Владимир Чистяков - М.С.
Специфичное меню, но есть вполне можно, а синее вино (подобное делали южные грэды, и оно считалось дорогим и редким) имелось среди императорских диковинок. М. С. этот напиток даже нравился. В конце-концов, если два месяца в года бурной молодости проторчать в глухой обороне недалеко от трофейной цистерны с неочищенным техническим спиртом. И каждый день видеть смерти не самых худших людей… Горе, злость, бессильная ненависть. Цистерну выпили почти полностью, и плевать что такой спирт считался отравой.
В принципе, обычный церемониальный обед при приеме высокого гостя.
Другое дело, что будь такая возможность, приправили бы блюдо медленным ядом, что бы загнулась через месяцок, и не вспомнила, какие здесь яства вкушала. Правда, и кэртерцу известно, что водились среди Еггтов талантливые отравители.
— Однако, мне до сих пор не известно ваше имя.
На тонких губах заиграла загадочная полу улыбка.
— Мое родовое имя вам ничего не скажет. Хотя… — словно окаменел взгляд. — Я назову вам боевое. Его вы наверняка слышали. Орол.
И на мгновение вновь загрохотала та ночь.
— Да… Наша встреча могла бы состояться семью годами раньше.
— Такова жизнь.
Приносят новое блюдо: кожица на спине причудливо нарезана на строго определенное количество частей. Только обладатель кожицы в прошлом не гавкал, а к разряду пресмыкающихся относился. Кэртерский деликатес, столь сильно ими любимый, что в виде тушек, а то и живьем имеющийся на всех кораблях. Дома у них вроде даже соревнования по искусству приготовления зверька приводятся. В местную фауну трофей не вписался: сказались тысячелетия селекции, и своего дикого прародителя ящерица напоминает примерно так же как хрюшка с курносым носом и волочащимся по земле пузом напоминает поджарого и наполовину хищного кабана древности. Местные корма ящерица оценила, и перед войной даже поднимался вопрос о промышленном разведении. Кэртерское имя презрели, зоологи называют зверушку Ящерица жирнохвостая трофейная, а все прочие зовут её просто трофейка.
Потом стало не до того, но маленькая ферма в окрестностях столицы уцелела, а Кэрт научил поваров возрожденного Императорского орла готовить зверушку.
Изящный наш, похоже, собирался изощренным способом обозвать М. С. варваркой, ибо кушать сиё национальное блюдо следовало строго определенным образом.
Ну, ушастый, держись!
Блюдо поставили только перед ней: все строго по этикету, как перед почетным гостем. Зверушка уже нарезана, и серебряная вилка торчит. Не знающий этикета тут же себе кусок и положит, а то и прямо с блюда лопать начнет.
В глазах хозяина играют хитрющие искорки.
М. С. демонстративно берет обеденный прибор, напоминающий игрушечный гарпунчик. Насаживает кусочек кожицы со спинки, вертит перед лицом, затем обмакивает в чашечку со светло коричневым соусом, и начинает откусывать микроскопическими кусочками. Строго по этикету!
Лицо хозяина снова становится непроницаемым. Слуга подносит к нему блюдо. Дальнейшее поедание ящерицы тоже должно сопровождаться определенным ритуалом: каждый гость съедает по кусочку кожицы, зверушку уносят, и оставшиеся кусочки укладывают уже по другому, затем гость снова съедают по кусочку, обмакивая в зеленый соус, и только после того, как блюдо приносят в третий раз, наступает черед нежного мяса.
— Я хочу узнать о судьбе оставшихся. Той зимой я летал на север. Мы высаживались… И не нашли ничего. Мертвая сталь, мертвый бетон… Но тогда я уже знал, что гарнизон погиб не полностью…
— Нас осталось только двое.
Он кивнул.
— Известно ли вам что-нибудь о судьбе моего заместителя, боевое имя…
— Я видела его смерть. И меч ушёл вместе с ним.
— Вы его видели мертвым?
— Да.
Уже забираясь в машину, вспомнила, откуда известен герб — туз-то этот из колоды Миротворца! Раньше в планетарных делах замешан не был! А участие в высадке десанта не считается. Глянуть в лицо опасности — ни один уважающий себя кэртерский аристократ или подражающий им такой возможности никогда не упустит.
С чужаками всё понятно. На первый взгляд практика древняя как мир.
За влияние в данном регионе борются группировки А и Б. Группировка А несколько сильнее. За поддержкой обращаются обе. Естественно, получает её Б, и серьёзно ослабляет А. Та в конце — концов прижимает Б к ногтю, но с очень большими потерями. И в этот момент на них наваливается какой-нибудь В, которому чужаки обещали поддержку ещё ранее, так как оказывается А и Б вели борьбу за исконно принадлежавшую В территорию.
То есть все усилия прикладываются для того, чтобы никто не стал сильным по-настоящему.
К счастью, даже сверхискустным дипломатам чужаков не по силам объединить все группировки юга материка, и натравить их на грэдов. Самим в крупномасштабную свару лезть неохота. Пока?
Как только покинули гостеприимный дом, сразу связалась со всеми гарнизонами на будущей трассе: службу нести в боевом режиме. И тут же приказала усилить гарнизоны антидиверсионными подразделениями. Этот деятель достаточно влиятелен, что бы располагать карманной армией. Как из соплеменников, как и (что гораздо вероятнее) из местных искателей приключений и солдат удачи всех мастей. Для них-то подобное время — полное раздолье.
Несмотря на весь блеск парада, и всю роскошь приема, М. С. чувствует фальшь и какую-то ненатуральность в них. Словно играют, нацепив маски регента, генералов, аристократов и банкиров. Будто по-прежнему существует империя, и вот-вот соберется двор. Играют, пытаясь убедить все вокруг, и прежде всего, самих себя, в истинности созданного ими мирка. Но под блестящей маской — пустота. И за высокими стенами особняков только грязь и мерзость обитателей, небезуспешно притворяющихся за стенами благородными и чистенькими. Стены высоки, и самые низменные инстинкты вырываются наружу. Нет веры, нет стремлений, нет моральных норм. Только порожденная богатством вседозволенность. Одна цель — получение наслаждений. Утонченное претворение в жизнь самого низменного, что скрыто в душе.
Нет энергии в этом мире. Только апатия доживающих век в тепленькой старице древних пресмыкающихся. Кипит вокруг какая-то жизнь. То здесь, то там мелькнет в кустах остренькая мохнатая мордочка. Заинтересованно посмотрит на огромную груду мяса. И исчезнет. Убежит куда-то по своим делам. Туша не заплыла жиром, вполне может встать, крепки мышцы, остры клыки. Может, и крылья найдутся… Но зачем лететь, когда можно лежать, выцеживая из воды съедобных рачков. Зачем к чему-то стремится?
Мозговые клетки заменяются жировыми. Пусть, ещё и достаточна мышечная масса.
Крах цивилизации близок.
Прав последний миррен.
И не знаешь, радоваться или огорчаться.
При встрече сказала Кэрту о ценителе хорошей кулинарии. Генерал только присвистнул.
— Надо же, боевое имя Орол. Вот этого старого интригана меньше всего ожидал здесь встретить.
— Так и этого знаешь? — спросила М. С., подумав ''старый интриган'' видите — ли. Кто же по-твоему старик, с твоей-то второй тысячей лет?
— Слышал очень многое. И то что я слышал, мне не нравится.
— Представляешь, мне тоже!
— Не язви. Дело очень серьезно. И не только для нас.
— Тогда, давай без загадок!
— Похоже, опять собираются подставить военную линию.
Мечтатели, бродяги, воины, поэты и прочие непрактичные… люди. Таковы те, кто принесли на землю столько горя.
Но не зря только мы можем носить длинные мечи! Метрополия. Там ещё не позабыли, как мы спасали их во время нашествия… Там уважают нас. И боятся одновременно. Их не тянет к звездам, они не любят опасностей. Они такие мирные и тихие. И одновременно, коварные. Они получали от нас планеты, мы получали от них корабли. И нас мало, и становится все меньше. А их много, и становится все больше. Мы рано уходим, и поздно возвращаемся. В наших семьях мало детей. А те что есть, вырастают идеалистами вроде нас. Рыцарями в торгашеском мире.
И мир меняется. Уже и наши научились предавать.
Та экспедиция… Совместная. Отчет перед советом. Голосование. Я был за. Планеты перенаселены. А условия представлялись идеальными для создания промышленной колонии. Сам участвовал в паре подобных экспедициях. Даже в мыслях не было, что доклад можно подделать. И главное ради чего! Выгода… Прибыль… Нелюбимые мной слова.
Правда, есть ещё одно… Возможно, деньги и не причем, и не подвернись вы, выдумали бы что-то иное — к примеру высадку на планету с сильной солнечной радиацией без соответствующего оборудования.
— Не понимаю.
— Конфликт ветвей. При нынешнем раскладе вещей… Будь доклад подлинным мы, руководство военной ветви, сказали бы ''Не пойдем'', и никто, никакими силами не смог бы нас заставить. Мы воины, исследователи, иногда авантюристы. Но не наёмники!
