Юрий Кузнецов - Калитка во Вселенную (СИ)
— Жора, подтащи провода к излучателям с небольшим запасом, их там еще настраивать надо будет — крикнул Жоре сверху Михалыч. — Я их тут пока к генератору присобачу.
— Погоди, Георгий, — вниз осторожно спускался Пасечник. Он держал в руке небольшой серый газовый баллон, на его плече висела бухта зеленого шланга. — Я тебе сейчас помогу.
На дне оврага было сыро, пахло прелым листом, мокрой землей.
— Вот, Жора, смотри — профессор показал на лежащий неподалеку плоский серый камень, размером с хороший блин. — Ищи с той стороны приблизительно такой же, и ставь на него эту штуку.
Второй камень нашелся быстро, и Жора стал устанавливать на него свой излучатель, поглядывая на то, как это делает Пасечник. Профессор, установив свою конструкцию, подошел к Жоре, и стал аккуратно поворачивать решетку его антенны влево-вправо, руководствуясь ему одному понятными ориентирами. В результате решетки обоих излучателей прицелились в небольшой, приблизительно два на три метра, пятачок на дне оврага.
— Тащи сюда провод, вот там, сбоку. Постарайся не сдвинуть излучатели.
Совместными усилиями они аккуратно присоединили провода к толстым медным шпилькам, торчащими из нижней части установок, закрепив их медными же гайками.
— А что это за штуковины? — спросил Жора.
— Эти штуковины, Георгий, если в примитиве — служат для ионизации воздуха. Типа здоровенных «люстр Чижевского» — слышал про такие?
— Нет — замотал головой Жора — никогда не слышал. Но на люстры они похожи не слишком…
— Какая разница — рассеянно сказал профессор, поглядывая на серое небо — люстры, излучатели, штуковины… Главное — они работают. Черт, дождя бы не было, а то все насмарку, придется сворачиваться и пережидать.
Он глянул на часы — Рановато еще запускаться, еще бы часик-полтора подождать. Полезли наверх, пока время есть — шмотки подготовим.
Наверху, у машины уже стоял разложенный столик. На нем лежали всякие вещи — Жорин маузер, узелок с патронами, сумка-котомка, и еще целая куча всякого разного мелкого имущества, которое они должны были взять с собой. Натальи и Михалыча видно не было.
— Отлично, Натаха уже позаботилась — профессор покрутил головой. — дядя Леша, — позвал он — где плакаты?
— Забыл, Олег Василич! Сей момент поставлю! — донесся из будки голос Михалыча. Он чем-то там загремел, послышалось неразборчивое ругательство. Затем Михалыч показался из-за машины, неся на плече два здоровенных плаката на деревянных палках.
— «Высокое напряжение! Опасно! Проход запрещен! Идут геофизические работы!» — прочел красную надпись Жора на одном из них.
Найдя устроившее его место, Михалыч воткнул один плакат, затем, чертыхаясь, перелез на другую сторону оврага, и установил там второй.
— Давно хотел спросить — вспомнил Жора, глядя на копошившегося Михалыча — А если через «калитку» протащить за собой что-нибудь сверх нормы в мешке на прицепе?
— То есть? — посмотрел на него Пасечник.
— Ну, паровозиком, на буксире. Привязать веревку метра два длинной, ну и… — Жора подергал рукой, изображая подтягивание воображаемого мешка.
— Ты знаешь — озадаченно почесал в затылке Пасечник — никому в голову не приходило. Вряд ли, конечно, что выйдет, но почему не попробовать, ничем же не рискуем. Сейчас что-нибудь наберем на пробу. Наташка, ты где?
— Здесь, здесь, собираюсь — донесся девичий голос из будки.
— Ты слышала, что Жора придумал?
— Слышала, предложение не лишено смысла. Считаю, что идею надо проверить. Да и чем рискуем? Не пойдет — бросим веревку, да и все.
— Вот и я о том же — кивнул головой Пасечник. — Михалыч — обратился он к измазанному землей и запыхавшемуся Михалычу, показавшемуся на краю оврага, — у тебя есть какой-нибудь лишний рюкзак или мешок? Георгий тут одну идею подкинул.
— Слышал я эту идею. Лишнего мешка у меня нет — проворчал он, отряхивая землю с костюма — а вот запасной найдется.
С этими словами он подошел к машине и распахнул дверцу будки.
— Михалыч, черт, постучать нельзя? — раздался оглушительный возмущенный вопль Наташи. Тот испуганно захлопнул дверку, но Жора успел заметить, как в глубине будки мелькнуло что-то белое.
— Наташка! Ты меня заикой сделаешь! — оправившись от испуга, рявкнул Михалыч в ответ. — Я что, в твою комнату лезу? Откуда я знаю, что ты там нагишом вертишься?
— Нагишом? — изумился профессор — Наталья, ты не рано загорать решила?
— Купальник я одевала, а не загорала — прозвучало в ответ из будки.
— Все равно рано. Вот сейчас пойдет дождь и сегодня купальник тебе точно не пригодится.
— Не пойдет — уверенно сказал Михалыч, взглянув на небо — это верховые облака, в них дождя не бывает.
— Хорошо, если так.
Дверь будки открылась, и на землю легко спрыгнула Наташа. На ней снова был одет геологический костюм. Ее пышные, обычно распущенные волосы, в этот раз были собраны в плотный пучок на затылке.
— Иди, ищи за чем лез — сурово сказала она Михалычу. Тот покачал головой, молча полез в будку, и через минуту принес новый серый джутовый мешок, в которых обычно хранят картошку. Моток пенькового шнура он достал из инструментального ящика, который торчал между будкой и кабиной машины. Отрезав от мотка солидный кусок, Михалыч ловко затянул петлей горловину мешка, подергал, убедился, что держится прочно, и снял петлю.
— Ну, давайте решим — что на пробу с собой потащите? — спросил Пасечник.
— Туда неплохо было бы что-нибудь типа мачете — вопросительно посмотрела на Михалыча Наташа.
— Вы меня разорить решили? — ядовито спросил он, впрочем, опять направляясь к заветному ящику — А я чем мясо разделывать буду?
— Давай-давай, не жадничай — усмехаясь, сказал профессор — ты себе еще раздобудешь, а там это непросто сделать. Да и мясо на острове тоже частенько надо порубить. Я помню, как с одним ножом мучился. А если в лес вдруг понадобится? Сам же видел — кое-где без мачете там просто не пройти. Да и не факт, что пролезет мешок через «калитку», получишь тогда обратно свой секач. Хотя, если пронести много мешает еще и человеческое тело… А ведь правда, вспомните — первые разы чуть не нагишом ходили — и все равно протискиваться приходилось! Ну что ж, вполне возможно, что пройдет. Итак, ребятки, если выйдет трюк — это здорово облегчит жизнь.
— Да уж — отозвался Михалыч — я хорошо помню, как все частями да деталями туда таскали. Да и патроны для дробовика туда лучше готовыми брать, уж больно муторно там эту латунь в траве собирать, да потом снаряжать, в такой-то сырости.
— Вот и отсыпь, кстати, Жоре в мешок патронов из своего патронташа. У тебя картечь есть?
— У меня все есть — отозвался Михалыч, вновь залезая в будку.
Далее, в мешок отправились кое-какие вещи, солидный кусок плотного полиэтилена и еще несколько мелочей, типа ножниц.
В результате получился не очень большой вещмешок, вроде армейского «сидора» времен Второй мировой войны, к которому Михалыч приладил точно такие же «сидоровские» лямки из другого куска веревки.
Пока они суетились вокруг стола — немного распогодилось и выглянуло неяркое осеннее солнышко, подбиравшееся к зениту.
— Ну что? Попробуем? — спросил профессор, взглянув на небо.
— А перекусить на дорожку? — спохватился Михалыч.
— Да ладно — махнула рукой Наталья — мы там поедим, а вы нас отправите и здесь себе не спеша сготовите. Или ты, Жора, есть хочешь? — взглянула она на Жору.
— Нет — пожал плечами он — для обеда рановато еще, вполне час-другой свободно обойдусь без еды.
— Тогда, Михалыч, запускай… — махнул рукой Пасечник, как говорится — от винта.
— Есть от винта, — отозвался Михалыч, и направился к прикрытым задним воротам «шишиги», куда уходили провода, тянущиеся из оврага. Один из проводов был подсоединен к толстому штырю заземления, забитому в землю неподалеку от машины. Через минуту в будке загрохотал генератор, в воздухе потянуло выхлопными газами.
— Давайте, ребятки, в овраг, там окончательно и соберемся.
Взяв все, что было приготовлено, они втроем аккуратно спустились в овраг, стараясь не упасть, и не рассыпать вещи из рук.
Внизу профессор сказал: Снаряжайтесь для выхода, одежду свою вот тут, с краю сложите, потом унесу наверх, чтобы не промокла. Ну а я пока закончу все, что надо для перехода.
Жора разделся до трусов и надел приготовленную белую робу. На голову он повязал бандану из куска тряпки, взятой в подземелье вместе с одеждой. Немного подумал, и засунул снятые берцы в буксируемый мешок, неуверенно переступая босыми ногами по холодной осенней земле. Потом он тщательно завязал мешок, крепко перетянув его поперек петлей буксирного троса.
Тем временем, Наташа быстро сняла свой брезентовый геологический костюм, и осталась в миниатюрном купальнике, почти не скрывавшем ее ладную фигурку. Зябко поведя плечами, она закуталась в кусок полупрозрачной ткани.
