Андрей Завадский - День победы
- Не стреляйте! Это я! Я с вами!
Турпал Исмаилов был то ли полураздет, то ли полуодет, испуган и растерян. Массивный "стечкин", который он сжимал в руках, сейчас был едва ли опаснее обычной палки.
- За машину, живо! - приказал Мейсон, ныряя за борт массивной "Кобры".
Прижавшись спиной к броне, американец перевел дух. Он слышал, как по противоположному борту "Кобры" с грохотом и лязгом ударила автоматная очередь, но не испугался, зная, что теперь надежно защищен.
- В машину! - скомандовал бывший морпех. - Роберт, в десантный отсек! Турпал, с пулеметом справишься? Нужен стрелок! Я за руль!
- Мои люди еще живы! Мы бросим их?!
- Можешь остаться подыхать с ними, если хочешь, - отмахнулся Мейсон. - Это не наша война! Русские здесь из-за вашей кровожадности, они пришли за тобой! Сделай им подарок, свою голову!
Малкольм распахнул тяжелую бронированную дверь, запрыгивая в кабину RG-31, на водительское место. Он знал, что баки полны, можно ехать отсюда хоть до Архангельска без остановок. Оказавшись внутри "Кобры", американец сразу почувствовал себя уверенным - здесь ему почти ничего не грозило. Девятитонный бронетранспортер был непростой мишенью для легкого оружия русских партизан.
- Боб, шевелись! - поторопил Мейсон напарника, неловко карабкавшегося в проем люка, пытаясь одной здоровой рукой подтянуть самого себя и одновременно удержать пулемет.
Стаут оказался внутри в тот миг, когда Малкольм запустил двигатель. Мощный дизель, укрытый под бронированный капотом, похожим на хищную крокодилью морду, завелся с полуоборота, добавив уверенности в недалеком будущем.
По корпусу RG-31 вновь хлестнули пули, оставляя глубокие царапины на бронированных стеклах. Мейсон уже захлопывал тяжелую дверь, когда в проем сунулся Исмаилов.
- Не уезжай, американец! Я с вами!
- К пулемету! У русских в лесу снайперы!
Мейсон отжал рычаг переключения передач, и "Кобра", басовито рыкнув дизелем, тронулась с места. И в тот же миг дом, тот самый, где ночевали в компании чеченских боевиков оба американца, исчез в пламенном шаре взрыва. Вспышка ослепила тех, кто находился в бронемашине, а по бортам "Кобры" застучали разбросанные в стороны щепки и останки тел тех, кто так и остался в здании.
- О, черт!!!
- Это "Шмель", реактивный огнемет с "вакуумной" боеголовкой, - опознал примененное оружие Исмаилов. - У русских есть такие, точно!
- К черту русских, - прохрипел из глубины десантного отсека Стаут. - Малкольм, вытаскивай наши задницы отсюда живее!
Мейсон вывел "Кобру" на единственную деревенскую улицу, здраво рассудив, что в темноте по бездорожью на такой тяжелой машине он уедет не дальше деревенской околицы, пока какой-нибудь русский не всадит им в борт еще один заряд из "Шмеля" или еще чего-то подобного.
Турпал Исмаилов, кажется, забывший, что рядом умирают его бойцы, его братья, встал к пулемету, прильнув к небольшому экрану прицельной системы. Повинуясь его движениям, установленный на дистанционно управляемой турели над головами беглецов "браунинг" М2 вращался из стороны в сторону, посылая в направлении леса короткие очереди с низким уханьем. Слышно было, как со звоном ссыпаются с крыши стреляные гильзы, падая под колеса "Кобры".
В тот миг, когда со стороны Кремлевки раздались хлопки гранатных взрывов, полковник Басов вздрогнул так, словно гранаты рвались рядом с ним, а не почти в полукилометре от наблюдательного пункта.
- Снайперам - огонь! - приказал стряхнувший с себя оцепенение партизан.
Сухо защелкали винтовки СВД, посылая тяжелые пули в сторону поселка. Глушителями они снабжены не были, но сейчас скрытность не имела значения, зато важно было, что каждый из пяти снайперов смотрел на мир сквозь электронно-оптические преобразователи ночных прицелов НСПУ-5. Благодаря ночной оптике, работавшей безотказно, партизаны видели чеченские посты, расположенные со стороны подступавшего к поселку леса, и теперь били точно в метавшихся в растерянности часовых.
- Всем внимание, - скомандовал Басов, нажимая тангету рации. - Прикрывать отход штурмовых групп! Отсекайте от пацанов "зверей"!
Со стороны поселка донеслись звуки стрельбы, слишком энергичной, чтоб быть осознанной и эффективной. Захваченные врасплох чеченцы просто палили во все стороны, отовсюду ожидая нападения, но именно этот беспорядочный огонь и грозил наибольшими потерями партизанам. Кто-то из боевиков уже выскакивал из домов, и тотчас по ним, суматошно бегавшим из стороны в сторону, открывали огонь снайперы.
- Первый, это Пятый, груз на месте, - раздалось в нацепленной на голову гарнитуре у Басова. - Мы отходим! Обеспечьте прикрытие!
- Вас понял, Пятый, отозвался полковник. - Прикрываем! Маршрут отхода по плану!
Дело было сделано лишь наполовину, партизаны захватили видеоархив боевиков, и теперь им предстояло вынести его из села под огнем приходивших в себя чеченцев. Бойцы штурмовых групп, вооруженные через одного пистолетами и светозвуковыми гранатами "Заря", совершенно бесполезными в настоящем бою, отступали, отстреливаясь из всех стволов, а вслед им били пулеметы, молотили автоматы, кое-где уже рвались гранаты.
- Пулеметчикам - фланговый огонь, - приказал Басов. - Отсекайте "чехов" от наших пацанов!
Оба пулемета, ПКМ и легкий РПК-74, заговорили наперебой, и ночь разрезали мерцающие нити трассеров. Нескольких чеченцев, пытавшихся преследовать партизан, срезало сразу, остальные отступили к домам, продолжая вести шквальный огонь.
- Они в избах, как в дотах, - нервно крикнул один из снайперов. - Там не достать!
- Давай "Шмеля" им!
Двое партизан вскинули на плечи десятикилограммовые тубусы реактивных огнеметов РПО-А, самого мощного оружия, что было в арсенале партизан. Оружия, предназначенного как раз для такого случая. Выстрелы прогремели почти одновременно, и к одному из занятых чеченцами домов устремились огненные стрелы реактивных гранат. Мгновение - и партизаны зажмурились от яркой вспышки. Огненный шар вспух на месте дома, когда пришли в действие термобарические заряды, испепелившие всех, кто находился не только за стенами, но и рядом в радиусе нескольких метров.
- Броневик! - тот же самый снайпер указывал на темную громаду МРАП, сорвавшуюся с места, направляясь за оклоицу, куда-то в сторону шоссе. - Они уходят!
- Никуда не уйдут, - спокойно усмехнулся Басов, видевший, что чеченцы загоняют себя в ловушку.
В тот миг, когда бронемашина оказалась за деревней, пришел в действие сейсмический взрыватель противотанковой мины ТМ-83, установленной в двадцати метрах от проселка еще два часа назад, приводя ее в боевое состояние. Он передал исполнительный сигнал на второй, инфракрасный взрыватель противобортовой кумулятивной мины, и в ту секунду, когда МРАП поравнялся с ней, "адская машина" пришла в действие.
Мина, воздействовавшая на цели на расстоянии, по принципу "ударного ядра", взорвалась, выбросив в сторону МРАПа сгусток огня и расплавленного металла, разогнанный до сверхзвуковой скорости. Возможно, многослойная танковая броня и выстояла бы, но тонкий борт бронемашины, не рассчитанной на такое оружие, поддался. Алексей басов видел, как американский броневик перевернуло на бок, сбрасывая с шоссе, когда по его внутренностям прокатилась волна пламени.
Они все же вырвались из охваченной агонией русской деревни. Позади еще шел яростный бой, взрывались расстрелянные из гранатометов дома, а двое американцев вместе с неудачливым чеченским командиром были готовы кричать от радости. За ними не погонятся, конечно же, нет, русские убьют тех, кто остался в поселке, и уйдут, растворятся в бескрайнем лесу.
- Мы это сделали! - осклабился Мейсон, мертвой хваткой вцепившийся в баранку и не снимавший ноги с педали газа, утопленной заподлицо с полом кабины. - Сделали!
- Гони, - кричал сзади Стаут, которого швыряло по всему десантному отсеку, впрочем, довольно тесному, к тому же заваленному всевозможным снаряжением. - Жми!
"Кобра" перла вперед, сминая заборы, подпрыгивая на ухабах, перепахав по пути чей-то город. Под колеса летела лента разбитого проселка, дизель под бронированным капотом надсадно ревел, таща тяжелый броневик вперед. и никто не ожидал, что ночь вдруг озарится вспышкой взрыва, а затем что-то невидимое ударило в борт с такой силой, что машину толкнет на обочину.
Руль вдруг перестал слушаться Малкольма, и неуправляемая "Кобра", скатившись в овраг, начала заваливаться на бок. А внутри уже все горело, кричал Стаут, выл чеченский командир. Малкольм Мейсон, по привычке пристегнувшийся, как только оказался в кабине на водительском месте, беспомощно повис на ремне, оглушенный и испуганный. Он чувствовал, как сзади разгорается пламя, и понимал, что оно скоро доберется до топливных баков, превратив МРАП в крематорий.
- Американец, ты жив? - прозвучал сдавленный голос Исмаилова. - Надо выбираться отсюда!
- Помоги ремни расстегнуть!
