Ольга Громыко - Космоэколухи

Справа от биоклавиатуры стояла коробка с сахаром, закупленным специально для киборга. Самый легкий, быстрый и удобный источник энергии для имплантатов, особенно необходимой после болезни или травмы, когда собственные мышцы работают еще неважно.

Дэн не глядя взял из коробки один кубик, покрутил в пальцах. От рецепторов и нанодатчиков хлынула информация, рисуя под закрытыми веками трехмерную модель объекта с результатами анализа: 22х18х15 мм, 5,98 г, содержание углеводов – 99,81 %, энергетическая ценность 21,3 ккал – и еще куча всевозможных сведений.

Кроме главного: вкуса.

Рыжий метко бросил кубик обратно, открыл глаза, встал и отправился в кладовку.

Вернулся он оттуда с банкой сгущенки.

Утром Теодор проснулся раньше всех и, вспомнив, что сегодня его очередь дежурить на кухне, со скуки взялся печь блинчики. Такого подвига от него никто не требовал, но у пилота было слишком паскудное настроение, чтобы усугублять его размороженным батоном и консервами.

Пять первых блинчиков уже подрумянились с одной стороны, когда в «кухню» – правый дальний от шлюза угол пультогостиной – зашел Дэн. Постоял-постоял рядом, наблюдая, как пилот поочередно подковыривает блины вилкой (лопаточку Тед считал профанацией), и неожиданно попросил:

– Научи меня готовить.

– Чего? – опешил Теодор, поворачиваясь и задевая локтем кастрюлю с тестом. – Ах ты ж черт!

Дэн деликатно выждал, пока кастрюля отгремит по полу, и добавил:

– Пожалуйста.

– На кой оно тебе? – недоверчиво буркнул пилот. – Загрузи себе программу шеф-повара, и вперед!

– Не могу, – серьезно ответил рыжий. – Базовые навыки занимают слишком много места, чтобы в цифровой памяти поместились сразу две специализации. Вначале придется стереть боевую.

– Ну так сотри, – сердито посоветовал Теодор, поднимая кастрюлю и со слабой надеждой заглядывая внутрь – но увы. Растекшееся тесто доползло до ножки стола и останавливаться на этом, похоже, не собиралось. – И вообще, у тебя там еще вода недоперелита!

Рыжий, не настаивая, отвернулся, но не успел сделать и пяти шагов, как пилот ворчливо окликнул:

– Ладно, иди сюда! Все равно из-за тебя заново начинать придется.

Начать пришлось с уборки. Пока Дэн отмывал пол, Теодор подставил под кран испачканный бок кастрюли и словно бы нехотя поинтересовался:

– А если по-честному, какой у тебя стаж навигатора?

Киборг оценивающе покосился на пилота:

– Тот месяц, что я с вами на Степянку летал, считать?

– Считай, – разрешил Тед.

– Тогда месяц.

– Опа, – только и сказал пилот, потрясенно отворачиваясь к кастрюле. – Ну, это… У тебя неплохо получается.

– Я видел, как работают навигаторы, – пояснил Дэн. – Мне понравилось. Трасса – это как огромная головоломка с кучей плавающих, постоянно изменяющихся условий. Ее можно решать бесконечно, и каждый раз по-другому. Главное – привести корабль к цели, а каким путем, ты выбираешь сам. Всю теоретическую информацию я нашел в инфранете, а практику уже в пути подтянул.

– А сколько тебе… ну… – Пилот замялся, сам не зная, хочет ли он знать ответ.

– Семь.

– Надеюсь, не месяцев?!

– Нет. – Дэн впервые за месяц, пусть и едва заметно, улыбнулся, в последний раз отжал тряпку и выпрямился. – Что дальше?

– Да проще некуда. – Теодор сунул киборгу свежеотмытую кастрюлю. – Наливаешь сюда на глазок воды…

– На какой глазок? – тут же потребовал уточнений рыжий, рассматривая посудину. Метки «глазок» и «два глазка» на ней почему-то не было.

– Ну, чтобы всем хватило, – пояснил пилот.

– Девять литров сюда не влезет.

– Почему именно девять?! – опешил Теодор.

– Армейская суточная норма воды – полтора литра. А нас шестеро.

– М-да, – задумчиво почесал макушку пилот. – Похоже, насчет «проще» я погорячился… О! Представь, что тебе нужно решить головоломку, имея на выходе кастрюлю теста, а на входе – вот эти продукты…

Под потолком пультогостиной сизым туманом колыхался дым. Вентиляционная система работала на максимуме, с жадным гулом засасывая дым в решетки, но ее мощности явно не хватало.

– Выгдым прзшло? – опасливо поинтересовался Михалыч, разбуженный запахом гари и, разумеется, кинувшийся проверять, не по его ли это ведомству.

– Стажер за плитой, – ехидно сообщил Теодор. Сам пилот уже расслабленно сидел за накрытым столом и медитировал на дым.

– Ты сказал: «Следи за ними», – укоризненно напомнил Дэн, стряхивая на блюдо последний блинчик, большой и кляксообразный. – А не: «Следи, чтобы они не пригорели»!

– Я думал, ты это понимаешь!

– Теперь понимаю.

Полина с подозрением отщипнула кусочек, попробовала и захихикала:

– Сразу видно, кто делал.

– Что, невкусные? – удивился пилот, на правах шеф-повара успевший снять пробу. Точнее, пять-шесть проб.

– Да нет, вкусные. – Полина нагребла себе на тарелку сразу несколько штук. – Только чай я, пожалуй, сахарить не буду.

Последним к столу вышел Станислав, так глубоко погруженный в невеселые раздумья, что дыма даже не заметил. Капитан рассеянно взял с блюда блинчик, надкусил, озадачился, но ничего спросить не успел: над голографической подставкой снова заплескался океан, на этот раз не изнутри, а с поверхности, с гребешками волн, противно орущими чайками и штормовыми облаками на горизонте. Не хватало только запаха соли, рыбы и водорослей, но он тут же с успехом нафантазировался.

– Капитан! – срывающимся от волнения голосом позвала Маша – уже без русалочьего хвоста, зато в моряцкой бескозырке с ленточками и форменной – для лилипутов – юбке. К груди «юнга» прижимала зеленую пузатую бутылку из-под рома, отчасти заслоняющую прелести, отчасти работающую линзой. – Получен сигнал SOS!

Маша оторвала бутылку от груди и потрясла ею с видом «тебе письмо, танцуй!». Внутри с сухим шелестом перекатилась свернутая трубочкой записка.

Станислав поперхнулся блинчиком:

– Что еще за сигнал? В смысле, что случилось, когда, где?

– Не знаю, милый, – сокрушенно покачала головой «юнга». – Простая морзянка, передается на общей частоте.

– Немедленно отправь им ответный запрос!

– Еще двадцать секунд назад отправила, – надула губки Маша. – Пока молчат. Впрочем, «где» – я тебе и так могу показать.

«Юнга» зубами вытащила из бутылки пробку, вытряхнула бумажку, и та мигом развернулась в рукописную карту звездного неба, с пунктирами от созвездия к созвездию, рисунками мифических чудовищ и «Веселым Роджером» в верхнем левом углу. Посредине мигал красный крестик «клада».

Несмотря на специфическое оформление, две звезды и вращающаяся вокруг них планета опознались на раз, а для сравнения достаточно было посмотреть в иллюминатор.