Восхождение - Валерий Михайлович Гуминский
– Йоханн Шварц? И паспорт менять не придется.
– Пусть так. По легенде – я немец, и мой отец имел некоторое отношение к рейхсверу, в результате чего передал мне свои связи. Скажем, контракты на поставку оружия странам Азии.
– Я понял, какую легенду вам нужно, – поднял руку Билли. – Сделаем. Прикроем. Но добираться до Цитайхэ будете в одиночку. Я завтра ухожу, а вы тронетесь следом через пару дней. Так надо. Спуститесь вниз в долину, в деревню Лидянгпу, оттуда позвоните по телефону и вызовите из города Шицзячжуан (господи, язык сломаешь, пока выговоришь!) такси. Переночуете в гостинице «Бавария», что хорошо ложится на вашу немецкую легенду. Оттуда закажете билет на самолет до Харбина. Почему не сразу в Цитайхэ? Потому что с января месяца правительство Китая закрыло приграничные районы для посещения, и это касается всех, даже своих граждан. Вы пересядете на поезд и спокойно доедете до Цитайхэ, а уже оттуда – до сборного лагеря. Вас пропустят, не переживайте. Кажется, все. Ничего не забыл. Понятно изложил?
– Вполне.
– Тогда можно допить эту бутылку. Жаль оставлять такой драгоценный напиток в чертовых горах. Да и холодно в вашей норе.
Глава шестая
Вологда, поместье Назаровых. Февраль 2011 года
– Душа умершего должна легко подняться в Небесные Чертоги, к Роду, – пояснял знакомый жрец храма Перуна, когда вместе с помощниками сооружал помост для всесожжения усопшего патриарха. Точнее, он больше командовал, то и дело давая советы, опираясь на деревянный посох. Никита стоял рядом, обнимая за талию Тамару, и внимательно слушал старика. – Поэтому сей обряд и называется крода. Христиане погребают тела, не ведая или не желая понимать, что нити, которые связывают сущность человека с физическим телом, мешают умершему воспарить над покинутым миром. Душа освобождается от мертвого тела только через год, когда завершается распад органики. А костер дает возможность душе сразу освободиться от телесной оболочки, которая уже мертва. Аура тела и энергия выплескиваются с мощью, отдавая силу своим близким. Так что, молодой барин, стоять тебе рядом и принимать «подарок» патриарха.
– Раз надо – так и будет, – кивнул Никита и посмотрел на Тамару. – Только ли я восприму Силу? А как жена? Имеет ли она право взять частичку энергетической структуры?
– Жена может, – немного подумав, согласился жрец. – Но не каждая. Единение тел и душ – всего лишь возможность обойти законы мироздания. Ты – единственный единокровный наследник Рода. Захочешь – и сам сможешь манипулировать Силой.
Работники тем временем закончили сколачивать помост из струганых березовых досок, после чего принялись с помощью автокрана выгружать с открытой платформы тяжелого тягача с красующейся надписью «Буран» на шильдике небольшую ладью с загнутым носом. Никита и Тамара переглянулись, удивленные. Жрец пояснил:
– Анатолий Архипович был воином и знатным родовичем, поэтому поверх полога и помоста нужно водрузить погребальную ладью. На ней он и вознесется в Чертоги. Обрати внимание, юноша, что крода располагается головой на север. Заносить покойника будут с южного края, а спускаться вам предстоит с полога – с северной. Также и родные должны прощаться с умершим. Не перепутайте.
– Я все понял, – кивнул Никита. – Подготовкой кроды занимаются ваши служители. А кто будет заносить патриарха в ладью?
– Мы, – ответил жрец. – Завтра на рассвете прольем маслом всю конструкцию, чтобы до восхода солнца она была полностью пропитана.
– А какое масло используете? – поинтересовалась Тамара, прижимаясь к плечу мужа.
– Обычное ароматическое масло, чтобы забить некоторые неприятные запахи, – жрец разгреб вокруг себя рыхлый свежий снег, выпавший ночью. – Ну, например, сандал или мирра, лаванда или мята. Да, зажигать кроду будешь ты, молодой хозяин. Не переживай, я тебе все подскажу, если забудешь.
Никита кивнул, соглашаясь со словами старика, и, попрощавшись, повел Тамару домой. Девушка, взявшись за локоть Никиты, медленно шла по дорожке, да и он никуда не торопился.
– Алена мне рассказала, как ты вылечил ее порок сердца, – неожиданно произнесла Тамара. – Знаешь, это благородно с твоей стороны. Заболевание серьезное, лечение стоит больших денег.
– Да знаю, – чуть раздраженно ответил Никита. – Не мог я поступить иначе. Только не вылечил я ее, а купировал пораженный участок. Сразу предупредил, чтобы показалась настоящему волхву-целителю.
– Она так и сделала. Целитель лишь слегка подправил каркас, собранный тобой, и сказал, что даже у него лучше не получилось бы. Это твоя заслуга, дорогой. Знаешь, Алена – красивая девушка, весьма умная и расчетливая. Она сразу же призналась мне, что ты ей нравишься, без всяких лишних мыслей о каких-то непотребных делах.
– Зачем Аленке понадобилось раскрывать свои сердечные чувства? – ошарашенно спросил Никита. – Что за причина?
– Подозреваю, что служанка меня боится, и чтобы пресечь мои справедливые опасения насчет молодой смазливой бабенки в доме, сразу дала понять, что никаких шуры-муры с тобой не будет в мое отсутствие.
В голосе Тамары явно прозвучала угроза.
– Опасный разговор мы затеяли, – Никита понял, к чему клонит жена.
– Он бы в любом случае возник, – вздохнула жена и пристально посмотрела на него. – Я не ревнивая дурочка, если ты сейчас об этом подумал. Просто… Есть вещи, которые неподвластны нашему пониманию. Вот, например, честный и благородный мужчина, у которого есть жена-умница-красавица. И однажды он увлекается кем-то другим. Вопрос: с чего вдруг? Чего ему не хватает? И «магнит» никто не подсаживал…
– Солнышко, ты меня пугаешь, – Никита попробовал сбить настрой Тамары на шутку, но она крепко сжала его пальцами локоть.
– Послушай, я не собираюсь за тобой устраивать слежку и закатывать истерики. Ты не знаешь, но Анатолий Архипович разговаривал со мной о некоторых вещах, которые ввели меня в ступор и замешательство.
– О чем? – осторожно спросил волхв.
– О роли воина-хранителя в традициях ариев-руссов. Патриарх очень живо описал, что именно ты должен защищать и охранять. Скажу тебе – задачка не для одного молодого человека. Это привилегия государства, императора. Сейчас другие времена, и тебе стоит переосмыслить свою сверхзадачу. Но дело не в этом. У меня появились основания считать, что я не буду у тебя единственной женщиной.
– Тамара…
– Помолчи, Никита! Мне претит мысль о намеках на твое будущее многоженство, и я готова была убить старика, когда услышала, что мне предстоит! Я не могу представить, как можно жить с двумя или тремя женами одновременно! В голове не укладывается! Поэтому я очень тебя прошу, когда ты захочешь иметь детей на стороне, чтобы сохранить свою Силу в потомках, сделай так, чтобы я не знала об этом! Никогда!
– Но почему ты уверена в таком развитии событий?
– Потому что не уверена в своем материнстве!
– А говоришь, что умница, – Никита крепко
