Последний довод королей - Николай Михайлович Ярыгин
Баронет ненавязчиво, но ежедневно напоминал и Марку, и его приемному сыну, что пора выдвигаться в столицу. Наконец по истечении седмицы после прибытия в замок Дарк согласился с тем, что пора выезжать, и наметил отправление в ближайшие дни. С собой взяли всего пару телег с провиантом. Семью Ингара Борса отправили на телеге, отдельно от каравана. Дарк выделил им денег на дорогу и вручил дешевое колечко, наказав по приезде в столицу передать его охране королевского дворца, для Дарка. И он им все организует. Да еще у Софин появился воздыхатель, который упросил графа позволить ему отправиться с нею в столицу. Выехать они должны были сразу же, как уйдет отряд графа и Дарка.
В последний вечер Дарк пытался отговорить графа от поездки: он видел, как тяжело тому дается дорога, уже ведь не молод.
Но тот уперся:
– Я обязан лично передать тебя с рук на руки королю и не хочу больше ничего от тебя слышать, все давно решено.
Дарк пожал плечами на это заявление – что он мог сделать? Что же, если хочет Марк его сопровождать, пусть так и будет.
Утром, еще до рассвета, полусотня, выделенная королем для охраны, и два десятка бывших сослуживцев Дарка, а также десяток дружинников графа и он сам выезжали из ворот замка. Им предстояло более двух недель дороги.
Было довольно прохладно, осень давно вступила в свои права, поэтому в телеги с провиантом уложили и теплые накидки. Королевская полусотня имела с собой теплые вещи, так как отправлялась в дорогу еще ранней весной, а вот тем, кого Дарк позвал с собой, пришлось докупить.
Несколько последних вечеров перед дорогой баронет, граф и Дарк о чем-то совещались и спорили, но в конце концов пришли к единому мнению. В самый последний вечер что-то долго втолковывали Ингару Борсу и разошлись уже поздно ночью.
Попрощавшись издалека с провожавшим их населением замка, Дарк в низко надвинутой широкополой шляпе и с перемотанной щекой, так как у него внезапно заболел зуб, забрался вместе с графом в карету, и караван выехал за ворота замка.
Чуть раньше, задолго до рассвета, из ворот выехало и семейство Борсов. Кибиткой управлял сам Ингар, а Софин и ее ухажер (и, по всей вероятности, будущий муж) сидели в ней, и их не было видно. Правда, ехать они решили по другой дороге, которая проходила чуть в стороне от королевского тракта. Она была более длинной и менее удобной, так как шла, минуя большие города и селения и больше по лесам и неугодьям.
Осень разукрасила окружающую природу в разноцветье красок. Зеленые, желтые, красные, всевозможных оттенков листья деревьев кое-где уже начинали опадать. День был довольно прохладный, караван спешил, чтобы успеть попасть в столицу до дождей, потому что с их началом движение по дорогам на какое-то время практически замирало и возобновлялось лишь с началом заморозков.
В конце первого дня караван остановился у придорожного постоялого двора. Солдаты разбили палатки, а дворяне поселились в свободных комнатах. Главное, пища была горячая и приличная на вкус. Дарк сразу же прошел в снятую комнату и больше оттуда не выходил, даже ужин ему подали в комнату. Повязку он уже снял, видать, зуб его притих. Скорей всего, Дарк не спускался в зал потому, что просто устал в дороге.
И снова, лишь забрезжил рассвет, караван стал собираться в дорогу. Воины завтракали и седлали коней. В одной из телег везли плененного капитана пиратов, его тщательно охраняли и не показывали окружающим, чтобы никто не знал о пленном. Король сам разберется, что с ним делать, да и сведения пусть услышит из первых уст.
Несколько дней прошло в монотонном движении по дорогам королевства. Хоть жары и не было, но пыль никто не отменял, и к вечеру все были покрыты ею с ног до головы.
Приближались земли герцога Арита дир Певьера – одного из герцогов, нанимавших пиратов. Это был самый серьезный момент путешествия. Кальвин дир Кармай принял решение двигаться как по территории врага, выставив наряду с авангардной разведкой и арьергардом фланговое охранение.
Передвигались осторожно, но пока все было спокойно. Для ночевок выбирали холмы или небольшие возвышенности, чтобы заранее заметить противника. Хотя никто не даст гарантий, что нападение возможно только на землях герцога, ведь оно может произойти и на коронных землях. В случае чего герцог может сослаться на разбойников: не знал, мол, недоглядел, что тут поделаешь. Хотя всем понятно, что разбойники никогда не отважатся напасть на отряд экипированных бойцов почти в сотню человек.
Они были в пути уже больше недели; точнее, пошел уже девятый день. Баронет весь издергался, ожидая нападения, вздрагивал от каждого шороха. У него хватило ума не дергать и не нервировать воинов, и те несли обычную службу, и не подозревая, какие муки испытывает их непосредственный командир. Граф тоже не сильно переживал; конечно, он тоже был напряжен, но не так, как Кальвин. Впереди дорога проходила через лес, сразу же за ним начинались коронные земли, и баронет надеялся немного перевести там дух.
Но на самом рубеже на них и напали. Правда, разведка сумела заметить засаду до нападения и сообщить о ней остальному отряду, и тот успел подготовиться. Были взведены арбалеты, сняты плащи, чтобы ни мешали в схватке, многие достали щиты. За полсотни метров отряд перешел на галоп, чтобы проскочить место засады, но впереди рухнуло дерево, преграждая путь. Из кустов и густого молодого ельника к отряду бросилось несколько десятков воинов противника, их тоже было примерно сотня человек, может, чуть больше.
По отряду нападавших был произведен десяток выстрелов из арбалетов, а дальше все выхватили мечи и кинулись бой. Раздались крики, проклятия и вой раненых. Лучше всех в свалке выглядели те, кто пошел с Дарком из королевства Кармина. Эти люди совсем недавно участвовали в войне и что такое бой знали не понаслышке, а вот гвардейцы короля, как и их противник, были не столь хороши.
И все равно бой был страшный. Воины под командованием сержанта Ринка организовали небольшой строй и умело отражали атаки нападавших. А вот гвардейцы так не смогли. Через некоторое время строй распался на отдельные схватки, где все решало только индивидуальное мастерство.
Граф умело отмахивался от двоих нападавших, пытавшихся прорваться к карете. Конечно, давал знать о себе возраст, дышать становилось все трудней, и рука с мечом становилась все тяжелей и тяжелей. Спасло его то, что один из противников споткнулся, и этого времени графу хватило на то,
