Инвазия 3 - Александр Грохт
А что, если…
Тут внезапно меня осенило. А что, если они и были «разумными», если на «Клаусвитце» были «одичавшие» особи? Вдруг экспедиция Брауна в свое время пробудила их ото сна, и сейчас, вырвавшись на свободу, они стремительными темпами восстанавливаются, умнеют, так сказать?
Ну, точно! На «Клаусвитце» Дэворары воспринимались как паразиты, хищники, животные, но их матка демонстрировала все признаки развитого, умного и хитрого животного.
Здесь, в комплексе, рядовые монстры тоже были просто «животными». Хотя, когда я обратил на это внимание — среди «местных» тварей преобладают уже более хитрые, такие, каких на «Клаусвице» я называл «продвинутыми».
И вон, кстати, в пользу этой теории говорит появление ранее не виданных «богомолов», которые устроили полноценную засаду, а теперь еще и этот вот гигант. Он разумен, однозначно, он говорит со мной (пусть это возможно только потому, что я заражен, но ведь это не отменяет факта общения между нами).
Гигант — явно не зверь, это уже нечто большее. И кстати, эта тварь ведь может контролировать других особей? Тоже факт…
Теперь у меня крайне интересный вопрос: насколько все же умны рядовые твари? А насколько умна сама матка? Дотягивает ее интеллект до уровня человеческого среднестатистического, или у нее на порядок выше?
Что точно не ниже — я нисколько не сомневаюсь…
Ладно, надо двигаться. Нас ждет док, а до него еще надо добраться — пройти больше половины уровня. И черт его знает, что нас тут будет подстерегать.
Да, Дэвораров по идее здесь нет, во всяком случае, не в тех количествах, в которых их имелось на жилом уровне. Но есть ведь и другие проблемы — местная СБ, роботы, «Мизерикордия», в конце концов…
Доступа к камерам на этом уровне у нас нет, так что никак проверить, что нас ждет на пути, пробить себе дорогу, у нас не получится.
Ну, впрочем, от цели нас отделяет всего-то…твою ж мать, каких-то пятьсот-шестьсот ступенек, которые предстоит пройти пешком!
Ну что же…стоит поблагодарить архитекторов и проектировщиков, что с этого уровня хотя бы по лестнице можно уйти. Пробираться по шахте лифта было бы куда тяжелее…
Вообще-то тут имелся эскалатор, да только он не функционирует. То ли сам отключился, то ли его повредили (и не столь важно, кто — Дэворары или людьми). Главное — с первого взгляда понятно, что воспользоваться им нельзя: управляющая панель повреждена, лента висела рваными клочьями, обнажая механизмы, а местами эта самая лента даже намоталась на валики. Так что при всем моем желании, починить линию нереально, а это значит, что все пятьсот ступенек предстоит пройти пешком…
Блин! Ненавижу лестницы! А покойный Саймон, как мне кажется, ненавидел их еще больше. Так что, может, ему еще повезло, что помер сейчас, а то бы мучился на лестнице, и там бы отдал концы. Если его так подкосила небольшая пробежка, то даже выживи он — лесенка бы точно его доконала…
Однако прежде чем подниматься, предстояло сделать одну крайне неприятную процедуру, о которой я говорил раньше.
Тяжело вздохнув, вооружившись ножом, я ступил к телу Саймона, Элен же брезгливо отвернулась. Она ничего не сказала — сама прекрасно понимала, насколько это необходимо…
* * *
Первая сотня ступенек, несмотря на то, что мы и так уже были вымотаны, далась легко.
Прошли мы их молча, напряженно шаря глазами, направляя стволы пистолетов по всем подозрительным или темным углам.
Но никто и ничто не прыгало на нас, не пыталось утащить или укусить. Такое ощущение, будто эта часть комплекса в принципе не интересовала Дэвораров.
Ни одного самого завалящегося «паучка» или мелкой сколопендры здесь не было.
Последующие пролеты преодолеть было уже сложнее, и мы уже куда как меньше глазели по сторонам. На очередном таком пролете мы брели, понуро опустив головы, все еще держа пистолеты в руках, но даже не пытаясь целиться из них куда-то. Поэтому когда в темноте внезапно загорелся луч прожектора, ударивший нам в лица, а механический голос громко и угрожающе приказал: «СТОЯТЬ», мы тупо пару секунд моргали, не предпринимали ровным счетом ничего.
Однако луч прожектора исчез так же внезапно, как и появился, а механический голос сменился на голос, который я бы, наверное, узнал из миллиона похожих. Звучал он сейчас для нас приятнее любой музыки.
— Да я смотрю, вы совсем не торопились, друзья мои. А что это вы так паршиво выглядите?
Узнал этот баритон не только я, но и Элен, тут же радостно взвизгнувшая:
— Док, старый ты алкаш! Это действительно ты?
— Ну, если бы это был не я — вы бы уже умерли, — как всегда с некой патетикой ответил док. — Гарантированно причем — вы как сонные мухи…
— Док, ты не знаешь, через что нам пришлось пройти…
— Догадываюсь. Давайте, поднимайтесь уже. Этот уровень абсолютно безопасен, можете не беспокоиться.
Мы не без труда преодолели последние ступеньки. Весь этот уровень, точнее вход на него, был густо залит уже давно свернувшейся и застывшей кровью Дэвораров, а сама площадка прямо-таки усыпана кучей тел монстров, как мелких, так и крупных. Причем тела эти были буквально нашпигованы пулями, в хитине имелось множество дыр от попаданий крупнокалиберных пуль, а часть тварей просто разорвало на куски.
Поднявшись с некоторой опаской на этот импровизированный бруствер — (а вдруг личинка где засела, ведь эти чертовы Дэворары часто с ними таскаются), мы увидели и тех, кто так лихо разложил тут монстров: старые добрые знакомцы еще с «Клаусвитца» — комплексы «Гекатонхейр», причем в количестве аж трех штук. Все они были установлены прямо на входе и, судя по тому, как кустарно их смонтировали — это явно док постарался.
Плюс, помимо «Гекатонхейров» здесь были и ТШК — роботы явно прикрывали комплексы, не позволяя тварям приблизиться, или же помогали в случаях, когда комплексы уходили на перезарядку. Ну, точно, это последняя линия обороны — вон, у них у всех вместо монструозных пулеметов, как у тех, что мы с Элен разобрали на тюремном уровне, имелись тяжелые автоматические дробовики.
При нашем приближении роботы моментально вскинулись, навели на нас свои стволы, однако спустя несколько мгновений (видимо, именно столько потребовалось времени, чтобы сличить наши лица с теми, что были в базе, проверить, имеется ли у нас допуск), опустили пушки и перешли в режим ожидания.
«Гекатонхейры» и вовсе нас проигнорировали — видимо, у них либо дальность сенсоров, либо скорость обработки данных была куда лучше, и комплексы уже нас опознали, поэтому вообще никак не отреагировали, продолжая пялиться камерами, подмигивающими красными огоньками, куда-то в темноту.
К слову, когда мы приблизились, я понял, что и у роботов хватало работы — Дэворары настырно лезли сюда, не считаясь с потерями: вон, считай, у самого входа имеются трупы сколопендр, разорванные огнем вплотную.
Двери жилого комплекса распахнулись перед нами, стоило нам подойти, а за ними…за ними стоял с широкой радостной ухмылкой док Санчез, собственной персоной.
Компанию ему составила пара роботов, замерших у него за спиной.
При этом в оружейном «чехле» на поясе у одного из них я увидел свой главный талисман — старый добрый дедовский револьвер.
— Ребята! Я категорически рад вас видеть, прямо-таки до неприличного рад! — заявил док, широко улыбнувшись. — Фрэнк, не смотри ты зверем на Мортимера, через пару минут он вернет тебе твою игрушку…
— Да я чего… — буркнул я, пожав плечами, — не вопрос.
— Док, как же я рада, что ты жив! — заявила Элен, шагнув к нему, широко распахнув руки, будто желая обнять дока.
Однако тот остановил ее жестом.
— Прости, Элен, но объятия потом. Сначала я хочу вас просканировать. Уж простите, но я должен точно знать, что вы — все еще вы, а не подделка.
— В смысле, подделка?
— Все расскажу, просто не шевелитесь. Фрэнк — начну с тебя.
Один из роботов подошел ко мне, снимая с пояса какую-то просто громадную конструкцию, здорово напоминающую древний пылесос, который я видел только на картинках.
На конце «трубы» тут же засветилось окошко.
И вот эту трубу железяка и направила на меня. Несколько секунд ничего не происходило, а затем я услышал странный скрип, донесшийся за спиной у робота. Тогда-то я обратил внимание не нечто вроде здоровенного рюкзака или, скорее, какого-то устройства, прикрепленного позади робота.
Окошко на трубе ярко засветилось, и я практически всем телом ощутил,
