Владимир Стрельников - Переярок

— Итак, молодые люди, чем я вам могу помочь? — На меня и Сайору внимательно смотрели темно–серые, неожиданно умные и цепкие глаза.

— А скажите, у вас пистолеты есть? — Ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Пистолеты, — оружейник неожиданно улыбнулся. — Парень, а ты их хоть раз в руках держал? У вас вообще оружие есть?

— Нет, не держал, — грустно опустил я голову.

— Но оружие у нас есть! — Неожиданно звонко заявила Сайора. И погрустнела. — Но мы его вообще не видели.

— Это как? — удивленно поднял пушистые брови горбун.

— Ну, нам его продали перед нашим переходом, а здесь сразу опечатали. — Объяснил я, понимая, как это нелепо звучит. — Какие–то тульские ружья двенадцатого калибра.

— Тульские, двенадцатого. Так, красавица, ты сиди, а ты пойдем. Принесешь их сюда, и посмотрим. — Горбун встал.

Встал я и, и пошел впереди него к выходу. Снова с легким скрежетом открылась броняха, ослепило солнце.

— Дуй бегом туда, где ты их оставил. И тащи сюда вместе с патронами. — Меня подтолкнули в спину сильной рукой. Ну, я и пробежался. До мотоцикла, и обратно, с двумя оружейными чехлами и пакетом с патронами в коробках.

Снова войдя в прохладный полумрак, я положил оружейные чехлы на стол. Горбун срезал пломбы, и вытряхнул из чехлов пару двустволок.

— Так, ТОЗ-34, в отменном состоянии. Неплохое ружье для птичьей охоты. — Оружейник спокойно отложил его в сторону. А вот со вторым, курковкой с длинными и тяжелыми стволами он долго не расставался. Потом положил и его. — МЦ-9, качество еще сталинское, не успели испортиться. Кроме того, ружье делал очень хороший мастер, такая гравировка большая редкость. Наверное, какому–нибудь партийному боссу делали. Ребята, я мог бы вам долго вешать лапшу на уши, но скажу сразу — я вам за каждое ружье дам по три ствола. Пистолет, пистолет–пулемет, и автомат под промежуточный патрон. Объясню сразу, почему. Это — он кивнул на курковку. — Очень редкое ружье. И такое было у моего отца. Дорого обошлись?

— Примерно четыреста долларов, — пискнула Сайора.

Горбун усмехнулся.

— Те, кто вам их продал — продешевили. Ладно, давайте за мной. А ружья оставьте, пусть лежат, — Горбун неторопливо повел нас вглубь немалого склада. Вокруг, на стеллажах, на полу, грудами лежало старое оружие.

— Так, смотрите, — заведя нас в образованную стеллажами комнатушку, оружейник выложил на стол два пистолета. — Это — ТТ. Послевоенного выпуска, польские. Отличные машинки. К каждому пистолету по три запасных магазина. Сейчас, — и горбун, кряхтя, вытащил из ящика две кожаные, очень потертые кобуры. — Теперь — на стол легли два автомата, один из которых был точно ППШ. Ну, точнее, пистолета–пулемета. — ППШ — тебе. ППС — девушке. Он легче, короче. По надежности оба одинаковы, но у ППШ выше скорострельность, учти это. Вот, магазины. Для ППС четыре рожка, для ППШ три рожка, и два бубна. Заключительный штрих — автоматы. — На стол, к моему удивлению, легли два автомата, один точно калаш, второй совсем незнакомый. — Это — Тyре-56, китайский автомат, и FN-FАL, автоматическая винтовка, бельгийская. Оружие очень надежное, проверенное годами и войнами. К калашу я вам, точнее, тебе, девочка, я даю шесть советских бакелитовых магазинов, а к бельгийке восемь по двадцать. — На стол брякнулось три стопки магазинов, оранжевых пластмассовых и стальных.

— А… — Я было попытался спросить, по оружейник меня перебил.

— Погоди, я не закончил. Так вот — это, практически самое лучшее из того, что здесь есть. Китайский автомат практически новый, что даже странно. FN-FАL хоть и потерт, но бельгийский в отличном состоянии. ППШ и ППС еще советские, сделаны или в самом конце войны, или послевоенные, сорок пятого года, похоже, африканский завоз. И тоже лежали где–то то ли на складе, то ли, что скорее, какая–то сволочь у себя дома припрятала, для личного пользования. ТТ вообще новехонькие, в пушечном сале, похоже, трофеи из Ирака. А может, и из той же Африки, туда кто только чего не продает. Да, у меня есть еще и Галилы, и ФН-ФАЛы, но в состоянии грязных железок. Я ничего не гарантирую насчет них, так как я к ним пока не притрагивался. А состояние этих вы сами видели — мы с вами мимо них проходили.

Ну, если он про те кучи ржавых автоматов, то на самом деле, лучше не стоит. Но курковка ему явно понравилась, а потому стоит попробовать поторговаться. Кроме того, он по имени армянин, а армяне прекрасно умеют торговаться, и торг для них не оскорбителен.

— А как дорого это все стоит? — Совершенно невинным голосом спросила Сайора, мысли которой, похоже, шли параллельным курсом.

— Уж всяко дороже той сотни экю, которую вы заплатили за ружья. И дороже шестисот, которые эти ружья стоят, если их здесь продать. Но это ружье, парень, стоит очень дорого для меня. Так что берите, то что дают. Автоматы по пятьсот, пистолеты–пулеметы по двести пятьдесят, пистолеты тоже столько же. И это без дополнительных магазинов. Смотрите, ребята. Сами пощупайте, потрогайте, я пока ружья сюда принесу. Погляжу, почищу.

И он пошел за ружьями. А я первым делом взял пистолет. Блин, сколько я о таком мечтал. Делал поджиги, самодельные пистолеты, которые стреляли при помощи строительных патронов шариками от подшипников. Здорово стреляли, кстати, пробивая навылет стальные бочки. Стрелял я из них до тех пор, пока в руках не разорвало такое чудо, совершенно случайно не залепив самодельным затвором из оконного шпингалета мне в лоб или глаз. Только свист услышал короткий и увидел вспышку перед глазами.

Холодный, тяжелый, пистолет!!! Неужто я его себе куплю? Даже не верится. Нажав на кнопку, я принял маслянистый магазин в ладонь левой руки. Пустой. Впрочем, насколько я вижу по лежащим на столе магазинам, патронов нет ни в одном из них. Пару раз передернув затвор, и щелкнув курком вхолостую, я с трудом заставил себя прекратить это. Помню, сосед запрещал мне щелкать курками его тулки.

Сайора, глядя на меня, взяла ТТ, и тоже нажала на кнопку фиксации магазина.

— Фу, масленый! — Брезгливо поморщив нос, она положила пистолет и магазин на стол, вытащила из сумочки упаковку влажных салфеток, и начала вытирать слегка измазанную оружейным маслом ладонь.

— Вытрем. Нариманджан, а ТТ не слишком сильный для девушки? — У Жука я читал, что наш, советский патрон один из самых мощных.

— Ну, у наших женщин, которые служащие Ордена, «Беретты» под люгеровскую девятку. Она не менее мощная, но ничего, стреляют. И хорошо стреляют. Все дело привычки. Впрочем, если не хотите ТТ, то у меня есть еще один интересный экземпляр. — Нариман полез в один из ящиков, и вскоре положил на стол слегка потертый пистолет. — ФН Браунинг Хай Пауэр, выпущен на Филиппинах после Второй Мировой Войны. Отменный пистолет, но у меня к нему только один запасной магазин. Тринадцать патронов в магазине, калибр как раз девять миллиметров Парабеллум. Можете попробовать его. — И подтолкнул пистолет к девушке.