Джон Гриббин - Дорога в никуда
Прошли три недели. Пришла осень и появились первые признаки приближающейся зимы. Ту Хокс едва находил время, чтобы поговорить с Квазиндом, но он не говорил ему, что сам он пока что не готов к бегству. Вопреки всему, он воодушевился своим новым заданием — обучением пилотов. Тем временем вручную было изготовлено два двухместных моноплана. Каждый из них имел двенадцатицилиндровый мотор с водяным охлаждением, двойное управление и радиус полета триста километров со скоростью сто шестьдесят километров в час.
Это было далеко не то, что построил бы Раске, будь у него больше времени и более лучшие материалы. Но алюминия не было и лучшая имеющаяся в их распоряжении сталь была далеко не такого качества, как сталь на Земле-1 в 1918 году. Авиабензин здесь имел низкое октановое число. Поэтому машина должна была быть простой, ограниченной в скорости и радиусе полета. Но, несмотря на это, в качестве разведчика, штурмовика и легкого бомбардировщика для налетов на объекты недалеко от фронта — современных задач перкунской армии — она вполне подходила. Впрочем, она значительно превосходила в скорости и маневренности здешние военные воздушные корабли.
В тот день, когда Раске представил первую готовую машину, сам правитель во главе полного состава высшего командования появился на аэродроме.
Король Перкунии был широкоплечим крупным мужчиной лет пятидесяти, с густой бородой и медлительной манерой разговора. В последнюю войну он потерял свою правую руку, когда командовал пехотой во время нападения на последний опорный пункт Блодландии на Европейском континенте. В рукопашной схватке блодландский офицер саблей отрубил руку молодому королю. За это разозленные перкунские солдаты четвертовали офицера и убили всех защитников опорного пункта.
Когда трибуны заполнились, Раске вышел из ангара. Он забрался в машину и запустил мотор. По рядам офицеров высшего командования пробежал тихий говор, потому что электрический стартер еще не был изобретен и все двигатели внутреннего сгорания приходилось заводить вручную. Моторы управляемых воздушных кораблей перед стартом приходилось даже заводить при помощи вспомогательных машин. Покрашенный серебристой краской моноплан оторвался от земли, поднялся на тысячу метров, устремился вниз, пронесшись над толпой, так что собравшиеся гости испуганно втянули головы в Плечи, а потом на высоте нескольких сотен метров исполнил целый каскад петель и иммельманов, а затем опустился на все три точки и замер на поле аэродрома. Ту Хокс непроизвольно вздрогнул, когда кое-как оправленные в гуттаперчу колеса ударились о травянистую поверхность аэродрома, но шасси выдержало и машина в полной тишине подкатила к трибунам. В то время, как высокопоставленное начальство разразилось криками «ура», окружив Раске плотным кольцом, Ту Хокс осмотрел шасси. Спицы обоих колес были слегка погнуты. Через несколько посадок колеса придется менять, так как для того, чтобы изготовить в этой стране синтетическую резину, нужно по меньшей мере два или три года. Химики экспериментировали на базе информации, полученной от Раске, но они имели весьма слабое представление о получении неопрена и хлорофена.
Затем были построены еще две машины. В следующие пять дней Раске и Ту Хокс испытали все четыре прототипа, совершили нападение на колонну бутафорских машин, чтобы проверить скорострельные пушки, выпустили ракеты и сбросили бомбы. Ту Хокс заметил, что когда он летал на самолете, бак его был заполнен только на одну четверть. Раске хотел избежать того, чтобы в голову его коллеге пришла мысль бежать на самолете к находящемуся в ста- пятидесяти километрах побережью на севере.
Авиастроительный завод работал на полную мощность в три смены. Однако первые серийные машины должны были быть выпущены только несколько месяцев спустя. Раске и Ту Хокс с утра до вечера находились в воздухе, обучая пилотов. Когда они подготовили первые десять человек, те, в свою очередь, стали обучать других пилотов. Затем произошло неизбежное.
Одна из машин сорвалась в штопор, инструктор и ученик погибли. Другая машина вовремя не оторвалась от земли, перевернулась на аэродроме и была полностью разбита, хотя ее пилот отделался только царапинами и легкими ушибами.
Раске был в ярости.
— У нас осталось только две машины и если приплюсовать сюда еще время на ремонт и замену колес, окажется, что в воздухе сможет находиться только одна машина!
Однажды вечером, когда Ту Хокс, по собственному почину, работал над съемными баками для горючего, в его кабинет быстрыми шагами вошел Квазинд.
— Послезавтра, — сказал он. — Блодландский агент сказал, что мы должны быть готовы.
— Куда они хотят нас отправить?
— Мы ночью проведем вас по стране, а днем будем прятаться. На берегу нас ждет лодка, которая доставит нас в Тирслэнд. Из Тирслэнда мы на воздушном корабле отправимся в Блодландию.
— Это кажется мне довольно рискованным, — сказал Ту Хокс. — Я подумаю над этим. Позже мы еще поговорим об этом.
Когда он, совершив второй учебный полет за день, пришел в ангар, Раске поздоровался с ним. У немца на лице играла странная улыбка, и Ту Хокс спросил себя, не были ли обнаружены контакты Квазинда с иностранной агентурой. Он осмотрелся, но все, казалось, было как обычно. Рабочие изготавливали две новые машины. Группа учеников выслушивала инструкции одного из наскоро обученных пилотов. Несколько солдат, которых он заметил, были обычной охраной.
Раске сказал:
— Вы как-то рассказывали мне, что вы восхищены девушкой по имени Ильмика. Вы хотите ее иметь?
— Что вы подразумеваете под этим? — озадаченно спросил Ту Хокс.
— Вы не знаете, что произошло?
Ту Хокс отрицательно покачал головой.
— Она попала в немилость. Король сам предложил ей свободу, если она откажется от Блодландии и примет перкунское гражданство. Эта глупая гусыня оскорбила его и почти впала в истерику. Вы можете себе это представить? Странно, что ее не убили на месте. Король удовлетворился тем, что бросил ее в тюрьму.
Раске усмехнулся.
— Я помню, как вы говорили мне о том, что девушка эта красива и нравится вам так, как не нравилась ни одна девушка до этого. Теперь, мой друг, чтобы показать вам, как я ценю вас и как я забочусь о своих людях, я устроил так, чтобы вы получили свою даму сердца. Сегодня утром я говорил об этом с королем, и он нашел мою идею весьма разумной. Таким образом, как он думает, девушка будет наказана так, как она заслужила это. Я почти завидую вам, мой дорогой!
— Это что, шутка? — осторожно спросил Ту Хокс.
Раске рассмеялся.
— Благодарная Ильмика, племянница и родственница королей и министров и кто знает кого еще! Она ваша рабыня! Вы можете сделать с ней все, что хотите. Я… Что с вами? Я думал, вы обрадуетесь этому.
— Подавлен — более точное слово, — сказал Ту Хокс, — Только… что будет с ней, если я не соглашусь?
— Не согласитесь? Вы сошли с ума? Если вы действительно сошли с ума и отклоняете мое предложение — ну, я не знаю этого. Я слышал, что ее, может быть, посадят в одиночку, пока она не отдаст там концы. А может быть, она попадет в один из воинских борделей. Кто знает? Кого это заботит?
Ту Хокса это тоже не должно было заботить. Но он понял, что он должен взять Ильмику в качестве своей рабыни. Это был единственный способ спасти ее.
Он сказал:
— Все в порядке. Пришлите ее ко мне.
Раске хлопнул его по плечу и подмигнул.
— Расскажите мне, как у вас там получится, а?
Ту Хокс вынудил себя улыбнуться.
— Пока подожду.
Раске сказал, что нужно снова приниматься за работу. Сегодня обучением пилотов должен заняться Ту Хокс, потому что сам он должен принять участие в конференции у Главнокомандующего.
— Это самый реакционный и тупой дурак в мундире из всех, которых я когда-либо видел, — фыркнул Раске. — Я разработал скорострельное оружие, которое десятикратно усилит огневую мощь пехоты. Так вы думаете, этот тупица захотел его иметь? Нет, он сказал, что обычный солдат злоупотребит им; он будет выпускать пулю за пулей вместо того, чтобы тщательно целиться. Это оружие будет слишком щедро расходовать боеприпасы.
Но это не единственная причина, почему он не хочет моего оружия! Вы знаете, что обслуживающий персонал скорострельного оружия должен состоять только из офицеров? Простые солдаты и низший обслуживающий персонал должны получать это оружие только в случае самой крайней необходимости. Это смешное правило основано на том, что тридцать лет назад произошло восстание, когда часть армии — рабочие, рабы и простые солдаты — восстала. Восстание было подавлено, но с тех пор аристократия заботится, чтобы у простых людей в руках не было опасного оружия.
Ту Хокс стал заниматься обучением пилотов. Спустя некоторое время он решил использовать вечерние часы для того, чтобы испытать новые дополнительные баки, создававшиеся под его началом и согласно его планам. У этих баков были предусмотрены приспособления для их крепления к самолету, которые присоединялись к креплениям для ракет, находящихся на нижней поверхности крыльев. Шланги присоединялись к бензиновой помпе, снабженной двумя дополнительными вентилями. Их можно было открыть при помощи обычного тросика из кабины пилота. В обоих основных баках находилось всего лишь немного бензина. Ту Хокс запустил мотор и позволил ему поработать несколько минут, потом открыл вентили дополнительных баков. Во время переключения мотор работал без остановки.
