Фантастика 2025-75 - Андрей Буряк
Внимание привлек слабый, на границе слышимости стон. Взведенный, как курок, сталкер двинул на звук, внимательно осматривая пространство вокруг. В ельничке лежал рослый, крепкого телосложения человек в натовском обмундировании, в бронежилете, экипированный для дальнего рейда, с СВД через плечо. Лежал на животе, голова, защищенная сферой, повернута вправо. Лежал неподвижно и стонал.
Гриф подумал, что у него свернута шея и он парализован. Осторожно приблизился и не сразу узнал в синюшном, отекшем лице Каратиста. Тот вяло поднял на него мутный расфокусированный взгляд. «Считай, мертвец», - вынес сталкер быстрый приговор. Опустился рядом на колено, шепотом спросил: «Что с тобой, Каратист?» Гриф не видел на теле снайпера никаких видимых повреждений.
Каратист напрягся, было видно, как приподнялась его грудная клетка, с сипом набирая в легкие воздуха. Но вместо членораздельной речи из синюшных губ вырвалось с пузырями и пеной клокочущее рычание. Эти звуки натолкнули сталкера на мысль. Гриф протянул руку и опустил воротник куртки. Четыре красные припухшие прокола на шее немногим ниже сферы все объяснили. Гриф встал, секунду-другую раздумывал, затем из кобуры достал «кору» с глушителем, нажал на спусковой крючок. С тихим хлопком оборвалась жизнь сталкера, обреченного рыкстером на медленное и мучительное умирание. Со стороны Грифа это был акт милосердия, который вряд ли бы себе позволил, имей он далеко идущие планы. Теперь, в нынешнем своем состоянии он не экономил патроны и был великодушным. Хотя вполне понимал, что делал Каратист в лесу со снайперской винтовкой, но зла на него не держал. Жалость у него была к нему, и только. Такой смерти он себе точно бы не пожелал. «Его псы по кусочкам будут глодать, пережевывать, а он и рукой махнуть не сможет». Если верить слухам, жертва ядовитого укуса умрет не скоро. В то, что рыкстер наслаждается последними мгновениями умирающего, он не верил, но в то, что вернется полакомиться допускал.
Сталкер убрал пистолет, еще раз посмотрел на обездвиженного Каратиста, подумал: «Вот так уходит большинство сталкеров, бесславно, без могил, без отпевания, без прощания с близкими. Их кости разбросаны по зоне вперемешку с костями мутантов, со ржавым хламом по разрушенным заводам, подвалам, по свалкам, по болотам, по полям, лесам и т. д и т. п. Может, - подумал он, печально ухмыляясь, - пока ноги волочу, подобрать местечко поживописнее? К примеру, застрелиться на холме под сосной или заплатить военным, чтобы сожгли труп, а прах развеяли с вертолета». Подохнуть, как крыса, забившись в берлогу, и упиться «гамофосом» ему не очень хотелось. Хотя казалось самым вероятным и простым исходом.
Отойдя на приличное расстояние от мехбазы, он выбрался на опушку и снова шел по границе поля и леса.
Гриф рассуждал: «Почему Гейгер решил все же меня убрать? Деньги ведь перевел, козлина. К тому же я помираю. Ничем навредить ему не смогу. Зачем? Значит, - отвечал он себе, - не поверил. А насчет навредить, тут, наверное, Цимус ему вкрутил, что есть у меня программка. Гейгер решил действовать наверняка, он опасался, что я вскрою коммуникатор Мамая и узнаю его тайну на мой счет. Еще он подозревал меня в их смерти. На его роже написано было аршинными буквами, что подозревал. Резон у меня имелся. За кейс я сторгую больше бабла, чем как проводник. А у меня последний транш... Мне деньги позарез нужны. Хотя я его и заставил рассчитаться, оставлять за спиной возможную проблему, пусть и с малой долей вероятности, он не пожелал. Гейгер такой, жуткий перестраховщик. А может… да нет, не мог Мамай так скоро добраться до сталкеров, - пробовал Гриф идти другой дорожкой. - Ему Шефа тащить в госпиталь. А чтобы тащить, надо вооружиться, кровососа видел, побоится идти пустым. Ближайшее оружие в четырех километрах на поляне среди трупов. Там его предостаточно, а вот ПДА ни одного, - Гриф мысленно улыбнулся, вспоминая, как давил и курочил КПК спецназовцев, пока гордый и незапятнанный военстал воротил нос и курил в сторонке. - Пока туда сходит, затем обратно, а тут еще и капитан стонет. Умереть не умирает и идти не может. Мамай его не бросит, тем более не грохнет. Он не такой как я. Есть шанс, что Шеф по дороге окочурился. Тогда да, Мамай мог быстренько добежать и отписать Гейгеру, - Гриф хмыкнул. - Тем для него хуже. Гейгер бы сразу смекнул: «Грифа? Нет, не видел. Он как с вами пошел, так и не возвращался. Ах он стервец. Кейс? Какой кейс? Нет, и слыхом не слыхивал. Клянусь». Так и так бармен должен был меня кокнуть. Почему не кокнул сразу? - задавался вопросом Гриф и находился с ответом. - И кокнул бы, пойди я на ферму. Он за день раньше обговоренного прискакал и все там устроил. Только я переиграл его. Место поменял. Гейгер Каратиста в лес поставил страховать и земляка - тайное оружие прикупил. Долбись -провались, и все бы у него получилось, прямо по бровке я прошел. С топкой складно вышло. А земляк как увидел, что наниматель мертв, свалил. Снайпер мог ему помешать, да и свидетели в таком деле ни к чему. Вот рыкстера и натравил. Не знал он, что я заперся. Уверенный был, что кранты мне».
Глава 34. В убежище
До берлоги он добрался без происшествий. Издали увидел ржавую полуразвалившуюся раскоряку с дырявой шиферной крышей, возвышающуюся над покосившимся бетонным забором. Упавшие секции потонули в разросшемся бурьяне. За силосной кучей виднелись развалины хлева.
Осматривая окрестности с особым вниманием, он проследовал тайной тропкой, минуя ловушки и аномалии. Прошел под металлическим навесом, мимо ржавых лестниц, перегородок, цистерны, остановился у листа жести, неаккуратно брошенного на бетонный замусоренный пол. Еще раз осмотрелся, после чего наклонился, сдвинул маскировку и в углублении на замке люка набрал код. Затем повернул рукоятку и с усилием поднял тяжелую крышку. В нос пахнуло застоялым запахом жилища, гуталином, оружейной смазкой. «Наконец, дома», - подумал Гриф, спускаясь по железным перекладинам в стылую темноту.
Справой стороны на привычном месте на металлической полочке нащупал керосинку, запалил фитиль. Пламя разгоралось неохотно, с копотью. Гриф подошел к тумбе, взял с нее колбу, установил на лампу. Желто-оранжевые отблески заплясали по железным стенам, потолку, по буржуйке с длинной суставчатой трубой, по дужкам армейской кровати, по банкам из-под консервов, алюминиевой тарелке, кружке, по канистрам с водой...
