Вадим Денисов - Генетический дрейф
На автостраде попадаются машины! Почти сразу после выхода на прямой участок откуда-то сбоку вынырнул юркий «Витц», торопливо обогнал меня, на приличной скорости уйдя в отрыв. Потом слева проскочил «Логан». Навстречу прошли три машины, неприветливо ослепляя дальним светом. Я же ехал без особой гонки, лишние пять минут выигрыша ничего не решат.
Вскоре показался пригород Лефкимми.
Постояв да собравшись с мыслями, решил, что поеду по главной улице, и почти сразу после въезда в город встретил Ани.
Вторая столица острова внешне практически не изменилась.
Каждый раз, проезжая здесь, я отмечал — улицы всегда пусты! Очень редко кого-нибудь увидишь. Так что теперь меня ничего не удивило. Кроме запаха… Вонь стояла крепкая, тяжёлый запах смерти постепенно пропитывал всё вокруг. Лефкимми расположен на равнине, где полуденный зной прожаривает низкие домики насквозь, так что процесс разложения пойдёт быстро. Деревьев на улицах практически нет, хотя городок окружают пышные сады.
Здесь типичная архитектура ионической деревни, ничего общего с Керкирой. Исторически это объединение нескольких деревень, а не город в чистом виде. Самое интересное в Лефкимми — живописные кварталы вдоль речной набережной, как и сама набережная, большая редкость для Греции.
С поворота дальний свет выхватил её из сумрака, я сразу напрягся, теперь редко увидишь людей на улицах.
Коротко стриженная темноволосая девушка в узких высоких джинсах и легкой майке стояла в небольшом расширении тротуара возле какого-то муниципального здания с флагом. Согнувшись над красным квадроциклом, она сосредоточенно ковырялась в потрохах самобеглой тележки. На джип глянула лишь мельком, тут же невозмутимо вернувшись к интересному занятию. Так как ехал я медленно — не зная ситуации, на узких улочках легко попасть в сложное положение, — то быстро понял, чем она занималась.
Встряла девочка, сдох бобик. Ага, свечку выкрутила…
Только не скажи, что у тебя запасная есть, такого не бывает!
Не подумав, заехал на тротуар, поставив машину возле низкого металлического штакетника, выскочил из салона и тут же больно стукнулся коленом о трубу. Не сильно вроде, да попал удачно — прямо в коленную электрическую точку! Сладко и громко выматерившись, я зашипел от боли, по-цирковому запрыгав на одной ноге вокруг; мать её, оси! Уй-и… Зараза, вмазался-то как смачно!
Захотел помочь гречанке, называется! Кто ж так машину ставит, урод?!
— Ты русский? — с удивлением спросила она, выпрямляясь.
— А что, слышно? — зло прошипел я.
— Ещё как! Приятно послушать! Давай посмотрю.
— Чё там смотреть… Уй-и! Терпеть надо, — проворчал я. Неудачно впилился…
— Давай, давай, я фельдшер, — настойчиво заявила девушка.
А она ничего, симпатичная. Надо же, с гречанкой спутал, вроде насмотрелся, не должен был ошибиться.
— Садись, закатывай штанину. — Дождавшись, пока я устроюсь на заднем сиденье «Паджа», она быстро осмотрела колено, пощупала, подсветив маленьким фонариком, и вынесла вердикт: — Ссадина приличная. — Аптечка есть?
— Есть, но не проверял, — честно признался я.
— Не удивлена, — вздохнула фельдшер. — Сиди спокойно, сейчас свою принесу.
Из небольшой упаковки с красным крестом она достала какой-то белый пластиковый бутылёк с завинчивающейся крышкой.
— Что это? — с тревогой спросил я. Страсть боюсь полевой медицины.
— Присыпка детская от таких ран. Ей маленьких мальчиков посыпают, когда они сдуру ноги на качелях рассадят.
— Жечь будет?
— До обморока! Да не дёргай ты, не смеши медика… Вот так. Готово!
— А пластырь? — возмутился я.
— Не нужен пластырь, на то и присыпка. Всё, опускай штанину.
Разговорились. Квадроцикл сломался два часа назад и с тех пор стоит недвижим.
— Чёрт, рассчитывала вернуться в Кавос до наступления темноты… Меня, кстати, Ани зовут. Ани Калваренц.
— Егор Санин. А лучше Гош. Из Канони еду. Ани — это Аня?
— Просто Ани! — улыбнулась она. — Я армянка.
— А… Что поделываешь тут?
— Подружка потерялась в этих краях, решила проехаться по маршруту. Никаких следов.
— Одна? — Усмехнувшись, я осуждающе покачал головой. — Смелая ты девушка!
Впрочем, я тоже одинок. А напарник бы мне не помешал, это точно.
— Какие планы?
— Сама пока не знаю, до сих пор в себя прийти не могу. Думаю вот, как отсюда выбираться, ничего толкового в голову не приходит… Подруга пропала, не знаю, что думать.
— Настоящая подруга? — спросил я и добавил честно: — Плохое надо думать.
— Уже поняла… Курортная знакомая, так будет точней, гуляли вместе. Кошмар… А ты? У тебя есть план?
— План? Вроде есть, сырой пока, — невесело молвил я. — Надо допиливать.
— Слушай, Санин, а расскажи подробней! Знаешь, одна голова, две головы…
Напарника нет, значит, нужна напарница. Девка вроде адекватная, подлянки в ней не чувствую. Фельдшер!
— Бросай свою каракатицу и садись в машину. По дороге расскажу.
— Ты в Лефкимми ехать хочешь? Не советую, там такая вонь стоит! Давай в объезд, и сразу на магистраль.
— Что делать, мне надо именно туда. На дело иду, магазин бомбить.
Она звонко рассмеялась. Легко и открыто. Идёт ей такая улыбка. С армянами я по жизни общался редко, с армянскими женщинами вообще в первый раз. Длинная чёлка, тонкие черты лица, распахнутые глаза. Глазищи! Отличная спортивная фигура.
— Ну ты юморист, Гош! Что, вокруг Керкиры магазинов мало?
— Охотничий возле канала, — коротко пояснил я. — Стволы добывать буду, если уже не разбомбили.
Она моментально посерьёзнела, даже в лице изменилась.
— Ты это серьёзно?
— Ну ты прямо как те немцы… Да не вникай, это просто путевые заметки. Серьёзнее некуда, Ани.
— Без ружья никак?
— Никак, — буркнул я. — Категорически. Без огнестрела неудобно, проверено.
Ани посмотрела на меня пристально, поставила какую-то галочку и замолчала снова, заговорив лишь после того, как закинула в багажник спортивную сумку средних размеров, уже в салоне. Я осторожно вёл машину по тёмной улице.
— Ты что, без навигатора идёшь?
— Да не нужен навигатор, — отмахнулся я, — уже наизусть весь остров выучил.
— Давно здесь?
— Третью неделю чалюсь.
— Ни фига себе! Это дорого!
— Такое лечение мне прописано самим Севером.
Опять пауза. Наверное, у неё, как и у меня, в голове кипит очередная мозговая туча: «Что за человек? Можно ли ему довериться?» Так мы и прощупывали друг друга короткими фразами. Наконец она выпалила:
— Знаешь, Гош, я впишусь! Ну, магазин грабить… Готова добровольно войти в банду и помочь осуществить криминальные деяния. А ты за это расскажешь мне всё в деталях.
— Вот это дело! — повеселел я.
На город свалилась темнота, а вместе с ней и чёрная тоска — тяжко это, ехать ночью через город, набитый трупами… Воздух стал прохладней, только трупный запах мешал этим насладиться. Очень мешал. Потенциальный напарник рядом помогал эту тоску разогнать.
— Гадство, в аптеку за респираторами так и не заехал.
— Заедем, я знаю, где они находятся, — успокоила Ани.
Лефкимми никогда не страдал от нашествия туристов. Раз пять я тут бывал и за это время видел всего четыре пешие турбанды и огромный автобус последней группы, водитель которого со скандалом устроил затор на узкой проезжей части.
Центр города очень красивый. Главная улица проходит через старый каменный мост над каналом. Чем-то похоже и на Венецию, и на Новую Голландию в Питере. В вечном штиле канала косяками ходят вдоль берега или крутятся у моста тёмные рыбки, их отлично видно в ярко-зелёной воде. К каменным облицовкам набережной прижались цветастые лодки с полосатыми тентами. Никогда не видел, чтобы на них кто-то плавал. В каменных береговых арках прячутся ласточкины гнезда.
На всех четырёх углах этого своеобразного перекрёстка разместились кафешки. Я как-то хотел посидеть в одной из них, но передумал, очень жарко тут, ни ветерка. И затягивающий, заразный анабиоз вокруг. Здесь вообще ветер бывает? А движуха какая-нибудь? Ветра и сейчас хренушки. Ох, как же тут воняет… Надо быстрей выяснять, повезло мне или нет, делать дело и побыстрей сваливать — сил нет!
Обычно в этих кафе сидели местные, в основном ухоженные старички в наглаженной светлой одежде. За крошечной чашкой крепкого кофе по-гречески они были способны медитировать до полусуток, постоянно курить неизменный «Мальборо», играть в нарды, лениво перебрасываясь короткими фразами в ожидании редкого туриста. А потом перемыть ему косточки в неспешных беседах с друзьями.
Чуть дальше находится полицейское управление городка, к нему сперва и подъедем.
Здание было закрыто. Никаких новаций — сбор по тревоге выживших силовиков в единый кулак, на дверях висит знакомое объявление. Похоже, кроме как в Керкире, полицейских на Корфу нет.
