Сергей Вольнов - Zona Incognita
И, конечно же, Пацифик находит приманку. Чтобы рассмотреть поближе, становится перед артефактом на колени. Солнышко припекает, и меня тянет в дрёму, пока наблюдаю за ним. Ещё минут пять, и нужно будет неожиданно появиться, строго предупредить аматора, что это красивенькое образование — радиоактивное. Но объект влияния вдруг сам достаёт из рюкзака допотопный счётчик Гейгера, врубает… заслышав сильный треск, испуганно подскакивает и шустро лезет в свой рюкзак. То, что он вынимает из брезентовых недр антикварного мешочка, умиляет меня не на шутку. Это большой, корявый и неудобный свинцовый бокс. Ни дать ни взять первый прототип сталкерских контейнеров! Открутив тяжёлую крышку, Пацифик опускает «лунный свет» в свою самопальную кастрюлю.
Да он сталкер! Вполне подходящий кадр, несмотря на внешность свою несерьёзную. Впрочем, так и вздрогну, как себя вспомню, притащившегося на прицепе во внутренний круг Черноты. Герой-зоноходец с тяжеленным винтарём на плече. Покоритель локаций и разоритель полей артефактов.
Кадр тем временем постоял, постоял, бросая в «электру» щебёнку, налюбовался, да и… уселся на поваленный электрический столб, достал консервную банку. Пообедать, что ли, решил на открытой местности?! Неудивительно, что сталкерское движение медленно развивалось вначале. Мало кто выживал, чтобы инфой поделиться. Рановато я его похвалил. Сглазил…
Да, нормально пожрать ему не удалось,
— Мордой на землю, руки за голову! — разлетается над посёлком крик.
Со стороны шоссейки к горе-сталкеру бегут пятеро в военной форме. Чёрт, влип по самое не хочу патлатый красавчик, и я ему со своим «калашом» не помощник. Так, прохожий… Лежу на чердаке и наблюдаю, как вояки потрошат рюкзак заваленного наземь аматора и лениво попинывают его под рёбра носками сапог.
Но солдатики недолго радовались добыче. В посёлок влетает кабанье стадо и с разгона сметает троих военных. Разрывают их мутные зверюги в клочья без пауз и колебаний. Двое оставшихся, видимо, кореша, успевают отреагировать и уже спиной к спине отстреливаются. Длинноволосый пионер вскакивает на ноги, подхватывает своё ружьё и в упор высаживает мозги бегущему на него кабану. Жаканом заряжено, ничего себе пацифист! Но от второго монстра, который атакует его сзади, хиппарь не смог бы отмахаться. Поэтому вмешиваюсь я. Две короткие очереди не проходят мимо клыкастой туши, и она, пробороздив землю по инерции, упирается рылом в пятки моему Паци-фику.
Тот подпрыгивает от неожиданности, крутит башкой, опоясанной пёстрой лентой хайратника, и определяет, откуда ему помощь оказана. Солдаты меня вычисляют ещё быстрее. Их я тоже поддерживаю огнём, человеколюб хренов. По логике, мне нужно помочь им сгинуть, но что-то колыхнулось внутри. И без того на мне смертей множество. Тяжёл груз, всё трудней нести. Наверное, старею, не телом, но душой точно. Во имя чего бы ни отнималась жизнь, а убийство остаётся убийством.
Непродолжительный бой общими усилиями завершается победой сборной команды человеков. Когда последняя мутантная тварь падает возле сапог военных, и смолкает гулкое эхо контрольного выстрела, в образовавшейся тишине возникает долгая нерешительная пауза. Я лежу, они все стоят и пытаются осмыслить, почему я не пристрелил никого из них. Кто бы я ни был, обязательно должен был замочить либо сталкера, либо солдафонов, либо всех.
— Эй, там, на чердаке! Спускайся давай, разговор есть! — наконец решается крикнуть один из военных. По ходу, голос молодой совсем.
Ага, щаз, разогнался! Вы и меня как липку об-дерёте, — огрызаюсь в ответ. Поиграю с ними в про-стого бродягу.
Даю слово, что не тронем! Слово офицера даю! — КС унимается военный.
И хотя у моего поколения это самое слово весомым аргументом уже не считалось, я ему даже поверил. Насколько я понимаю, у здешних военных какое-то понятие о чести ещё имеется.
Держа «калаш» на плече, спускаюсь вниз и выхожу из заброшенной хатки. Военный жестом приглашает присесть на столб, на котором так и осталась лежать банка со шпротами, откупоренная патлатым лматором.
Присаживаемся, общаемся. Каждый благодарит за помощь в бою. Армейских зовут лейтенанты Кен-чук и Тараненко, молодые ребята, недавно из училища, а сталкер называется Вохой. В тон ему представляюсь Андрюхой. На вопрос, что делаю в запретной местности, отвечаю: «Деньгу зарабатываю». Трое собеседников, сочтя меня обычным мародёром, не особо удивляются, но всё же, признав во мне мужика бы-налого, интересуются у старшего боевого «соратника», как же тут можно заработать хоть мало-мальски приличную копеечку.
Удача сама в руки приплыла! Ничего выдумывать не надо, просто отвечать на вопросы…
Один за другим я выкладываю перед ними артефакты, прямо на выщербленный асфальт. Исчерпывающе информирую, что это такое, а что вот это такое, расписываю, чем полезны разные «фиговины» и сколько примерно стоят на мировом чёрном рынке. Ознакомительная лекция оставляет неизгладимые следы на их неискушённых физиономиях. По сути, перед ними сейчас лежит огромное состояние.
Чтобы не провоцировать народ на «плохие мысли», я оперативно предлагаю военным заняться бартером. Дескать, мне патроны, жратва и прочее в немалом количестве надобно. Раскочегариваю их воображение, говоря, что у меня нычка есть в Зоне, и чтобы не рисковать, часто пересекая кордоны, я скупаюсь редко, но оптом. И жмотиться не намерен… А для пионера сталкеризма важное поручение изобретаю: доставить и передать некоему Сидоровичу, моему контакту за пределами Зоны, партию артефактов. За щедрое вознаграждение, само собой. Кто таков этот самый Сидорович, я понятия не имею, потому что прямо на ходу сам его придумал. Развивая легенду, сообщаю, что он серьёзный барыга из моего родного города, северной столицы сопредельного государства…
Мои новые «друзья» с энтузиазмом воспринимают радужные перспективы. О погибших сослуживцах военные покамест и не вспоминают, возможно, даже рады, что делиться не придётся. Сталкерёнка я нагружаю артефактами сразу, а с военными договариваюсь прогуляться вечерком, до их склада на блокпосте, и там рассчитаться. Для подкрепления благих намерений прошу офицериков посодействовать успешному исходу Пацифика из Зоны, на что те нехотя соглашаются. А пока ждём сумерек, укрывшись в одном из домов, разводим костёр и продолжаем общаться.
Офицеры дружат с детства, хорошо знакомая мне ситуация… Окончили одно и то же училище, служат вместе и даже в девушку одну влюбились. Вот тут-то и пробежала между ними чёрная кошка. Судя по эмоциональным комментариям, мелькающим в их разговоре, один её обрюхатил и бросил, а другой хоть и не простил другу-сопернику, что девица предпочла именно его, но всё же честно пытался ей помочь, посему не оставлял попыток внушить более удачливому соискателю чувство ответственности за будущего ребёнка.
— Да, парень, чувство долга тебе знакомо не понаслышке, — вклиниваюсь я в их грызню. Просто надоело сидеть и слушать, как эти двое мальчишек сидят и перегавкиваются.
Ты об этом что знаешь?! — вспылил военный. — Вам, сталкерам, как я погляжу, только бы наживаться на этой ненормальности. Но ничего, ничего! Скоро будет наступление на эпицентр, и там уж я выслужусь. Недолго этой мутной реальности существовать! Мы исправим ошибку природы, очистим эту землю…
А на кой исправлять?! — тут же вскидывается и другой офицер, я не успел даже рта раскрыть. — Нашёлся… очищенец! Это же самая-самая загадка в истории! Это достояние не только нашего правительства, но и всего человечества! Да разгадай мы её хоть немного, может, открыли бы какие-то законы мироздания! Зона должна быть независима!
Ты хотел сказать, должна быть свободна? — вворачиваю я.
Независима, как Украина! — чуть ли не плюнул мне в лицо этот второй; но сделал паузу, перевёл дыхание и добавил: — Хотя ты прав, «свободная» тоже хорошее слово.
Какая, на хрен, свобода, наш долг — очистить мир! — рявкнул первый. — Земля должна быть чиста от…
Ну и дурак ты, — не замедлил отреагировать второй, и парочка друзей-врагов опять начала грызться. Слова «долг» и «свобода», «независимость» и «очищение» попеременно сотрясали воздух.
Я мысленно машу на них рукой и пробую разговорить аматора, но этот кадр оказывается фанатиком покруче военных. В детстве чел, мягко говоря, пересмотрел лишнего из фантастики и теперь свято верит, что Зона — детище инопланетных сил, а в эпицентре находится загадочный кристалл и, ясный пень, сугубо внеземного происхождения.
Монолит, что ли? — спрашиваю я, припомнив зонную байку о некоем таинственном эпицентральном клане, одно время популярную, но затем превратившуюся чуть ли не в анекдот. Уж мне ли не знать, что этот мифический клан — просто зонный прикол, не более.
— Да, точно! — подхватывает воинственный Пацифик. — Как в «Космической одиссее две тыщи один»! Я вот отнесу твоему Сидоровичу посылку, свои артефакты продам, и мы с друзьями обязательно отправимся на поиски этого Монолита! А что? Ты знаешь, ведь я не один в это верю, нас…
