Алексей Махров - Бредун. Изгой тьмы.
— Вот! — назидательно поднял указательный палец Нахамсон. — А мы с тобой сейчас на важную встречу пойдем, с человечком одним потолковать. Про которого я точно знаю, что он не подстава.
И дядя Толя повел Пашку кривыми переулками на другой конец города. Шли долго, почти полчаса, и Паша лишний раз убедился — насколько все-таки велика столица Рязанского княжества. По пути, от нечего делать, он считал дома, но сбился после сотни. И почти все они представляли собой жуткие халупы, помесь сарая с хлевом, построенные из всякого строительного мусора — обрезков досок, горбылей, кусков фанеры. Грязь вокруг была просто феноменальной — повсюду валялась разбитая глиняная посуда, обрывки картонных коробок, обломки деревянных ящиков, лужи дурно пахнущих помоев.
Тем удивительней было узнать, что конечной целью их похода являлась добротная бревенчатая изба-пятистенок, огороженная невысоким штакетником, за которым зеленел небольшой газончик.
— Пришли! — объявил дядя Толя, поднимаясь на высокое крыльцо, украшенное резными балясинами. — Эй, сова, открывай! Медведь пришел! — весело прокричал Нахамсон, дернув за длинный шнурок висящего возле косяка колокольчика.
— Кто стучится в дверь моя, если дома нет никто? — добродушно прогудел с порога высокий пузатый мужик лет сорока, обладатель больших круглых глаз и гигантских кустистых бровей. — Никак Абрамыч в гости пожаловал? А я-то все думаю — и когда он соизволит меня, грешного, посетить? Вчера ведь приехал, мне люди сказали, а зайти старого друга навестить не торопится!
— Вот, Павел, познакомься! Это Андрей Геннадьевич Погосов по кличке Филин! Мой лучший ученик, механик с золотыми руками и светлой головой. Сейчас служит у Бритвы главным инженером, — представил толстяка Нахамсон. — А это Паша-Скорострел, мой молодой друг.
— Рад встрече! — искренне сказал Погосов, крепко пожимая Пашке руку. — Проходите в горницу, сейчас Светке накажу на стол собирать.
Бредуны через сени прошли в большую комнату, обставленную неказистой самодельной мебелью — вдоль окон стоял длинный стол с двумя широкими лавками. В одном простенке громоздился вычурный буфет с посудой, в другом — рабочий стол с полочками над ним. У дальней стены возвышалась большая печь с плитой, а закрытые двери по обе стороны от нее вели во внутренние помещения.
Из правой двери вышла моложавая стройная женщина лет тридцати пяти, а за ней трое ребятишек — два восьмилетних мальчика-близнеца и пятилетняя девчушка. Женщина и детишки были одеты скромненько, но чистенько. Вообще во всем доме ощущалась чистота, порядок и добротный хозяйственный пригляд. Вымытый пол блестел, стол украшала белая скатерть, на лавках лежали цветастые накидки, тарелки в буфете расставлены по размеру, кухонная утварь висела над плитой на специальных крючках.
— Здравствуйте, Анатолий Абрамович! — поприветствовала Нахамсона женщина. — Какими судьбами в нашу скромную обитель?
— Здравствуй, Света! — улыбнулся Нахамсон. — Заехали по делам.
— Привет, дядя Толя! — хором прокричали мальчишки, а девочка только застенчиво улыбнулась.
— Привет, папины помощники! — еще шире улыбнулся старик, доставая из кармана куртки и протягивая детям два свертка. Побольше — мальчикам, поменьше — девочке.
— Ой, дядя Толя, так это же набор отверток! — радостно сказал один из близнецов, а другой умоляюще протянул матери: — Мама, а можно мы?..
— Идите, идите! — кивнула Света. — Все равно ведь не успокоитесь, пока не опробуете! А у тебя что, доча?
— Масинка! — тихо ответила девочка, показывая маленькую пластмассовую игрушечную машинку.
— Анатолий Абрамович, а?.. — повернулась Света к Нахамсону.
— Все в порядке, Светочка, — с полуслова понял старик. — Игрушка совершенно чистая! И отвертки тоже. Не беспокойся!
— Светуля, ну что же ты гостей у порога держишь? — укоризненно прогудел Филин. — Сажай их за стол да накрывай поляну!
— Только, Светочка, я тебя умоляю — без фанатизма! — лукаво усмехаясь, предупредил Нахамсон. — Мы недавно обедали, да потом в кабаке пивка попили. Я знаю, что слова «я сыт, больше не влезает» тебе незнакомы, но все же… Пожалей!
— Анатолий Абрамович, ну что же вы… — с укором посмотрела на старика Светлана. — Как я могу не накормить гостей? Мойте ручки и присаживайтесь, а я сейчас…
Пока бредуны полоскали руки под висевшим у двери рукомойником, хозяйка развила бурную деятельность. Откуда ни возьмись на столе появились блюда с холодцом, холодной вареной курицей, пирожками трех сортов, миски с солеными огурцами, квашеной капустой и маринованной редькой, два глиняных кувшина с морсом и квасом, тарелки, кружки и рюмки.
Пашка обнаружил, что, несмотря на сытный обед и «диджестив», рот наполняется слюной — настолько вся еда выглядела аппетитной. Только сейчас он понял смысл полузабытого термина «хлебосольство». Рядом непроизвольно сглотнул Нахамсон.
В довершение красочного натюрморта Филин, погремев чем-то в сенях, принес оттуда и поставил в центр стола литровую бутыль с чем-то прозрачным.
— Свой! — гордо провозгласил хозяин. — Двойной перегонки, чистый, как слеза!
Гостей хозяин посадил на лавку слева от себя, а жена с детьми пристроились напротив. Впрочем, детишки, схватив по пирожку, тут же убежали возиться с новыми игрушками. А Светлана, пригубив рюмку и задав несколько вежливых вопросов про погоду, дорогу и здоровье, ушла на задний двор, оставив мужчин вести свои скучные разговоры.
— Я гляжу, Филин, ты совсем тут остаться решил, раз хозяйством обрастаешь? — спросил Нахамсон. — Не боишься?
— Чего мне бояться? — удивился Погосов. — Дела в княжестве идут стабильно, оклад и премии выплачиваются регулярно, да и гвардейцы регулярно халтурку подкидывают. Жить можно!
— А ты уже позабыл, как Бритва Светку и детей в заложниках держал? — напористо продолжил дядя Толя.
— Всяко бывает! — миролюбиво прогудел Филин. — Сейчас-то все нормально!
— Ну как же ты не понимаешь, что Бритва обречен? Бредуны по своей сути — анархисты! — угрюмо сказал Нахамсон. — И как только у Бритвы закончится запас патронов, которым он так щедро расплачивается за все, то жители этого городка моментально разбегутся! На такой хлипкой базе нельзя построить стабильное самодостаточное государственное образование. Рано или поздно это княжество распадется! Только крупный анклав может обеспечить своим жителям приличное существование!
— Нет, Абрамыч, здесь я с тобой не согласен! Бредуны — не анархисты. Жить на колесах их заставили обстоятельства. Но как только обстоятельства изменились — изменилась и жизнь бредунов! — горячо начал Филин. — Ты ведь сам мне рассказывал, что в последние годы оседлых становится все больше и больше. Человек — от природы строитель стационарных систем общежития. Даже кочевники имеют склонность к оседлости. Как только появляется возможность — строят Саркелы, Белые Вежи, Сараи, Кара-Корумы… — Пашка понял, что спор между Нахамсоном и Погосовым давний. И обе стороны постоянно придумывают новые аргументы в защиту своей позиции. — А уж «манагеры» и их потомки… Выживаемость в высокоплотных социальных системах у них гораздо выше, чем у природных кочевников, да и крестьян.
Филин, воровато оглянувшись на заднюю дверь, за которой скрылась жена, щедро плеснул самогон по рюмкам. Собеседники со смаком выпили и дружно захрустели квашеной капустой. При этом Нахамсон от удовольствия даже закатил глаза. А Погосов, отхлебнув кваску, продолжил:
— Почему у Бритвы получается пока? Потому что свезло? Ну, не без этого. Но одному повезет — и он по-тихому будет таскать из нычки хабарок, потихоньку пропивая и проедая халяву, пока его не выследят и не подарят маслину в знак благодарности. А другой в схожих обстоятельствах попытается реализовать свою идею.
Бритва получил материальную базу для создания своей социальной системы. Пусть и такой смешной, на первый взгляд, как княжество. Будучи человеком с мозгами, он эту базу стал развивать и укреплять.
Да, я знаю, что халявные патроны — ресурс конечный. А вот продовольствие — ресурс самовоспроизводящийся. И это предпосылка для стабильного существования. Потому Бритва принялся создавать своих крестьян.
— Ага! Платя работорговцам за их головы! — вставил Нахамсон.
— Пусть! — не унимался Филин. — Пусть его методы грязны. Можно подумать, что в других местах крестьянам жилось лучше! Раз людоловы их похитили — значит, защита была херовой. А здесь защита ого-го!
— Да, с этим соглашусь! — кивнул Нахамсон. — Но все-таки государство, держащееся на одной личности, обречено! Случись что с самим Бритвой — и все это княжество растащат по кусочкам, как империю Александра Великого!
— Мне кажется, что Борис не дурак и тоже читал в юности про Македонского! — усмехнулся Погосов. — Поэтому он сейчас делает все возможное, дабы оградить себя от этих самых случайностей! Чтобы кто-нибудь невзначай не стрельнул в спину — организовал бригаду бодигардов, которые у него буквально с рук едят. Ходят слухи, что ребята из дружины набраны им лично из мальчишек-рабов. Вроде мамелюков…
