ЧВК «Вольные стрелки». СВО в Африке - Николай Петрович Марчук
Я аккуратно подобрал пистолет с пола, подивившись незнакомой модели, весьма похожей на оружие Никулина из фильма «Бриллиантовая рука».
Добежать до ванной парень не успел, он пошатнулся, споткнулся и упал на пол, начав биться в конвульсиях.
– Парень? Парень? Ты чего?! – Я подскочил к незнакомцу, перевернул его на бок, потому что у него изо рта хлынула пена неестественного кремового цвета. – Что за фигня?! Да, что с тобой, черт возьми?!
Молодого человека били конвульсии, пальцы скрючились, лицо посинело, а из-за рта вырывались хлопья пены.
Я рванул к прикроватному столику, на котором стоял дисковый телефон. Столик расположился с противоположной стороны двухспальной кровати, на которой я до этого валялся. Надо срочно вызвать «скорую помощь», похоже, у незнакомца то ли эпилептический приступ, то ли какая-то аллергическая реакция. Я не Жак, в подобной симптоматике не разбираюсь.
– Черт возьми?! – испуганно отпрыгнул я, чуть не налетев на лежащую на полу девушку. – Да что же это такое происходит?! Кто ты?
Девушка не ответила, потому что была мертва. Стеклянные глаза неестественно округлены, глазные яблоки ощутимо вылезли из своих орбит. Рот открыт, а шея и грудь испачканы рвотными выделениями и засохшей пеной. На темной коже лица выделялись сведенные параличом светлые скулы. Только сейчас я обратил внимание, что девушка была абсолютно голая, да к тому же еще и негритянка. Да-да, негритянка! Или африканка? Черт его знает, как правильно говорить?
Мертвая женщина в одном номере со мной. Голая мертвая женщина в одном номере со мной! Кстати, а я ведь тоже совершенно голый. Где моя одежда?! На полу возле стола валялась скомканная одежда: пиджак, брюки, майка, рубаха, трусы, носки и туфли.
Да что здесь происходит?! Куда я попал? Где это я вчера так знатно забухал, что проснулся голый в гостинке с мертвой бабой и каким-то чудиком с пистолетом в руках.
Стоп?!
Я же ничего не помню. Совсем ничего! Последнее воспоминание – это как я тяну за лямки двоих «трехсотых», вытаскивая их из красной зоны. Мы шли группой в тыл к чубатым и нарвались на такую же ДРГ, идущую встречный курсом. Короткая перестрелка! Креста и Финика сразу же скосило, я бросился их вытаскивать, а Псих и Бамут прикрывали отход.
Все!
А, нет… стоп, вспомнил, последнее – это голос Жака, нашего медика, который говорил, что у меня от перенапряжения разрыв артерии. А потом я открываю глаза и уже лежу голый на кровати, а рядом стоит какой-то пацанчик и роется в дипломате.
Сука, это что ж надо было такое пить, чтобы ни хрена не вспомнить? И почему я оказался голый в номере, да еще и с мертвой негритянкой?! Жена узнает, она меня на хрен убьет! Твою ж мать!
Мысль о жене и ее реакции на увиденное в гостиничном номере вызвала у меня приступ паники. Что делать? Как разрулить такой эпичный косяк? Как?! Что же такое придумать, чтобы выпутаться из всего этого?
Я схватил себя за голову, помассировал ладонями лицо, чтобы хоть как-то разогнать кровь и стимулировать мыслительную деятельность.
Не понял? А это что такое?! У меня что, усы? Усы?!!
Я ощутил под пальцами приличных размеров усы у себя под носом. Усы я принципиально не ношу, могу не бриться какое-то время, зарастая, как мачо или чмо – тут у каждого свои критерии, – но, чтобы сбрить растительность на подбородке и щеках, оставив усы, такого со мной никогда не было.
Я растерянно завертел головой, выискивая зеркало на стене, потом мазнул взглядом по столу и тумбочке в надежде увидеть мобильный телефон. Мой взгляд споткнулся о лежащего на полу паренька.
Я же хотел вызвать «скорую». А тут труп негритянки сбил меня с толку. А еще эти усы на моем лице. Епта, какой все-таки эпичный залет!
– Эй, парень, тебе не полегчало? – спросил я лежащего на полу.
Схватил его за плечо и тут же испуганно отдернул руку. Парень явно был мертв, его лицо исказила предсмертная гримаса. Он посинел, превратившись по окрасу в баклажан, а скулы, наоборот, побледнели, явно выделяясь на фоне остальной синюшности лица. Кстати, очень похоже на гримасу и расцветку лица мертвой негритянки. У покойника прокушена нижняя губа, кровь стекла тонкой струйкой на подбородок, который перемазан пеной, обильно выступившей изо рта. Охренеть!
Два трупа в одном гостиничном номере со мной. Это что ж такое произошло вчера, что я ни хрена не помню? Стоп! Что я еще помню из последнего? Я вновь начал катать тяжелые мысли в голове, пытаясь хоть что-то восстановить в памяти. Нет, ничего нового! Лишь одни взрывы повсюду, я тащу раненых, мне очень тяжело – и только голос Жака, когда силы покидают меня. Вот и все. Как ни старался, больше ничего вспомнить не удалось.
Жутко захотелось пить. Я было кинулся к стоявшим на столе бутылкам, но потом глянул на лежащие на полу трупы. Причиной смерти стал яд, тут к бабке не ходи. Значит, ничего со стола брать нельзя, а уж тем более пить или есть. Пацанчик, скорее всего, помер вследствие того, что я ему сунул в рот бутылку с виски, он его ненароком хлебнул и отравился. Похоже, ядом была заряжена именно бутылка с виски. Это что ж получается, что я его и убил? Твою ж-ж-ж мать!!
Осторожно поднял бутылку с пола, тщательно протер ее носовым платком, потом сунул в руки мертвеца и старательно понажимал на стекло его пальцами. Не знаю, останутся ли после этого на стекле его отпечатки пальцев, но уж точно будет лучше, если там будут мои.
Надо срочно выпить воды, а то от этого сушняка во рту ощущение наждака и голова очень сильно болит.
Дернул ручку двери, ведущей, как я видел, в ванную комнату… Напьюсь воды из-под крана. Паренек, которого я напоил ядом, когда подбегал к двери, с разгона врезался в нее, и она захлопнулась.
Ванная комната небольшая – два на два метра. Справа – ванна, слева – унитаз, между ними раковина с зеркалом.
В ванне лежит связанный чернокожий
