, зачем сюда пришел. И только бой часов на городской ратуше напомнил, что уже полдень и меня ждут у «Хью».
К тому времени девчонка-библиотекарша осталась одна. Остальные, дамы в возрасте, вероятно, удалились пообедать, оставив единственного посетителя на нее. Она, почти невидимая за картотечными шкафами, сидела и тихонечко напевала. Получалось у нее здорово, я даже некоторое время постоял, ее слушая.
– Простите, – произнес я, привлекая внимание девушки, и она, забавно смутившись, ойкнула.
Не столько от испуга, скорее от того, что нарушала библиотечную тишину, ведь здесь даже говорить принято шепотом. Ну и еще потому, что эта песенка из репертуара Сесилии была фривольного содержания. Немного, совсем чуточку, там всего-то и говорилось о том, что героиня попросила своего приятеля помочь справиться с застежкой платья на спине и что из всего этого вышло.
«А вообще, – пришла ко мне мысль, – джаз-банде, которая была еще только в мечтах, потребуется солистка. Вот эта девочка чем не подойдет? Сколько ни прислушивался к ее пению, ни одной фальшивой ноты не уловил. Ту же Сесилию чуть ли не на улице ее импресарио нашел, когда та прибыла в столицу из глухой провинции вовсе не с мечтой стать эстрадной дивой. Да и настоящее ее имя, как выяснилось, вовсе не Сесилия – Гебла. Самое что ни на есть простонародное, и ей пришлось взять сценический псевдоним».
– У вас замечательно получается, – окончательно смутил я девчонку. – А как вас зовут?
– Карла, – ответила та.
«Ну вот, ей даже менять ничего не придется». Хорошее имя, древнее, его когда-то одна из императриц Ангвальда носила».
– А меня Кристиан. До свидания, Карла. И спасибо вам.
По девчонке было видно, что она совсем не прочь продолжить знакомство, но что я мог предложить ей сейчас?
– И все-таки, – продолжал настаивать я, когда молчание за столом затянулось. – Никто на складе перчаток не снимал?
То, что никто их не потерял, и так было мне известно. В доме Ковара мы проверили их количество, чтобы убедиться – ни одна не пропала.
Собаки-ищейки, а без них на складе явно не обошлось, не смогли бы отыскать нас по горячим следам: специально для этого мы довольно долго шли по щиколотку в воде.
Но любая вещь долго хранит запах своего хозяина, и ищейка с легкостью этот запах учует даже спустя какое-то время. Ну а затем… Выбивая признание, церемониться никто не станет: все-таки дело касается убийства полицейских.
– Я точно не снимал, – первым ответил Дуглас. – Хотя, должен сказать: неудобно в них было – жуть. Еще и руки тряслись, – со смехом признался он.
– Руки у нас у всех тряслись, – кивнул Рамсир. – Я тоже не снимал: боялся, что, пока их буду стягивать, меня пристрелят.
– И потому палил как из пулемета, – вспомнил Густав. – На меня даже не смотрите: я их и потом-то еле стянул – узкие.
Оставался Ковар. Все мы на него уставились, но он лишь коротко мотнул головой: нет.
– Вот и славно, – отчасти я успокоился. – Что новенького? Никто ничего не слышал?
Задавая вопрос всем сразу, я смотрел на Густава. Ведь именно благодаря его сестре мы узнали некоторые сведения, что позволило нам стать обладателями двух набитых деньгами саквояжей.
Тот мой взгляд уловил и едва заметно мотнул головой: ничего. Еще в сквере, возле памятника погибшим морякам, мы трое – я, Дуг и Густав – условились не говорить остальным о том, откуда нам стало известно про обмен в порту. Жизнь может повернуться по-всякому. Возможно, это спасет сестру Густава. Так что даже если бы что-нибудь у него и было, он не стал бы говорить при всех. Но нет: его жест ясно показывал, ничего нового он не узнал.
– Говорят, Ночного Безумца поймали, – сообщил Дуглас. – Во время облавы полиция случайно наткнулась на него.
– Точно поймали?
– Так говорят, – уклончиво ответил он. – Хотя его уже в третий раз ловят. Или даже в четвертый.
