Адмирал Империи – 50 - Дмитрий Николаевич Коровников
— Полчаса, — повторил я. — Хорошо, этого достаточно, чтобы подготовить экипаж.
— До встречи, контр-адмирал, — Невский не смог сдержать торжествующей улыбки. — Я с нетерпением жду момента, когда лично поприветствую вас на борту «Афины»… уже в качестве пленника.
Экран погас, и я наконец смог расслабить напряжённые мышцы лица. Игра в поддавки сработала — Невский заглотил наживку. Теперь главное, чтобы крючок был достаточно прочным.
— Он поверил? — спросила Таисия, внимательно наблюдавшая за моим выражением.
— Не полностью, — ответил я, — но достаточно, чтобы решиться на абордаж вместо прямой атаки. Самолюбие — его слабое место. Перспектива привести «Афину» в столицу как свой трофей оказалась слишком соблазнительной.
— Полчаса, — Таисия задумчиво постучала пальцами по рукояти пистолета. — Не так много времени для подготовки.
— Но достаточно, — я включил общекорабельную связь. — Внимание всему экипажу. Говорит контр-адмирал Васильков. Сейчас произойдёт абордаж. Всем занять позиции согласно плану обороны. Это не учебная тревога.
Отдав распоряжение, я повернулся к Таисии:
— Проверь, как там Дорохов и его люди. Я хочу знать, что каждый штурмовик готов к бою.
— А ты?
— Я навещу нашего профессора и его металлических питомцев. Хочу лично убедиться, что они готовы к предстоящему испытанию.
* * *
Лаборатория Гинце на нижней палубе «Афины» гудела от активности. Десяток техников двигались между стойками с оборудованием, проверяя показания приборов и регулируя настройки. В центре этого технологического хаоса стоял сам профессор, окружённый голографическими экранами с постоянно меняющимися диаграммами.
— А, Александр Иванович! — воскликнул он, заметив моё появление. — Как раз вовремя. Мы завершаем финальные приготовления.
Я оглядел помещение, ища глазами андроидов.
— Где они?
— В соседнем отсеке, — Гинце указал на боковую дверь. — Проходят последнюю калибровку боевых систем. Прошу за мной.
Мы прошли в просторное помещение, которое, судя по оставшемуся оборудованию, раньше служило малым спортивным залом. Три андроида стояли в центре, неподвижные, с закрытыми глазами, словно статуи из полированного металла. Их тела были облачены в особую броню — чёрную, с едва заметным металлическим отливом, плотно облегающую каждый мускул, подчёркивающую их нечеловеческое совершенство.
— Впечатляюще, — признал я. — Но они… функционируют?
— О, более чем, — заверил меня Гинце, подходя к ним. — Они сейчас в режиме глубокого сканирования, загружают и анализируют все данные о предстоящем бое. Планы корабля, вероятные точки проникновения абордажников, тактические схемы. — Он коснулся запястья ближайшего андроида. — Алекс-1, активация.
Глаза андроида мгновенно открылись — ярко-голубые, пронзительные, неожиданно живые. Он моргнул, фокусируя взгляд на профессоре, затем перевёл его на меня.
— Контр-адмирал Васильков, — произнёс он голосом, который абсолютно невозможно было отличить от человеческого. — Подготовка к боевой операции завершена на восемьдесят семь процентов. Расчётное время полной готовности — две минуты.
— Хорошо, — кивнул я. — Каков план?
Алекс-1 взглянул на Гинце, словно спрашивая разрешения, и после утвердительного кивка профессора подошёл к небольшому проектору, активировав трёхмерную модель «Афины».
— Анализ показывает, что противник попытается осуществить абордаж через три основных шлюза, — начал андроид, указывая на определённые точки корабля. — Учитывая конфигурацию его сил, наиболее вероятно, что основной удар будет направлен на центральный шлюз — кратчайший путь к командному центру.
Я внимательно наблюдал за его объяснениями, поражаясь чёткости и глубине анализа. Андроид говорил как опытный тактик, учитывая все возможные варианты развития событий.
— Согласно плану полковника Дорохова, — продолжил Алекс-1, — наши силы сконцентрированы на отражении атаки и сдерживании противника в пределах шлюзовых отсеков. Однако я предлагаю альтернативную стратегию.
Он изменил изображение, и теперь проектор показывал не только «Афину», но и приближающуюся к ней «Ариадну».
— Вместо пассивной обороны мы можем перейти в наступление, — уверенно заявил андроид. — Позволив противнику проникнуть на борт через центральный шлюз, мы заманиваем его в ловушку. Одновременно, используя его собственные абордажные шаттлы, я и Алекс-3 проникаем на «Ариадну» и нейтрализуем ключевой персонал — в первую очередь кавторанга Невского.
Я был поражён смелостью и неординарностью этого плана.
— Вы предлагаете не просто обороняться, а захватить флагман противника?
— Именно, — подтвердил Алекс-1. — Это не только даст нам тактическое преимущество, но и внесёт дезорганизацию в ряды врага. Без централизованного управления эскадра Невского не сможет эффективно координировать свои действия.
Я посмотрел на Гинце, который наблюдал за своим созданием с нескрываемой гордостью.
— Что вы думаете об этом плане, профессор?
— Он имеет высокие шансы на успех, — ответил Гинце. — Учитывая боевые возможности андроидов, двое из них легко справятся с абордажной задачей. Алекс-2 останется на «Афине» для координации обороны и защиты императора.
Я задумался, анализируя предложенную стратегию. С военной точки зрения план был безупречен — дерзкий, неожиданный, использующий главный козырь противника против него самого. Но меня беспокоило другое.
— Эта операция требует высочайшей степени автономности действий, — заметил я. — Как только вы покинете «Афину», прямая связь будет затруднена, если вообще возможна.
— Мы готовы к автономным действиям, — заверил меня Алекс-1. — Наши системы рассчитаны на принятие самостоятельных тактических решений в условиях ограниченной коммуникации.
Именно этого я и опасался — их способности действовать самостоятельно, без контроля со стороны создателя. Но выбора не было. План Алекса-1 давал нам реальный шанс на победу в, казалось бы, безнадёжной ситуации.
— Хорошо, — решил я после паузы. — Принимаем ваш план. Но с одним условием: ваша основная задача — захват «Ариадны» и нейтрализация её командования. Никаких отклонений от миссии без прямого приказа.
— Понял, контр-адмирал, — кивнул андроид. — Строгое следование поставленной задаче. Никаких отклонений.
Его голубые глаза встретились с моими, и на мгновение мне показалось, что я вижу в них нечто большее, чем просто программную уверенность — почти человеческую решимость. Но это, конечно, было лишь игрой воображения.
— Когда вы будете готовы? — спросил я.
— Ровно в срок, — ответил Алекс-1. — К моменту абордажа мы займём позиции в соответствии с планом.
— Хорошо, — я протянул руку Алексу-1, испытывая странное желание проверить, насколько «человечным» может быть его рукопожатие. — Удачи в бою. И помните: главное — выполнить миссию и вернуться.
Андроид без колебаний пожал мою руку. Его хватка была крепкой, тёплой и, что удивительно, естественной — без излишней силы, которую можно было бы ожидать от машины.
— Мы не подведём вас, господин контр-адмирал, — произнёс он с уверенностью, которая, как ни странно, вселила в меня надежду…
Оставшееся до абордажа время пролетело в лихорадочной подготовке. Дорохов и его штурмовики занимали ключевые позиции согласно плану обороны. Боб и его техники вносили последние коррективы в системы корабля, чтобы они выглядели более повреждёнными, чем были на самом деле — Невский должен был поверить в нашу беспомощность. Таисия Константиновна отправилась на «2525», чтобы проверить систему безопасности вокруг императора.
За пять минут до расчётного времени абордажа
