Б.А.Г. Книга первая - Андрей Uknown Ефремов
Отвожу довольно приличный выпад противника мечом, подныриваю под его рукой, резко ускоряюсь и со всей дури отвешиваю пендюль по подставленному заду. Можно было сразу закончить дуэль ударом меча в шею, но так слишком скучно.
От полученного удара Вольский пробежал несколько метров вперёд и невольно схватился за пострадавшее место свободной рукой. Это движение вызвало смех зрителей, а на лице противника появился звериный оскал. Ему больше не было смешно.
Вольский бездумно ринулся в бой, в его крови сжигался адреналин, но это гормон страха, он лишает контроля, я для своего коктейля использую норадреналин, он сохраняет ясность ума. Удары посыпались на меня с приличной скоростью. Надо отдать должное наставникам парня — для своих лет он дерётся вполне себе неплохо, но до умений великого мастера, коим являюсь я, ему ой как далеко.
Чтобы отразить его бесхитростные удары, мне даже не надо было двигаться. Я стоял на одном месте и откровенно скучал. Разве что рука с мечом выписывала в воздухе сложнейшие пируэты. Я мог бы достать его уже десяток раз, но надо показать моим врагам раз и навсегда — с Андреем Беловым лучше не связываться, себе дороже.
Когда Вольский привык, что я остаюсь недвижим, после очередного парирования срываюсь с места и наношу мощный удар левым кулаком в челюсть противника. Силёнок сломать кости у меня пока маловато, да и защитное заклинание действует, но удар получился весьма болезненным. Вольский ощутимо дёрнулся и отошёл от меня на пару шагов. Можно было бы закончить дуэль, он явно поплыл, но пока рано. Вместо этого я улыбнулся и поманил его пальцем, мол давай, нападай, ты же этого хотел.
Барон тряхнул головой и начал действовать более осторожно, а в его глазах появилась неуверенность. Через пять минут, когда Вольский уже весь покрылся потом, а я так и не сошел с места, пару раз демонстративно зевнув, с трибун послышался свист и улюлюканье в адрес моего противника, что выбило его из равновесия. Он раскрылся и получил сокрушительный пинок в грудную клетку, отчего отлетел на целый метр и потом повалился на колени, хватая ртом воздух. Защита защитой, но, когда пробиваешь солнечное сплетение, мало не покажется. Резко ускорившись, я зашёл обескураженному противнику за спину, приставил к его шее меч и сделал резкое движение.
Если бы не защита, горло врага было бы перерезано, а кровь заливала бы траву стадиона, но мы находимся не в жестоком реальном мире, а в уютном и безопасном мирке императорской академии, так что в районе раны лишь появилась алая полоса, ознаменовавшая мою победу.
— Дуэль завершена победой графа Белова, — прогрохотал голос Добровольского в полной тишине.
Усилием воли нейтрализовал действие боевого коктейля и спокойно направился в сторону стойки с оружием, чтобы сдать свой меч. Раздался одинокий хлопок в ладоши, затем ещё один, и вот через несколько секунд мне рукоплескал весь стадион. Ну прям как дети, ей-богу. Хотя они и есть дети. Не понимаю, почему это заведение называется академией, а не школой. Что для меня их жалкие шестнадцать или семнадцать лет жизни, всего лишь мгновение. Ладно, лирика всё это да брюзжание старого бага, надо бы пойти поесть, а то после такого гормонального взрыва есть хочется очень сильно. Да и в туалет забежать не помешает, нейтрализация активных агентов в крови резко ускоряет обменные процессы и выводит их из организма естественным путём.
— Хороший бой, Белов, — шепнул мне мастер клинка, барон Вяземский, что преподаёт искусство боя у младших курсов. — И почему я не видел тебя на своих занятиях?
— А зачем, — пожал плечами я. — Без обид, Всеволод Борисович, но в академии для меня нет достойных противников.
Ну да, прозвучало нагловато, причём я специально использовал двоякую для толкования формулировку. Вяземский, скорее всего, подумал, что я имел в виду студентов, но ему и в голову не пришло, что на самом деле я говорил о любом человеке, что находится в академии, включая преподавателей. Нет, я не гарантирую, что на данный момент смогу побить того же Вяземского, всё же от физической формы в этом деле очень многое зависит, но уже через годик, я думаю, в этом мире никто не сможет победить меня на дуэли, а с учётом наличия в этом мире системных монстров, скорее всего, я наберу нужную форму гораздо быстрее.
Всеволод Борисович многозначительно хмыкнул, но не стал комментировать мои слова. На столе звякнул мой старенький смартфон. Глянув на сообщение, я довольно улыбнулся. Пришёл перевод от Сергея. Ого, похоже, я ошибся с коэффициентом. Парень перевёл шесть тысяч триста сорок два золотых рубля. Приличная сумма. Не сходя с места перевёл Сергею триста двадцать рублей и предложил встретиться в столовой. На что мгновенно получил согласие. Т — технология! Удобно, чёрт побери.
На выходе со стадиона на меня накинулась восторженная толпа. Каждый норовил хлопнуть по плечу или выразить свою поддержку словом. Девчонки кокетливо хлопали глазками и улыбались. Парни предлагали обменяться контактами, чтобы легче было договориться о вечерних посиделках. Как же мало им надо, чтобы признать кого-то своим. Достаточно всего лишь прилюдно побить сильного бойца, и всё. Странный и нелюдимый изгой Андрей Белов тут же канул в Лету. Не для всех, конечно, но для многих. Первый шаг сделан.
Сергей уже занял столик и дожидался моего появления. Поздоровавшись с приятелем, подозвал официанта и сделал большой заказ. Есть хотелось просто зверски.
— Ты мог закончить дуэль уже на первых секундах, — хмыкнул парень. — Ты ведь просто играл с ним, так ведь?
— Да, — признал я. — Изначально хотел отделать его как следует, чтобы другим неповадно было, но обещал одной девушке сильно не затягивать.
— Как насчёт дружеского спарринга? — предложил Сергей.
— Это такой тонкий намёк, чтобы я преподал тебе несколько уроков? — ухмыльнулся я.
— Да, — без тени иронии ответил новый приятель. — Я видел, насколько ты сильнее Вольского, а он боец весьма умелый, так что не питаю иллюзий, что смогу даже поцарапать тебя. Как ты получил ранг магистра клинка в столь юном возрасте? Причём, я так подозреваю, это случилось ещё до твоего поступления в академию, потому как ты не был замечен на тренировках.
— Упорство и труд всё перетрут, — расплывчато ответил я народной мудростью, которую узнал в одной из прошлых жизней.
