Николай Романов - Победитель
В первый момент Он даже не сообразил – что. И лишь потом понял – Ему больше не удается ощущать Брата. Лишь отголосок испытанной братом жуткой боли долетел до Него…
Он услышал, как один из Главных, отвечающих за систему разведки и целеуказания, крикнул:
– «Джон Стэннис» исчез, господин капитан! Что делать?
– Продолжать атаку! – ответил громко главный Главный. – Что бы ни случилось с «Джоном Стэннисом», мы должны уничтожить этого ублюдка.
Значение последнего слова было Ему не ясно, но ведь в речи Главных, когда они разговаривают между собой, много непонятностей. Тем более что эти слова никогда не мешали выполнению задачи.
Сближение с Нужным Объектом продолжалось.
А потом опять что-то случилось. Невозможное. Невероятное. И уже совершенно непоправимое. Как в тот момент, когда его извлекали из «мамы»…
И он, которому Главные дали имя «Dwight D. Eisenhower», понял, что дальше ничего не будет – наверное, он перестал быть нужен Главным.
Впрочем, их самих уже и не было рядом – он перестал их ощущать, как несколько мгновений назад – Брата. А еще через мгновение на него обрушилась нестерпимая боль, и Его не стало.
Глава двадцать седьмая
Когда их величества вернулись в Новый Нимфенбург, королю Отто доложили, что арестованного охранника можно допросить – его состояние уже достаточно стабилизировалось.
Разумеется, Отто было невтерпеж. Да и Осетру, честно говоря, – тоже.
Требовалось, правда, дождаться местного борца с ментальными блоками, но, как оказалось, следователь, ведущий дело об убийстве великого князя Владимира, уже вызвал его во дворец.
Отто повернулся к росскому императору:
– Друг мой! Вы, я думаю, не против присутствовать при допросе?
– Был бы вам весьма благодарен!
Дворцовая тюрьма в Нимфенбурге, как и в Петродворце, располагалась под землей.
Когда их величества вошли в кабинет следователя, щупач уже был там. И он, и следователь тут же вскочили, приветствуя правителей.
В кабинет принесли еще два стула, и гости уселись.
– Начинайте! – приказал Отто.
Через пару минут в кабинет ввели арестованного.
Походка у него была нетвердой, однако посторонняя помощь ему не требовалась.
Бывшего охранника усадили на табурет, включили «оковы».
Отто кивнул щупачу:
– Приступайте!
Щупач, невысокий мужчина с благообразной седой бородой, закрыл глаза, напрягся.
Некоторое время ничего не происходило.
Потом щупач повернулся к королю:
– Блок есть, ваше величество! Однако снять его не получается. – Физиономия его сделалась виноватой.
«Похоже, господам следователям тут ничего не светит, – подумал Осетр. – Почему бы и не попробовать? Хуже не будет!»
Он мысленно скомандовал себе «Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики».
И тут же убедился в бесполезности собственных усилий – серого тумана вокруг не возникло.
Способности возвращаться не пожелали.
Пришлось их величествам убраться из тюрьмы несолоно хлебавши.
– Это лучший фрагербритский щупач, – раздосадованно сказал Отто, когда они поднимались в лифте. – Не знаю, что и делать.
Осетр пожал плечами: с теми фактами, что обнаружились на борту линкора «Дуайт Эйзенхауэр», дополнительных доказательств от какого-то там охранника и не требовалось.
То есть они бы потребовались для суда над ним.
Но суд теперь может и подождать. Великого князя Владимира все равно не вернешь…
В этом смысле он и ответил фрагербритскому королю.
– Пожалуй, вы правы, друг мой, – ответил тот. – Но у меня есть другое предложение. Давайте, я отдам его вам. Возможно, ваши щупачи окажутся посильнее моего.
Осетр мысленно усмехнулся: похоже, Отто уже морально готов к мысли, что у россов всё возможное посильнее, чем у фрагербритцев.
Впрочем, и не удивительно: события последних дней только утверждали его в этой не очень приятной мысли.
– Нет, дорогой друг. Он совершил преступление здесь, на Вайсбурге. Значит, здесь и должен быть осужден. А уж когда именно это произойдет, меня не слишком заботит.
– Что ж, друг мой… – Отто пожал Осетру руку. – Не могу сказать, что ваше решение мне не нравится. Осудить этого типа можно без проблем – его преступлению имеется огромное количество свидетелей. Но, пожалуй, я оставлю его сидеть до тех пор, пока не удастся снять с него блок. Может, и представится такая возможность… Надеюсь, вы не против?
Осетр вспомнил, что в подземной тюрьме Петродворца тоже имеется такой сиделец – мерканский агент «Матушка».
И сказал:
– Я не против, дорогой друг. Вы вольны поступать с этим человеком, как пожелаете.
А за ужином Отто сообщил росскому императору, что в одном из районов Лондинуса нашли труп дворцового сантехника.
Снова все связи заговорщиков с мерканцами обрезаны.
– Знаете, дорогой друг, – сказал Осетр. – Я думаю, надо завтра подписывать договор. После чего я вернусь домой, и у вас тут сразу станет потише.
Отто лишь грустно улыбнулся.
Похоже, ему подумалось, что потише в его владениях теперь станет уже очень нескоро.
Глава двадцать восьмая
Подписание договора о дружбе и взаимной помощи между Росской империей и Фрагербритским Союзом состоялось уже на следующий день.
У сотрудников обоих министерств иностранных дел работы уже не имелось, поскольку окончательное согласование пунктов договора было завершено еще вчера.
А вот работники министерств обороны, выполняя указания, полученные от их величеств, наоборот, начали увязывание своих взглядов на стратегию предстоящей войны с Великим Мерканским Орденом. О скором подписании договора сообщили и халифу Анвару Третьему, и тот пообещал немедленно подключить к работе своих военачальников – для начала в режиме непрерывного обмена информацией. Однако глава визирата обороны уже вовсю готовился к личным встречам с фрагербритским и росским министрами обороны.
С глазу на глаз император и король больше не встречались.
Все было оговорено и выяснено, а что не выяснено – тому не поможешь и личными встречами на самом высоком уровне. У всякой страны, помимо общих, имеются и собственные интересы.
Подписание договора проходило в зале торжественных приемов нимфенбургского дворца Виндзоров.
В отличие от других помещений, зал выглядел роскошно – имелись тут и золото, и парча, и картины известных фрагербритских и не только фрагербритских художников.
Его императорское величество Остромир Первый по столь торжественному случаю облачился в белый парадный китель «росомах» с полковничьим погонами на плечах, внешний вид Отто Тринадцатого также напоминал гостям и подданным, что король – военный человек.
Все действо подчинялось строгому дипломатическому этикету. Игрались гимны стран и правящих фамилий. У многочисленных дворцовых дверей стояли альпийские стрелки – также в парадной форме: к мундирам и штанам были добавлены высокие меховые шапки и старинные огнестрелы.
По ходу церемонии король и император обменялись речами, в которых выразили уверенность, что росско-фрагербритский союз заключается на века, и в Галактике нет силы, способной разрушить его.
Как бы упорно некоторые ни старались…
Намек на «некоторых» был абсолютно ясен всякому присутствующему в зале и вызвал смешки.
Поставить подписи было делом нескольких секунд, однако действо затянулось на целый час.
А когда закончилось, росский император вздохнул с облегчением – он добился осуществления очередного своего желания.
В придачу к договору был подписан секретный документ, в котором Отто Тринадцатый признавал Остромира Первого в качестве верховного главнокомандующего союзных войск, передавая таким образом Осетру и ответственность, и право военных назначений.
От халифа Анвара такой документ был получен уже давно.
* * *Остаток дня прошел за хлопотами.
Росский император поучаствовал в первом заседании объединенного командования, которое было собрано немедленно после окончания церемонии, и выслушал предложения военачальников по стратегии предстоящей войны.
Отто участия в заседании не принимал.
Он, как понял Осетр, был невеликим любителем военных игрищ и предпочитал полагаться на своих фельдмаршалов и адмиралов.
Впрочем, росскому императору так было и проще.
На короля-то при подчиненных не гавкнешь, а фельдмаршалов и адмиралов всегда можно поставить на место.
Росичи прекрасно понимали, что фрагербритцы должны взять на себя прежде всего проведение сухопутных операций. То есть, взяться за дело, когда война доберется уже до мерканских планет.
Однако командование королевского флота настаивало на участии в боевых пространственных операциях. Эти ослы не хотели понимать, что по своим тактико-техническим возможностям их корабли против орденских – все равно что моська против слона.
Полезных действий тут – разве что облаять…
