Защитник - Евгений Астахов
Он кивает и бесшумно скрывается в одном из боковых ответвлений лабиринта. Я искренне надеюсь, что его маскировка поможет избежать преждевременных столкновений с чудовищами.
Одиссей, стоящий в стороне, кивает мне и ставит аналогичную задачу своему собственному разведчику.
Проходит минут пятнадцать напряжённого ожидания. Наконец Шелкопряд возвращается с мрачным видом и негромко докладывает:
— Полно закоулков и тупиковых туннелей. И куда ни пойди — везде следы тварей или они сами. Не стоит расслабляться, в любой момент можем наткнуться на их отряд.
Я киваю и хлопаю его по плечу:
— Хорошая работа. Скинь свой маршрут с Картографа.
Он переплавляет данные, и с помощью голографического проектора я вывожу для Никоса трёхмерную картинку с обозначенными туннелями и группами врагов.
— Далеко не успел уйти, но хоть какие-то ориентиры, — поясняет Ткач Теней.
Я задумчиво изучаю схему. Что ж, это малая толика ясности в царящем вокруг хаосе. Теперь хотя бы знаем, куда двигаться отсюда.
По знаку Одиссея мы выступаем в путь. Движемся аккуратно строем по длинному узкому тоннелю, освещая дорогу многочисленными лучами «фонарей». Один индус Алокеш может заменить собой целый прожектор. Вся его фигура приглушённо светится, готовая вспыхнуть в любой момент, и это сияние отражается от гладких ледяных стен.
Позади нас остаётся парочка ответвлений, уводящих в черноту, и я всякий раз ловлю себя на тревожном желании обернуться — словно за спиной кто-то притаился в засаде.
Проходим ещё метров четыреста, когда вдруг откуда-то сзади раздаётся злобный вой и нарастающий топот! Аналогичный шум идёт прямо по курсу.
— К бою! — гаркает Никос.
Я замечаю десятки покрытых шерстью грулов. Они мчатся прямо на нас, лязгая челюстями и царапая лапами лёд. Мчатся по полу, стенам и потолку! Будто всё пространство разом обернулось шерстяным ковром.
Рядом вырастает чешуйчатая пятерня Гарма:
— Отбросить уродцев! — ревёт он и с остальными ближниками встречает нападающих врукопашную.
Пока группа Альфа, стиснув зубы, сдерживает первый натиск, Бета расстреливает монстров у них над головой, не позволяя им проскочить поверху. Изувеченные тела одно за другим срываются, падая в кучу своих собратьев.
Тай ожесточённо рубит своего зверя, когда позади него на миг возникает Эрис. Она с шумом выдыхает в толпу врагов, и мерцающее облачко расползается по грулам, заставляя их чихать. А в бою подобная потеря внимания до добра не доведёт. Группа Альфа тут же наказывает их за беспечность, сминая всю первую линию. Сломанные кости и выпотрошенные тела валятся под ноги.
Сам я щедрой рукой расставляю метки Рикошета и стреляю с двух рук из револьверов. Пули пронзают лезущих со всех сторон врагов, отскакивая фрагментами в их сородичей. Больно, обидно и порой летально.
Вдруг я слышу резкий свист, и длинные ледяные копья выстреливают из потолка над нашими головами, вонзаясь сразу в нескольких бойцов. Гидеона я успеваю дёрнуть на себя, спасая от участи стать кебабом.
А вот какому-то темноволосому парню везёт меньше. Его личный щит схлопывается, а макушку с хрустом пробивает ледяное остриё, пригвождая бедолагу к земле! Он даже не может упасть. Так и замирает в луже алой крови. Ещё одного бойца из Сынов Свободы сильно ранит, едва не оторвав руку. Кол входит ему в плечо, почти перебив её. Гарма пробивает в паре мест, но ему плевать. Здоровяк обламывает колья, даже не замедлившись.
Верчу головой, как на шарнирах, и, наконец, замечаю улиток синего цвета, украшенных ледяными кристаллами. Они засели дальше по тоннелю и явно замешаны в происходящем.
Новая порция шипов выстреливает из пола и потолка, и Гидеон первым определяет угрозу. Его глаза полыхают пронзительным оранжевым заревом, когда он выбрасывает пламя короткими экономными вспышками. Колья сгорают прямо в движении, обрушивая мягкую капель на бойцов.
Однако под потолком раздаётся треск раскалывающегося льда. Значительная его часть начинает обрушиваться со свода тоннеля!
— Поймаю! — кричит Недотрога, чернокожая девушка с дредами.
Она вскидывает ладони, и корка льда формируется сверху прямо на моих глазах. Начавшееся обрушение, будто замедляется. Лицо Криомантки напряжено — все её усилия направлены на то, чтобы удержать контроль над этой махиной.
— Я… держу… — выдыхает Оливия. — Убейте их! Быстрее!
Мэтт без лишних слово швыряет огненные стрелы в дальние цели, и я протягиваю ему «руку помощи». К нам присоединяется ещё несколько снайперов, и поток пуль превращает улиток в фаршированное мясо.
Мощный залп из всех стволов наконец приканчивает последних врагов. Группа Альфа добивает остатки грулов.
Недотрога облегчённо опускает руки. Ледяная глыба над головой замирает на месте… На лице девушки проступает усталая улыбка. Мы переглядываемся с Гидеоном и усмехаемся — неплохо поработали!
Глава 2
— Поднять на ноги раненых! — тут же командует Одиссей. — Не расслабляться! Противник может бросить вторую волну.
Пока пострадавшим вкалывают целебные смеси, я стучу кулаком по плечу Мэтта.
— В порядке?
— Да. Бывало и похуже. Помнишь, то проклятое казино? Вот там оказалась реальная головоломка.
— Угу, особенно когда вас всех взяли под контроль и бросили против меня.
— А нас и не брали под контроль. Просто ты нас тогда доконал.
Гидеон держит морду кирпичом и лишь под конец, не стерпев, широко улыбается.
Усмехнувшись, трясу в его сторону указательным пальцем и перезаряжаю оружие.
Через несколько минут все раненые в строю, а погибший, лишённый арканы, оружия и доспехов недвижимо лежит у стены. Взять его с собой мы не можем, а оставлять тварям неправильно. Алокеш фокусирует обжигающую энергию и превращает павшего соратника, совсем недавно ещё живого, в горку пепла.
Мы продолжаем путь.
Древние своды ледяного лабиринта начинают сдавливать моё сознание со всех сторон. Под ногами натужно поскрипывает белесый наст, под слоем которого, могут таиться хитрые ловушки. Я держу револьверы наготове, всматриваясь в кромешный мрак расходящихся туннелей. За спиной хрустят чужие шаги. Охранение идёт следом, прикрывая наши тылы.
Где-то впереди ждёт неминуемая опасность, и мы направлялись прямо в её пасть, точно агнцы на бойню. По крайней мере, так хотят верить наши враги. Мы же считаем, что человеку не пристало бояться ужасов, скрывающихся в ночи. У нас есть факел в руке и острое копьё, чтобы всадить его в брюхо даже самому крупному саблезубому тигру.
Мы шагаем с высоко поднятыми головами. Каждый прекрасно понимает, ради чего он сражается, и каждый знает, что может не выбраться из этого Испытания.
— Ну и мерзкое местечко, — негромко говорит Эрис, поглаживая приклад
