Этот длинный, длинный день - Юрий Витальевич Яньшин
— А не маловато ли вас будет ребятки для такой работы? — прищурился Митрич, оглядывая обступивших их с майором людей.
— Никак нет, товарищ полковник, — возразил Зуев, и значительно посматривая на циферблат своих «командирских» часов добавил, — сейчас начнут прибывать следующие борта.
— Следующие?! — как-то даже с испугом спросил комендант.
— Да. Всего их будет четыре. Они привезут основную часть моего батальона.
— И сколько их прибудет всего? — уже не скрывая опасений, поинтересовался Митрич.
— Чуть больше двух сотен, — поведал майор и, видя в глазах своего будущего начальника некое подобие испуга, решил, поняв все по-своему, несколько прояснить обстановку, — но вы не волнуйтесь товарищ полковник, мы вас не объедим. На первое время у нас имеются носимые рационы, а к концу недели ждем караван транспортных судов в количестве трех единиц. Они привезут вторую партию людей, дополнительную технику, щитовые разборные дома для служащих, стройматериалы и питание.
— Итого, значит, около двухсот пятидесяти человек, — не обращая внимания, на слова майора, вслух начал размышлять комендант. — Да уж, ити их мать, конспираторы хреновы.
Зуев уже хотел обидеться, принимая последнюю фразу полковника на свой счет, но тот, заметив его недоуменно-обиженное выражение лица, сам выправил ситуацию:
— Нет-нет, Сергей Сергеевич, это я не о вас. Это я о нашем с вами общем начальстве. Ну, вот что им стоило заранее сообщить нам о прибытии столь внушительного контингента?! — досадливо скривив свое лицо, и делая неопределенный жест рукой, поведал он окружающим.
— Но я откровенно думал… да и мне сказали, что места для нашего размещения имеются в наличии, — как-то даже растерянно промямлил Зуев.
— Голубчик! Сергей Сергеевич! Да дела не в отсутствии свободных помещений для расквартирования батальона. Места вполне хватит, чтобы разместить целый полк. Тут, понимаете ли, дело совсем в другом. Нас здесь, включая усиленный взвод охраны около ста человек. Как видите, ландшафт не изобилует разнообразием: скалы, снег и ветер. Ни дров, ни угля. Раз в год, в короткий период навигации доставляют нам уголь, которого хватает только на то, чтобы поддерживать тепло в казарме, административном здании, метеостанции и нескольких домишках местного персонала. Дизель-генератор тоже обеспечивает электричеством только диспетчерскую, да все ту же метеостанцию, а свет в домах только на шесть часов в сутки. Лимиты-то по углю нам после консервации обрезали. Сейчас остатки добираем. Навигация-то только начинается еще. Так что, разместить-то есть где. Есть и общежитие и здания, что раньше служили для наблюдателей, и даже корпус для проведения экспериментов, не говоря уже о пустых казармах, да только там не топлено. Мы же не знали, что вы прибудете. А чтобы протопить такое количество помещений, знаете, сколько надо времени и угля?! У-у-у! — закончил он свою пояснительную речь.
— А что же нам делать?! — растерялся и спал с лица майор.
— Ну, по-первости можно и уплотниться. В тесноте, да не в обиде. В хранилищах имеется стратегический неприкосновенный запас солярки — сто пятьдесят тонн. Но это для техники. Ладно. Распечатаем. А на материк надо срочно отсылать РДО, чтобы пока не вышли из Амдермы бункеровались углем по самые борта.
— Может в Малых Кармакулах[90] можно углем разжиться? — вставил кто-то из толпы новоприбывших.
— Да что вы?! — отмахнулся Митрич от экспроприатора. — Они, почитай сами на голодном пайке сидят. Власти наши, ту их мать, все никак в верхах не нажрутся — зло сплюнул он себе под ноги. Увидев неловкую растерянность Зуева от открывшейся ему неожиданной проблемы, все же решил поддержать сослуживца:
— Да, ладно, майор, не тушуйся. Как-нибудь решим дела. Ох, чую, что-то заворачивается у нас развеселенькое! Так и помирать, глядишь, не захочется! — и с этими словами он ободряюще подмигнул Зуеву.
Через пятнадцать минут на посадку стал заходить следующий борт, а затем еще и еще…
А спустя еще какой-то год, законсервированный до этого полигон, было уже не узнать. Как грибы после дождя выросли новые здания, где малоразговорчивые спецы в военном камуфляже, но без знаков различия монтировали малопонятное оборудование. Там и сям стали возникать ангары для все новой и новой техники, уже на регулярной основе, прибывающей с материка. Взлетная полоса была отремонтирована и приспособлена для приема самолетов любых классов. И теперь тяжелые самолеты, гудя на форсаже, как сытые шмели, с неведомой доселе регулярностью взлетали и садились на местный, также модернизированный аэродром. А по прошествии еще нескольких, незаметно пролетевших лет, поселок уже не представлял из себя полусонное в белом безмолвии царство. Из военных объектов уже был заново построен и уже функционировал аэродром для «подскока» стратегических ракетоносцев типа Ту-95МСМ и Ту-160М и где на постоянной основе базировалась отдельная эскадрилья стратегических перехватчиков МиГ-31Б с пока еще не принятыми на вооружение ракетами «воздух-воздух» КС-172. Вот-вот готова была вступить в строй РЛС семейства «Воронеж-М».[91] Хоть и вяло, но велись работы по сооружению нагревного стенда официально предназначенного для изучения верхних слоев ионосферы, взамен закрытой под Нижним Новгородом аналогичной установки «Сура-2» А неофициально установка выполняла примерно те же функции, что и американский HAARP, но более «продвинутая» в своей универсальности. В общем и целом, это был динамично развивающийся населенный пункт со всей необходимой инфраструктурой. Уже функционировали два, даже по современным понятиям, приличных магазина — продуктовый и промтоварный. Открылись, впервые за всю историю три семейных общежития, а вместе с ними детский сад и школа. Новенькое здание амбулатории сверкало широченными окнами, что явно противоречило традиционному заполярному стилю в архитектуре. Завершалось строительство здания спортивного комплекса. И это не считая большого количества щитовых домиков, построенных по последним инновационным технологиям и горохом рассыпанных по всему поселку с затейливой неприхотливостью. Окончательным и официальным признанием поселения в качестве полноправного административного округа стало открытие в нем почтового отделения и страшно сказать, даже филиала Сбербанка! По последним данным, количество постоянно проживающих в поселке всего лишь чуток не дотягивало до пяти тысяч человек. И хотя хромой полковник по-прежнему числился по документам начальником законсервированного полигона и комендантом поселка, кое-кто его, уже в открытую, называл «мэром», а сам объект постепенно превращался в ЗАТО.[92] Впрочем, полковник и сам не возражал ни против «мэра», чем в тайне гордился, ни против ЗАТО. Последней каплей, примирившей его с действительностью, вселившей устойчивую надежду на лучшие дни
