Бездомыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин
Окружённый недавно отряд из всего двух десятков охотников, прежде чем одного из них удалось взять живым, перебил больше сотни моих бойцов, из которых почти треть не была уже безмозглым молодняком. Но нижайшие могут себе позволить такие потери. Это был хороший размен. Каждый год они теряют сотни тысяч убитыми и всё равно превосходят низших числом.
У меня существует единственная проблема, на решение которой необходимо лишь время. В силу ограниченности ресурсов предледниковых областей, где селятся нижайшие, они искусственно держали свою численность на невысоком уровне. Теперь, когда в моём лице к ним пришёл мифический Отец-Прародитель, можно больше не бояться низших и переселяться севернее, в более богатые пищей земли. Через десяток-другой лет я выращу достаточно воинов, с которыми уже можно будет захватывать острова.
И неважно, что предрекающие междоусобные воины в дальнейшем старейшины, правы. Всё равно вся разумная жизнь во вселенной будет уничтожена нами. Когда-нибудь мои собратья найдут способ захватить и эту закрытую от звёздной пыли планету. Достаточно построить не использующие пыль корабли, на каких выходили на орбиту первородного мира наши далёкие предки, и доставить их сюда. Это требует времени, но это возможно. Высшие могут всё.
А ещё высшие не бросают своих. Перед тем, как продолжить преследование конструктора, командир звена отправил назад с посланием Гах Хен Джена. За нами придут, и этот закрытый мир откроет нам все свои секреты. Я чувствую, что лишённая пыли планета опасна для нас не меньше, чем спрятавшийся на ней конструктор.
В атмосферу планеты мы входили не одновременно, как с промежутками и выходили из междумирья на её орбиту. Гах Лен Трод предварительно консультировал каждого прибывающего бойца своего звена. Я явился последним, и мы с командиром устремились вниз вместе, но даже нас спуск развёл друг от друга ещё в верхних слоях. Единственное, в чём я уверен — все наши достигли поверхности здесь, в южном поясе.
Не сомневаюсь, что каждый из высших успел найти себе новое тело, ведь это получилось даже у меня, очутившегося в столь пустынном краю. Если кто-то, как и я, вселился в нижайшего за неимением лучшего, мне скоро будет об этом известно. Процесс подчинения данного вида идёт очень быстро. Нижайшие в сравнении с низшими наделены более сильным восприятием к ментальному воздействию. Каждый из явившихся по моему зову старейшин признаёт мою власть. Всё упирается только в огромные расстояния, разделяющие места гнездовий, но до зимы я точно соберу под свою руку все семьи материка.
А ведь изначально я сильно расстроился, что не смог найти себе для поглощения низшего. Кто же знал, что в отсутствии звёздной пыли мозг нижайшего при всех его недостатках лучше подходит для ментального взаимодействия. Да, на низших мне воздействовать тяжелее, но зато внутри вида я в этом плане почти всесилен. Единственное, что меня ограничивает — это дистанция. Мог бы я вкладывать картинки с задачами в эти тупые головы не с сотни шагов, а с любого расстояния в пределах планеты, у конструктора не осталось бы ни единого шанса.
Но большая часть моих собратьев наверняка предпочла заполучить тела низших. Ведь по внешнему виду — особенно, если тебе встретится молодь — нижайших трудно заподозрить в разумности. Нет, любое высокоразвитое животное может в теории стать вместилищем сознания высшего, но какая часть личности и какой объём памяти сохранится при таком поглощении заранее узнать невозможно.
И здесь возникает определённая сложность. Уничтожая низших, я могу заодно перебить и захвативших их тела собратьев. Моя армия слишком велика и растянута по длинному фронту, чтобы я лично мог контролировать всё и везде. Тут я вижу только один вариант — послание, которое будут распространять командиры отрядов. Последние отобраны из самых старых особей, способных сносно воспроизводить высшую речь по вложенному в память образцу.
Перед атакой на крепость, посёлок, торговый караван или любое другое скопление низших, мои трансляторы будут громко произносить несколько коротких фраз, адресованных моим собратьям. Так же командирам отрядов отдан приказ — сопровождать ко мне любого откликнувшегося на призыв, обращаясь с ним, как с другом. Это не панацея, и кто-то из высших всё равно может погибнуть в начатой мной войне, но братья поймут меня. Наша главная задача — уничтожить конструктора.
Ло — единственный из оставшихся среди низших в разведанной части вселенной владеет искусством управления звёздной пылью на сопоставимом с нашим мастерством уровне. Он опасен и сам по себе, но по-настоящему страшны его знания, которые конструктор ни при каких обстоятельствах не должен передать соплеменникам. Его устранение стоит тех жертв, которые мы уже принесли, и даже гибель всего звена допустима, если того потребует достижение цели.
А цель наша уже наполовину достигнута. Конструктор сам загнал себя в ловушку. Ло не уйти от нас. От меня. Я, Гах Джедо Джар, Третий ловчий Пурпурного звена Небесной цепи Первого карательного легиона, найду и прикончу последнего конструктора низших. Вселенная принадлежит нам. Под звёздами есть место только для высших.
Ло 7
Вот тебе и безмозглые приматы… Я подозревал, что убитый нами гахар был не единственным, кто продолжил погоню за мной, но выбрать себе носителем хорта… Возможно, у него просто не было других вариантов. Не верю, что прорычавший заученные фразы гигант выполнял приказ человека. Наверняка гахар вселился в какого-нибудь вожака, или скорее вождя.
Те хорты, что окружили сейчас форт, уже мало походят на звериную стаю. По крайней мере десять процентов из них ведут себя слишком разумно. Оружие, лестницы, некое подобие дисциплины. У них даже получается сдерживать до поры рвущийся в бой молодняк.
Но гахар занял тело не их предводителя. Слишком простые короткие фразы. Слишком корявое исполнение, которое даже не спишешь на неразвитый речевой аппарат. Сам гахар бы сформулировал свой призыв по-другому. Эти надменные твари любят пафосные витиеватые речи и красивые слова. Услышанное мной сейчас определённо является заученным посланием.
«Услышь меня, брат! Это мои слуги! Выходи! Тебя отведут ко мне!» — это явно тот максимум, что способен разборчиво выдать примат. Подчинивший хортов гахар собирает своих. Но само собой главная его цель — это я. Притвориться одним из них и выйти из крепости, чтобы прикончить предводителя этой маленькой армии и снова укрыться за стенами — плохая идея. Фокус может сработать, но тем самым я выдам себя. Гахару доложат о случившемся, и он всё поймёт. Да и объяснить такое защитникам форта будет непросто.
Впрочем, Китар не спешит передавать мне контроль над телом. Стоит начаться штурму, и момент будет упущен. А драться мне сегодня придётся в полную силу. Форт окружён. Враг закончил движение и занял позиции. Хорты раз в десять превосходят численностью защитников крепости. Не уверен, что мы сможем отбиться. Вся надежда только на отсутствие у противника опыта подобных сражений. Всё-таки треть из засевших на стенах людей — профессиональные воины. Если страх не перерастёт в панику, если люди не дрогнут, если комендант форта не наделает глупостей, если нам повезёт…
Слишком уж много если. Расклад явно не в нашу пользу. Но ещё больше меня волнует другое. Что дальше? Если гахара нет с этим отрядом, значит подобных маленьких армий в его распоряжении точно больше одной. Что, если такой же атаке подвергнутся и соседние форты? Мы в одном переходе от Фата. Вернее, от участка побережья, что ближе других подходит к интересующему нас острову. Успеем ли мы прорваться туда?
А прорываться придётся. Раз подчинивший себе хортов гахар затеял полномасштабную войну с людьми — а, судя по всему, оно так и есть — на материке оставаться нельзя. Внезапность нападения, наверняка, позволит приматам взять под контроль побережье и тракт. На какое-то время Большая земля перейдёт под их полную власть. И зимы ждать бессмысленно. В спячку хорты впадают по собственному желанию. Выставят бодрствующих дозорных и будут реагировать на высадку десанта даже в холодное время года.
Но Предземьем правят не дураки. Уверен, что уже в этом сезоне император соберёт армию, которая примется очищать побережье от хортов. Гахар разрушил негласный договор между расами, и чьей победой обернётся это
