Дмитрий Рус - Комэск-13. Книга 1. Кадет
– Минус шесть хитов в минуту… – флегматично отметил стоящий рядом фельдшер. – Так и запишем: синий мох с желтыми прожилками – ядовитость умеренная, полезных эффектов не зафиксировано…
Посиневший от холода медбрат на секунду зажмурился, фиксируя данные в виртуальном гербарии. Затем с трудом разлепил глаза – нас постоянно тянуло в спасительный восстанавливающий силы сон – и устало обратился к страдальцу:
– Что ж тебя так корежит-то, сердешный? Ты посмотри, посмотри в логи! Может, написало что нестандартное?
Рядом участливо переминался следующий на очереди боец-пробник.
– Сашка, ну съешь еще вот этот, черный, склизенький… Ну что тебе стоит? Все равно же помираешь! А я потом за тебя что-то сожру, зуб даю!
Однако фельдшер тут же обламывает предприимчивого парня:
– Запрещаю! Нельзя нарушать чистоту эксперимента! К тестированию смесей мы приступим только после систематизации первичных образцов!
Качаю головой и отхожу в сторону. С едой – беда. Условно съедобных растений найдено всего два вида. Один, со вкусом сырого сена, просто притупляет чувство голода. Второй, с легким привкусом имбиря, восстанавливает две единицы жизни за раз. Сейчас с ним работает наш второй медик, пытаясь добиться большей отдачи от лечебной травки. Сушит, перетирает, настаивает, выпаривает. Судя по маниакально горящим глазам, чел уже знатно нанюхался паров собственной лаборатории. А может, его прет сам процесс? Ну мечтал человек стать алхимиком!
Беда в том, что запасы сырья минимальны. Дня на три-четыре регламентированного питания, в зависимости от нашего аппетита и скорости роста мха. Дальше начнем дохнуть от истощения. А это не айс – счетчик смертей и так уже мотает который круг. Вон, кстати, валяется на помосте боец из «тяжей». Вкусил в полной мере «радости» четвертой смерти. Теперь отходит от болевого шока и посмертного дебафа…
Его сведенные судорогой плечи разминает девушка из группы психологической поддержки. На этот раз никакого интима – лишь настоящий, правильный массаж, легкое гипно-воздействие и восстановление ауры посредством зачатков псионических способностей.
Не все так просто оказалось с этими девчатами – в их мозгах ударными темпами разархивировался университетский курс армейской психологии, тантрические и буддистские знания, пробуждались эмпатия и экстрасенсорика.
Глядя, как на единичку бафнулось здоровье бойца, я удовлетворенно кивнул – хозвзвод может оказаться гораздо полезней, чем мы думали раньше.
С подростковым интересом поглядывал на упругие выпуклости девушки сидящий невдалеке Макарка. Будущий технарь разбирался с горой натащенного со всех углов хлама, выуживая из кучи наиболее интересную добычу.
Парень креативил. Он не штамповал на потоке широкополые шляпы из пластика, не вил веревок из оптоволокна, не разбирал безымянную деталь на тонкие и полезные пластины с острой режущей кромкой. Он создавал инструменты!
Пара рабочих молоточков для мастеров. Не боевые кувалды для проламывания стен, а довольно изящные изделия тонкой работы.
Аккуратные скальпели и скобы зажимов для аптечек – вынимать засевшие в телах осколки лучше без существенного увеличения раневого канала. Слишком уж тяжело отражается кровопотеря на скорости утечки хитов.
Венец творения – «типа плоскогубцы» – универсальный инструмент, созданный на основе чего-то совершенно непонятного. Очередь на рукотворные пассатижи оказалась самой длинной. Жили мы теперь нормами социального общежития, вещей коллективного пользования было больше, чем личных.
В экономном режиме неспешно шлепаю по мелководью. На ногах – перетянутые оптоволокном пластиковые обмотки. Кустарное изделие наших мастеров, уже поставленное на относительный поток. Класс бронирования – первый, глотает любой урон до трех единиц. Слезы, конечно, но хотя бы не приходится выдергивать из пяток шрапнельное крошево.
Опа! Замираю с поднятой ногой. Что это за незнакомая травка пытается уползти из-под пятки? Осторожно трогаю шустрика пальцем – ядовитость, она ведь разная бывает. Иногда достаточно вдохнуть наполненный токсичными спорами воздух…
Растение почувствовало прикосновение, сжало крохотные листики и сделало вид, что сдохло, дрейфуя по черному зеркалу воды на манер сухой веточки.
Ну-ну…
Игрового инвентаря у меня нет – к магическим чудесам нас приучать не хотят, условия подготовки максимально приближенные к реалу. Так что зову одного из бойцов-пробников, указываю ему на будущий «номер девятнадцатый» в нашем космическом гербарии, бреду дальше.
За спиной раздается умильное бормотание «ботаника», практически мгновенно сменяемое болезненным криком и шумом бьющегося на мелководье тела.
Оборачиваюсь. Бойца бьют предсмертные судороги, полоска хитов тает на глазах. Как оказалось, хитрая травка имеет и второй слой пассивной защиты – прозрачные в воде шипы и капсулу с ядом, идущую вдоль основного ствола.
Парня жалко, однако сделанное открытие жизненно важно – теперь мы имеем в арсенале эффективное средство поражения биологических объектов. По крайней мере, человекообразных.
Дальше я уже шел гораздо аккуратней, осторожно ставя ноги в воду и внимательно рассматривая мшистый ковер.
Мох тут вездесущ – как подсказывают разархивированные знания, на корабле почти наверняка разрушены оранжереи рекреационных зон и баки биологической очистки. Разлетевшиеся споры модифицированных растений успешно освоили замкнутый объем крейсера, дали щедрые всходы и принялись дружно и неподконтрольно скрещиваться, порождая совершенно дикие комбинации с абсолютно непредсказуемыми свойствами.
Наша основная проблема – в крохотной кубатуре доступных помещений. Стазис-зал наглухо изолирован аварийными и контрабордажными переборками. Проломить их вроде как возможно, но очень и очень не просто. И уж точно не голыми руками и отважным сердцем комсомольца.
– Бум! Бум! Бум! – отвечая моим мыслям, в колоколе ограниченного пространства вновь оглушительно загрохотало. Отдыхающая смена недовольно заворочалась в ложементах капсул.
Я прислушался. Где стучат – слева или справа?
Если слева – то это группа Ильи настойчиво долбится огромной кривобокой балкой в стену рядом со шлюзом. Наши техники посчитали, что прочность переборки определенно меньше, чем вязкой брони гермодвери.
А вот если справа – то это уже ломятся к нам. Причем нечто неразумное либо очень недоброжелательное. На любые попытки осмысленной коммуникации перестуком либо голосом создание не отвечает и на контакт не идет. Тупо гасит в створки шлюза, отчего композит уже визуально вспучился белесыми буграми внутренних напряжений. Остается только гадать, что там за тварь. Тяжелый штурмбот с перепрошитым контроллером? Бронированный ксеноморф? Спятивший ремонтный серв?
Парни нервничают, а я нахожу утешение в сценарности происходящего. Вряд ли режиссеры нашего ужастика решили скормить нас какой-то гадости в первые же сутки. Скорее таким образом нам непрозрачно намекнули на необходимость шевелиться и искать выход из рукотворной ловушки. Замешкаемся – и тварь определенно проломит дверь.
Со своей стороны мы начали закладывать данный участок всевозможным крупногабаритным мусором. Если не задержит – так хоть шумоизолирует. Ведь задолбал уже ломиться…
Стучали все ж таки слева. Облегченно выдохнув, я пошел на шум, благо недалеко. У нас тут, собственно, все недалеко. До любой точки не больше сорока секунд хода…
Стопки содранного мха чуть поблекли и светили уже не столь интенсивно, однако вполне позволяли разглядеть картину происходящего непотребства.
Разъяренный Илья макал одного из своих бойцов в мутную жижу под ногами.
– Приказ по отряду для кого был? Сцать в капсулу номер 288! А ты гаденыш, что творишь? Нам эту воду еще пить!
Мля… Я с трудом сдержался, чтобы не сплюнуть – гигиена нынче возведена в ранг религии. Потеть, сморкаться, испражняться – строго умеренно и в специально отведенных для этого местах. Экология замкнутого объема имела свою специфику. А «виртуал от амазонок» был на диво реалистичен. Бойцы, подхватившие какою-то разновидность дизентерийного вируса и теперь сидящие грустными орлами на капсулах отхожих мест – тому подтверждение.
Уловив виноватый и умоляющий взгляд парня – ну чисто котенок, тыкаемый носом в еще теплую кучу, – я решил немного сжульничать и заработать чуток дешевой популярности. Боец вроде как уже осознал свой косяк.
– Отставить, капрал! Слюней нам его еще не хватало. Отправь нарушителя в хозвзвод, на фильтровку. Пусть через мох водичку давит да отстаивает.
Илья скривился:
– Работа для безногого инвалида! Пусть лучше капсулы дохлые таскает! Ой, извини, командир…
