Максим Парамохин - Две грани нейробука (СИ)
— Да. А у вас разве по-другому? — Джантор тоже выглядел удивленным.
— Абсолютно. Без денег ты не получишь ничего. И потом, если каждый станет брать себе сколько угодно продуктов — они ведь кончатся.
— Нет. Потому что фермы работают из расчета среднего потребления всего ФИОМСа плюс небольшой запас на случай локальных неурожаев. Еда не кончится, потому что ко времени, когда мы съедим старый урожай, созревает новый.
— А если человек не работает? Он все равно может взять сколько угодно еды?
Джантор пожал плечами.
— А какая разница? Пищевая индустрия рассчитана на 150 миллионов человек. Да, некоторые из них не работают. Маленькие дети, или старики, или еще по каким причинам. Но в любом случае урожай выращивается в расчете на 150 миллионов.
Как-то у него все просто получается. Мир без денег невозможен. Идея, что где-то вся еда бесплатна, казалась нелепой. Чересчур идеалистичной. Айрин докажет ему, что он неправ.
— А как насчет одежды? Что, человек может, к примеру, взять 10 курток? Или сто?
Джантор снова задумался.
— В принципе — да. Только зачем ему сто курток? Все равно он сможет носить лишь одну. Конечно, — добавил он, чуть помедлив, — куртки бывают разные. Одни полегче, другие потеплее. У меня вот три куртки, и хватает. Зачем десять, а тем более сто?
— Чтоб разных цветов. Вот, к примеру, сегодня оранжевая, — она указала на его куртку, лежавшую на заднем сиденье, — а завтра я хочу голубенькую.
— Нет проблем.
Джантор качнул головой назад. Оглянувшись еще раз, Айрин вздрогнула. Куртка стала небесно-голубого цвета.
— Ты можешь выбрать любой цвет и рисунок, — он повернулся к ней, изображение на его футболке вдруг начало меняться. Сначала появились горные вершины, их сменил глубокий каньон с бурной рекой. — Можно даже сделать движущееся, — теперь вода и правда текла. — Только это не рекомендуется, поскольку перемена изображения невольно отвлекает внимание собеседника.
Пораженная, Айрин остановилась на обочине. Осторожно потрогала снова замершее изображение. Ткань тонкая, гладкая, но прочная. Она слышала про камуфлон, способный менять цвет, но никогда прежде не видела. Стоит он чертовски дорого.
И доступен лишь киберам. Мысль заставила ее содрогнуться. Но ведь Джантор не из них. Неужели он и правда фиомсянин? Или все же псих? Но откуда у психа такая одежда?
— И ты хочешь сказать, что у вас каждый может набрать себе сколько угодно таких вот курток и футболок?
— Разумеется. Только зачем набирать сотню? Да, человеку нужна одежда на разную погоду. Но опять же, учитывая способность камуфлона менять не только цвет, но и структуру, не так много. Три, четыре, максимум пять курток и брюк. Есть, конечно, любители одежды из старинных материалов, типа Касанты. Это моя соседка. У нее десяток платьев из хлопка, шелка и прочих тканей. Но подобных любителей немного, и на общую ситуацию они не влияют.
— Точно псих, — решила про себя Айрин.
Или просто ее разыгрывает. Украл где-нибудь крутую одежду, и теперь прикидывается. Что ж, давай поиграем.
— Хорошо, раз у вас все бесплатно — подари мне эту куртку. А себе там возьмешь новую.
— Если хочешь, — с готовностью ответил Джантор. — Только она тебе велика. Наверное, будет лучше, если я, когда вернусь, выберу и пришлю куртку твоего размера.
Вот, уже стал отпираться. Айрин не удержалась от улыбки.
— Еще неизвестно, что ты там пришлешь, да и вообще про меня забудешь. Я хочу именно эту, — она добавила в голос кокетливо-капризные нотки. Конечно, у нее выходит похуже, чем у Стефани, но на некоторых парней действует.
Секунду Джантор молчал.
— Хорошо, бери.
Столь неожиданная и легкая победа слегка обескуражила.
— То есть куртка теперь моя?
— Да, если хочешь.
Еще не до конца веря, Айрин одела куртку. Действительно великовата, но очень легкая, и материал отличный. Можно продать, или подарить дяде. Они с Джантором примерно одной комплекции.
— Она совсем-совсем моя?
— Да.
Искренний тон не оставлял места для сомнений. Джантор действительно отдал куртку, стоившую никак не меньше тысячи долларов. На миг она устыдилась, что выманила такую ценную вещь у сумасшедшего.
Или он правда фиомсянин? И вернувшись к себе, спокойно возьмет новую. Если да — никаких проблем. Если псих — все равно кто-нибудь ее заберет.
Успокоив таким образом совесть, Айрин оглядела свое приобретение.
— Хорошо, а как менять цвет и рисунки?
— Выбираешь нужный, и отправляешь команду компьютеру. Он там, внизу на подкладке.
Секунд десять Айрин ощупывала очень тонкую, гибкую пластину чуть ниже талии. Неужели это и правда компьютер? Бредовая гипотеза о фиомсянине становилась все реальнее.
— Но как им управлять, тут же никаких кнопок. У тебя пульт, или что?
— Просто отправляешь команду по техническому каналу связи. Правда, у вас могут быть другие стандарты. Но если ты пришлешь их мне, я наверняка сумею написать соответствующую программу.
О чем он говорит? Внутри Айрин зарождалось нехорошее предчувствие.
— Да какие стандарты. Я спрашиваю — управлять им через что? Как сигнал отправлять?
— Через нейробук.
— У тебя есть вживленный компьютер?!
— Да.
Джантор ответил так спокойно и уверенно, что она сразу поверила. Несмотря на солнце и куртку ей вдруг стало очень холодно.
Перед Айрин стоял один из тех, кого вся Оклахома ненавидела и боялась. Кибер.
* * *Секунд десять девушка смотрела на Джантора широко раскрытыми глазами, словно видела не его, а нечто иное. Ужасное.
— Все в порядке?
От звука его голоса Айрин вздрогнула. Моргнула, снова поглядела, как если бы увидела впервые. И бросилась бежать.
— Айрин, постой. Ты куда? Что случилось?
Не оборачиваясь, она продолжала бежать. Бежать так, будто спасалась от страшной опасности. Джантор огляделся, но никакой угрозы не заметил. Кроме них на дороге пусто. В ее поведении было что-то неправильное.
Он легко догнал девушку, подхватил за талию, поднимая в воздух.
— Подожди, куда ты бежишь? Что случилось?
— Н-е-е-е-т! — истошный вопль его чуть не оглушил. — Пусти меня, пусти, пусти, — Айрин стала дергаться, изо всех сил пытаясь вырваться.
— Хорошо, хорошо, — Джантор аккуратно поставил ее на землю. — Только не надо убегать. Объясни, в чем дело?
Оказавшись на земле, девушка тотчас отскочила в сторону.
— Не приближайся! — выкрикнула она, стоило ему шагнул ближе. Айрин стояла, выставив перед собой руки, готовая в любую секунду снова бежать.
— Хорошо. Только успокойся. Что случилось, куда ты побежала?
Девушка оглядела его.
— Ты, ты… Это же неправда? Ты просто пошутил. Глупая не смешная шутка, да? Ведь ты же не кибер? Скажи, что ты не кибер! — в ее голосе сквозила отчаянная мольба.
— Что ты имеешь в виду?
Приставка кибер использовалась для обозначения устройств, объединяющих технику и живые ткани. Но сама по себе не использовалась.
— Ты сказал, что у тебя здесь компьютер, — дрожащим пальцем Айрин коснулась головы.
— Конечно. А разве…
Предположение казалось слишком невероятным. Ведь она уже взрослая. А у каждого взрослого человека есть нейробук. Это неотъемлемая часть жизни. Как еда и одежда, которая не может кончиться, потому что промышленность постоянно выпускает новую, или вежливое общение между людьми, даже незнакомыми. Как восход и заход солнца.
— Ты хочешь сказать — у тебя нет нейробука?!
— Разумеется нет.
На всякий случай Джантор поглядел на небо. Солнце продолжало светить, но вот перед ним стоит взрослый человек без вживленного компьютера. Впрочем, если у них тут еда за какие-то непонятные деньги, камуфлон в диковинку, а люди беспричинно друг друга бьют, вполне может оказаться, что нейробуки есть не у всех. Странный мир, очень странный.
— Но почему? Ведь тебе больше 14-ти. Почему тебе до сих пор его не вживили?
— Почему?! — сквозь дрожь в ее голосе прорезалась злоба. — Потому что вы держите их только для себя. И потому что я не хочу быть такой, как вы. Ненавижу вас!
Он почувствовал себя виноватым. Фиомсяне и правда не контактируют ни с кем извне. Но ведь никто же не в курсе, что здесь много других людей. Да еще и без нейробуков. Однако почему Айрин их ненавидит?
— Ты еще спрашиваешь? — страх в голосе девушки почти исчез, осталась лишь злость. — Вы презираете нас! Не даете нормально жить! Ненавидите! Убиваете! — она внезапно закрыла лицо руками и заплакала.
Неужели Айрин так сильно расстроена? Но чем? Дети порой плакали от боли, однако Джантор впервые видел слезы взрослого человека. Нейробук подавлял боль, да и вообще поводов для печали у фиомсян очень мало. Как правильно сказал Тунвайл, устранение негативных эмоций и причин, их вызывающих — одна из приоритетных задач социума.
