Игорь Негатин - Лишнее золото. Без права на выбор
— Нет, — смутился Никита, — конечно, не все, но кое-какие знаю. По работе приходится изучать ситуацию в регионе.
— Знаешь, что я тебе скажу… Медвежонок… Убивай их всех. На том свете разберутся.
5 год по летоисчислению Нового мира.
В двухстах пятидесяти километрах западнее Порто-Франко.
— Лучше бы мы ехали в одиночку. Без этого балласта в виде толпы гражданских. — Карим кивнул в сторону автобусов и выругался. Оперся на крыло нашего джипа и даже сплюнул от злости. — Право слово, было бы гораздо быстрее. Но с этими! Где это видано — за день проехать двести пятьдесят километров?!
— Это еще нормально, Карим! — к нам подошел Александр Козин. — Однажды мы пятьдесят километров неделю шли. Еле доползли.
— Это где же с такой скоростью летают? — недоверчиво покосился Шайя.
— В Антарктиде. Санно-гусеничный поезд со станции «Мирный» на станцию «Восток». Ладно, это так, дела минувших дней, — Козин усмехнулся и протянул две жестяные кружки, — налейте лучше кофе для страдальцев арьергарда, а то у нас закончился. Эндрю все выхлебал.
— Забирай весь термос, у нас еще есть.
Когда Александр ушел, Шайя проводил его взглядом и покачал головой:
— Сильно! Представляю себе эти условия, если за неделю они прошли на тягачах всего пятьдесят километров! Это тебе не медичку дразнить, — Карим пнул колесо и без всякого перехода продолжил: — Bordel de merde![6] Какой болван подкинул шефу идею двигаться с этим балластом?!
— Я.
— Ты? — Он даже развернулся. — Зачем?!
— Claire comme le jour…[7] Нечто вроде живого щита из свидетелей. Чем больше вокруг людей, тем больше у нас шансов добраться до форта без потерь. Ты не согласен?
— Опасаешься повторения истории с Биллом Тернером?
— Остерегаюсь, Карим. Всего лишь остерегаюсь. Мне не хочется закончить экспедицию, как этим бедолагам. — Я кивнул на останки машины.
Рядом с нами, метрах в пяти от дороги, стоял брошенный, покрытый толстым слоем пыли джип. Судя по всему — бросили совсем недавно. Месяц, может — чуть больше. Кто-то сильно разозлился на владельца этой машины — весь передок разбит. Левое крыло и передняя дверь разорваны на несколько частей. Вскрыли, как консервную банку. Пулевых отверстий не видно. Следов крови в салоне — тоже. Значит, большое животное подвернулось. Представляю, как было «весело» пассажирам! Один из охранников, осмотрев эту машину, сделал пометку в своем блокноте. Скорее всего, на обратном пути эту колымагу на одном из грузовиков вернут в Порто-Франко.
— Ну, — Шайя проследил за моим взглядом и хмыкнул, — может, Поль, ты и прав. Но все равно: меня это бесит. Дьявольщина, еще и этот придурок выполз!
Из фургона выбрался Джерри Стаут. Он пренебрежительно посмотрел на колонну машин, поморщился и неторопливо закурил сигарету. Несколько минут спустя погасил окурок и аккуратно убрал его в карманную пепельницу. Стряхнул с рукава невидимую пыль и убрался обратно в фургон. Лязгнула дверь.
— Чистоплюй… — сквозь зубы процедил Карим и хрустнул костяшками пальцев. — Прибил бы суку…
— Не связывайся, — отмахнулся я.
Застряли мы надолго. По крайней мере, Джек, ходивший к начальнику конвоя, вернулся злой как собака. В ответ на наш вопрос буркнул что-то матерное, упомянул чью-то мамочку и полез в фургон.
Через несколько минут Чамберс выполз обратно. Одернул рубашку, которую носил навыпуск, хмуро осмотрелся и повернулся к нам.
— Ночевать будем здесь, — подвел он итог сегодняшнему дню. — Я разговаривал с начальником конвоя. Машины перегоняем к тому валуну и можем устраиваться на ночлег.
Меньше чем через час караван встал на ночевку. Солнце клонилось к закату, и жара постепенно отступала. Еще немного — и нас захлестнет волна вечерних запахов саванны. До одури пряных и сочных. Позади машин высилось несколько огромных валунов. Чуть дальше зеленели заросли колючего кустарника. Совершенно безвредное растение, но царапины от его шипов долго не заживали и жутко чесались. Однако были и плюсы — кровососущих насекомых рядом с ними никогда не бывает. Тернер что-то объяснял про сок этих растений, но я не особо слушал. Когда мы подъезжали, оттуда вспорхнула целая стая местных птиц. Они похожи на воробьев Старого Света, только клювы более длинные.
Люди начали разжигать костры, расслабились. Многие так устали, что легли спать без ужина. Где-то послышался смех, потом заплакал ребенок. Прогремело несколько выстрелов, но охранники, стоявшие неподалеку от нас, не отреагировали. Связались с кем-то по рации и успокоились. Судя по улыбкам, их коллеги отправились на охоту. Зверья здесь достаточно. Вдали от поселений много хищников, которые смотрят на людей исключительно с одной целью — поймать и сожрать. Для них мы всего лишь еда, временно упакованная в металлическую банку на колесах. Мясные консервы: «Abruti de soleil»[8]. В маринаде из пота и пыли.
Наши машины оказались почти в центре лагеря. Рядом обустроился начальник конвоя. К нему часто приходили пассажиры с различными просьбами. Меньше чем через час этот спокойный человек был готов лопнуть от злости. Достали его вопросами. Особенно постаралась одна женщина, дамочка бальзаковского возраста, которая терзала беднягу почти полчаса. Она допытывалась о мерах обеспечения безопасности, местных животных, бандитах и прочих угрозах Нового мира. Когда дело дошло до змей, начальник не выдержал. Он встал, прижал руки к груди и клятвенно заверил, что будет собственноручно оберегать ее мирный сон. Нести почетный караул рядом с ее машиной. До самого рассвета! Чтобы ни один местный таракан даже думать не смел ее потревожить!
Женщина, судя по выражению лица, не верила. Начальник конвоя… Судя по его страдальческой гримасе, он был готов пристрелить эту пассажирку еще до заката. Пристрелить, а потом спокойно выспаться в тишине и покое.
Наши грузовики мы поставили рядом друг с другом, оставив между ними широкий проход. Натянули поверх него брезент — получилось что-то вроде навеса для пикника. Через полчаса неподалеку от нас тормознул джип охраны. Из него выбрался человек в форме и направился ко мне.
— Мистер Нардин?
— Да, это я. Чем могу помочь?
— Вы меня не узнаете?
— Погоди, — я присмотрелся повнимательнее и кивнул, — узнаю. С тобой, солдат, мы отбивались от бандитов. На побережье между Базой и Порто-Франко. Жаль вашего лейтенанта. Неплохой был парень.
Передо мной стоял один из выживших. Тот самый радист с разбитой рацией, попавший Кариму под горячую руку.
— Да, сэр. Ваш друг, мистер Эндрю, меня тогда спас. Вытащил из машины, сэр. Я тогда, если честно, здорово струхнул. До сих пор помню. Думал, что не выберемся. Мы тут с ребятами немного поохотились. Полагаю, сэр, что вы и ваши парни не откажетесь от свежего мяса на ужин. — Он достал из машины приличный кусок тушки. — Это мясо местной антилопы. На вкус довольно приличное.
— Спасибо! Но куда нам такой большой кусок?
— Большие парни должны много кушать, сэр! — И он довольно ухмыльнулся. — Приятного аппетита, сэр!
Вернувшись к нашим машинам, я увидел Чамберса, мирно беседующего с Никоненко. Рядом с ними копались Эндрю, Александр и Анастасия. Карим ушел выгуливать Рино, а заодно осмотреть лагерь. Не помешает. Если что — услышим.
— Позвольте полюбопытствовать, мсье Нардин, что вы собираетесь делать с этим мясом?
Я повернулся и увидел Елену Куликову. Она легко спрыгнула из фургона на землю и теперь внимательно смотрела на подарок.
— Это свежее мясо.
— Я вижу. Откуда оно у вас?
— Видите ли, мадам… Боюсь, что точно не скажу. Еще полчаса назад оно бегало по этим живописным окрестностям. В виде антилопы, разумеется. Именно по этой причине я не могу указать место, где был добыт этот кусок мяса. Оно, видите ли, перемещалось. Что собираюсь делать? Приготовить из него ужин. Если быть точным, то разделать на маленькие кусочки и набить желудки нашего маленького коллектива! — в тон ответил я.
— Этим? — И она прицелилась в мясо пальцем.
— Вы что-то имеете против?
— Нет, не против. Но я категорически против того, чтобы принимать в пищу местные продукты без соответствующей санитарной проверки. Тем более если вы, мсье Нардин, собрались накормить вашим трофеем весь наш коллектив. — Она язвительно улыбнулась и продолжила: — Ваша забота о наших желудках может дорого обойтись!
— Вы предлагаете его выбросить?
— Я предлагаю его проверить. Несите мясо в фургон… мсье!
Она повернулась и неторопливо пошла к фургону. Или мне показалось, или я опять почувствовал запах ее духов? С такого расстояния? Бред!
— Горячее не может быть сырым, — подмигнул мне Козин. Они с Праттом и Анастасией устроились неподалеку. Разложили на капоте джипа «железки» и чистили оружие. Александр ткнул пальцем в небо и уточнил: — Если горячее, то съедобное. А если съедобное — значит, и безопасное!
