Звездная Кровь. Изгой VI - Алексей Юрьевич Елисеев
Словно рассерженный рёв гигантского волка Фенрира, совсем рядом раздался грохот. Первая молния разорвала тучи ослепительным зигзагом ударила в каких-то полукилометрах от меня, осветив Пустошь яркой вспышкой. Вспыхнуло невысокое всё перекрученное деревце. Через короткое мгновение вновь громыхнуло — и небо словно располосовало само себя. Порыв ветра чуть не сдёрнул меня с седла, а дождь хлестнул по лицу, слепя глаза. Я инстинктивно втянул голову в плечи, пытаясь уберечься от ледяных потоков, а оказалось лишь, что вода заливается и за воротник, и за отвороты сапог. В такие мгновения, будто чувствуешь себя крошечной букашкой перед всемогущей силой стихи.
— Да, чтоб тебя, — выругался я, вглядываясь в окружающий мрак.
Ни единой скалы, не единого дерева, за которыми можно было бы укрыться. Молнии, вой ветра хозяйничали в Кровавой Пустоши и кружили свои тёмные танцы, расцвеченные яркими вспышками. Я чувствовал, как шкура тауро ходит ходуном под моими бёдрами. Животное боялось не меньше, а может, и больше меня.
Пришпорив своего старичка, бросил тауро рысью вперёд. Вся одежда промокла через несколько мгновений этого царь-ливня. Мокрые пряди волос липли к лицу, воду из глаз приходилось буквально вытирать тыльной стороной ладони, чтобы хоть что-нибудь видеть. Но это было иллюзией. Потоки ледяной воды, низвергавшейся с небес неостановимым потоком, снизили видимость до нескольких метров.
Я искал хоть какое-то строение, пещеру, обломки скал — что угодно. И вдруг среди слепящего света молнии, различил вдалеке тёмный силуэт. Я не поверил глазам, но нужно было проверить. Это вполне могло быть обманом зрения в шторме, но выбора у меня не было.
Выяснилось, что это старая покосившаяся хижина, прижавшаяся к холму. Да и хижиной назвать было сложно: стены сложены из грубо отёсанных камней, крыша и часть стены поросли дёрном, виднелись гнилые остатки коробки окна.
Камни в кладке стены выглядели куда как солидно, уж точно не меньше нескольких тонн в каждом. Это здание давно заброшено, и поросло карликовым кустарником на крыше.
Я спрыгнул из седла, вытер ладонью лоб и, приглушив ругательства, потянул за поводья. Тауро нервничал, бил копытами по вязкой грязи, пытался тряхнуть головой, чтоб сбросить воду с гривы, но подчинился.
Ещё секунда, и странная мысль посетила голову: «Не похоже это на людское жильё». Высокий дверной проём, будто созданный для фигуры анатомией отличной от человеческой. Мне показалось плохой идей прятаться в жилище, которое могло принадлежать как дикому восходящему, так и иному мутанту. С другой — хижина выглядела заброшенной.
Но не мне сейчас перебирать варианты. Гроза бесновалась, как разъярённый зверь, давила на уши раскатами грома. Я ввёл тауро внутрь, прикрыл дверь. Вдохнул. Лёгкий запах плесени и никаких посторонних запахов. Крыша хижины спасала от дождя, и это всё, что было мне сейчас нужно. Оглядевшись, заметил, что здесь есть ещё одна комната — расположенная непосредственно в холме. Заглянул внутрь — пусто. В остатки старого очага полетели обломки мебели. Вскоре нас со Старичком согрел весёлый огонь костерка. Снаружи продолжало бесноваться ненастье, но во второй просторной комнате, кем-то заботливо вырубленной в недрах холма, было почти тихо и даже… Да, уютно.
— Давай сушиться? — предложил я.
Старичок фыркнул в ответ. Задав корма и определив у дальней стены, расседлал и стреножил своё животное. Закончив с этими заботами, пора было заняться самим собой. Через двадцать минут, я в одном нижнем белье уже повесил над костром котелок, чтобы вскипятить воды для эфоко.
К своему удивлению, я обнаружил, что камень оказался и не камнем вовсе, а какой-то невероятно плотной разновидностью гриба. Это я понял, когда заметил необычную губчатую структуру стены и отколупнул от неё маленький кусочек для анализатора. Прибор попыхтел и выдал этот неожиданный результат.
Сумрак снаружи вскоре сгустился так, что наступил кромешный мрак. Видимость от этого не улучшалась, внутри обзор стал совсем уж никудышным. Из-за этого складывалось впечатление, что мы со Старичком одни во всей вселенной. Но мы были сыты, нам было сухо и тепло. Одиночество меня сейчас не тяготило, а воспринималось благом.
Не забывая об осторожности, вызвал маблана из Руны. Объяснив ему, что Старичок — это не еда, а наш союзник, отправил Колчака побродить вокруг нашего убежища в поисках опасностей.
Существо-руна транслировало своё полное удовлетворение такой погодой. Двигался он неторопливо, с частыми остановками, во время которых напрягал слух и обоняние. Потому гулял довольно долго и с удовольствием. Искал тщательно, но никого не нашёл. Всё живое попряталось от разбушевавшейся стихии.
273
Снаружи сквозь влажный сумрак, я краем сознания воспринимал передаваемые ментальные образы Колчака — зверюга чувствовала себя великолепно. Он даже не хотел заходить под крышу. Чешуйчатое тело матёрого маблана, казалась специально созданным для такой вот неуютной погодки, вроде нынешней ливневой бури.
Он без страха и опаски бродил по степи, вокруг этого странного гриба, давшего нам прибежище. Маблан разрыл несколько норок в скользком грунте, сожрал несколько существ вроде мышей и продолжил полностью довольный собой шнырять под каплями дождя. Я не препятствовал своей Руне-Существу. Да и с чего бы? Хоть кому-то из нас хорошо. Пусть развлекается.
Я не сразу понял, что поток ментальных картинок от Колчака стал напряжённым, но в дальнем уголке сознания словно зажёгся красный индикатор, сообщавший о тревоге. Маблан явно обнаружил какую-то опасность. Встрепенувшись, я отдал больше «вычислительных способностей» своего разума информации, поступавшей по каналу ментальной связи от Колчака, и чуть было не расхохотался, поняв, что его насторожило. Дело было в том, что мой храбрый охотник отыскал кучу экскрементов и сейчас вдумчиво их обнюхивал.
Тем не менее чуть позже я напрягся вновь и даже сильней, чем до этого. Если опираться на звериные инстинкты питомца, выходило, что эта куча дерьма тут неспроста. Задавив собственное желание затаится, а Колчака отозвать, позволил ему продолжать разведку и поиски, которые через четверть часа увенчались успехом.
Матёрый маблан отыскал логово крупного хищника — с другой стороны, у подножия гриба, где твердокаменный мицелий уходил под землю, обнаружился чёрный зев норы. Из разрозненных мыслеобразов я понял, что оттуда раздаются звуки медленного, мощного, дыхания, а вход в логово исцарапан гигантскими бороздами, подозрительно похожими на следы мощных когтей. А ещё Колчак ощущал, как из логова тянуло старой, еле уловимой вонью мёртвого мяса.
Маблан устроился на отдалении от входа в логово крупного хищника. Я ощущал, как его чешуя нервно вибрирует
